Печать Тора (ЛП)

— Что с ними не так? — спросил Вельф, пока перевязывал платком порез на руке.

— Не знаю, — в панике отозвалась я. — Адам, ответь мне, наконец!

Но Адам всё ещё не двигался.

Ким встал рядом со мной и посмотрел вниз.

— Зато я знаю, что это, — внезапно произнёс он, и теперь я тоже удивлённо посмотрела вниз. Что же всех там так заинтересовало?

Мне потребовалось некоторое время, чтобы в беспорядке из маленьких коробок и осколков что-то разглядеть. Но затем меня словно осенило, и я внезапно поняла, почему братья Торрел стояли так, словно кто-то выбил у них почву из-под ног. Потому что именно это и случилось.

Между осколков лежали ещё некоторые неповрежденные предметы, выпавшие из коробок. Это были очень хорошо мне знакомые шары из стекла. Именно те шары, которым семья Торрел была обязана своим богатством. Никому не нужно было ничего объяснять, вся отвратительная правда развернулась у меня перед глазами, и эта правда также объясняла потрясённые лица братьев Торрел.

Богатство семьи основывалось на страданиях похищенных девушек. Моё горло сжалось, и я едва могла дышать, пока правда медленно доходила до моего сознания.

Бальтазар поставлял необработанные стеклянные шары. Затем в компании Торрел их украшали сезонными мотивами и накладывали заклинание, чтобы те могли парить в воздухе. Но изготовлением шаров, производством сырья, занимались похищенные девушки. Они были дешёвой рабочей силой, благодаря которой Бальтазар разбогател. И с помощью этого богатства он подкупал и обманывал.

Этими же деньгами Тимея Торрел щедро поддержала предвыборную кампанию Ладислава Энде.

На них были куплены и отремонтированы дома.

Чем больше я об этом думала, тем больше понимала, какой путь прошли деньги из продажи этих шаров и тем сильнее сжималось моё сердце. Госпожа Гольдманн продавала их в своём магазине. Они так сильно нравились Лиане, и она всегда запускала их в воздух на Рождество. Может уже тогда она держала в руке шар, который изготовила здесь её собственная сестра.

Меня затошнило, и было такое ощущение, будто под ногами начала трястись земля. Все подарки, которые Адам и его братья получали от родителей, были оплачены этими деньгами. Порша Рамона, зарплата Эльзы. Этот список можно было продолжать бесконечно.

В этот момент раздался очередной взрыв и поднялась пыль. Морлемы, видимо, попытались освободить туннель.

— Нам пора, — серьёзно сказала я, тряся Адама за руку.

Затем я услышала ледяной голос в голове. «Я убью тебя, Сельма», — промолвил Бальтазар, в его голосе слышалась злость. «Я уже почти на месте.»

Меня охватил чистый страх.

— Адам, — в панике заговорила я, тряся его. — Ну же, нам пора уходить.

Угроза Бальтазара прикончить меня, похоже, разбудила Адама.

— Да, конечно, — промолвил он, бледный как смерть. — Давай, Торин, нужно закончить наш план. Мы здесь, чтобы спасти девушек.

Теперь и братья Адама зашевелились, и мы направились в сторону фиолетовой двери. Гюнтер Блюм как раз провёл через неё последнюю девушку, а затем и сам в ней исчез. Рокко Гонден ещё держал дверь открытой и ждал нас.

Я ещё раз оглянулась. Как раз в это мгновение пришли в движение обломки. Скоро Морлемы очистят туннель. Нужно поторопиться. Адам и Торин шли впереди, затем за нами следовали Рамон и Леннокс, и в конце Ким с Вельфом.

Кого-то не хватало.

— Где Филипп? — крикнула я Вельфу.

Вельф резко остановился. Теперь, видимо, он это тоже заметил. Даже Ким замер.

Из-за того, что всех охватил шок, когда открылась правда, скрывающаяся за стеклянными шарами, похоже, никто из нас не подумал о Филиппе.

Я внезапно вспомнила, как он заглядывал в отверстие в двери, как раз перед тем, как та взорвалась.

— Нет, — с болью выкрикнула я, как будто догадалась, что должно было произойти.

Ким и Вельф побежали назад и начали искать Филиппа среди коробок. Обломки в туннеле пришли в движение и в тоже время я внезапно услышала шум. Из входа, через который мы вошли, вдруг хлынула вода.

Я в ужасе переводила взгляд то на всё увеличивающуюся струю воды, то на движущиеся обломки.

Затем меня внезапно схватил за плечо Торин.

— Ты должна уйти, — заметил он, потянув меня за собой. — Бальтазар направляется сюда из-за тебя.

Адам кивнул Торину, и я вдруг поняла, что они решили это только что, не спросив меня.

— Но мы должны спасти Филиппа, — запротестовала я.

— Мы сами спасём, — сказал Адам, возвращаясь с Рамоном и Ленноксом назад.

Тем временем, вода била в пещеру почти горизонтальной струёй и за короткое время она затопит её.

— Я не могу их бросить, — сказала я.

Подняв руки, я заморозила струю воды. Затем быстро повернулась и направила в сторону разбросанных по земле коробок резкий ветер. Множество пустых плащей убитых Морлемов сдуло с места. В воздух поднялась пыль, коробки отлетели в сторону, а осколки тихо зазвенели.

И тогда я увидела лежащую на земле фигуру, Ким и Вельф тоже обнаружили её. Они поспешили к Филиппу, который окружённый лужей крови безжизненно лежал на земле.

В этот момент земля затряслась, и обломки быстро задвинулись в пещеру.

Бальтазар прибыл, теперь остановить его будет сложно.

— Бегите, — крикнула я Киму и Вельфу.

Адам, Леннокс и Рамон подоспели им на помощь, чтобы унести безжизненное тело.

А потом мы тоже побежали.

Когда я в последний раз обернулась, я увидела, как в пещеру вошёл Бальтазар. Обнаружив фиолетовую дверь и поняв, что пещера давно опустела, и он пришёл слишком поздно, он взвыл от злобы.

— Ты заплатишь мне за это, — крикнул он.

Но его крик замер в свете, потому что Торин как раз в этот момент втолкнул меня в дверь.

Кровь и слёзы

Я жёстко приземлилась на матовый металл, которым была облицована площадь в Конквере. Прямо под моими коленями было написано благословение, которое должно принести городу радость и счастье. Я чуть не рассмеялась от сарказма. Мне всё ещё не верилось, в какие ужасные дела были вовлечены родители Адама.

Я медленно поднялась, а потом с удивлением огляделась. На площади царила торжественная тишина. Слышен был только тихий шёпот переговаривающихся людей, которые повсюду обнимались и плакали. Множество семей приехало сегодня на соревнование драконов в Конкверу, и теперь они вернули давно потерянных детей, сестёр и кузин, появившихся, казалось бы, неоткуда.

Из туристического центра только что выбежала женщина, у неё были короткие тёмные волосы, а в глазах читалось неверие. Она бросилась к площади, и когда увидела множество девушек, стоящих там, её губы начали дрожать. Некоторые из девушек были всё ещё растерянны и с вопросом во взгляде. Других же уже узнали родственники и заключили в объятья. Женщина, сжав руки в кулаки, в отчаянии оглядывалась. Затем узнала кого-то посреди толпы. Её взгляд остановился на молодой девушке. Женщина издала сдавленный крик и побежала к девушке, рванула её в объятья, а затем у неё по щекам побежали слёзы.

Мою грудь заполнило тёплое чувство. Я побрела дальше и внезапно увидела Лиану, которая смеясь, обнимала девушку с такими же запутанными локонами, как у неё. Это была Мира. Она, наконец, вновь обрела сестру. Даже Ширли, стоящей рядом с Лианой, пришлось вытереть слезу, так сильно она была тронута, а Лоренц, совершенно перестав владеть собой, стоял рядом с ними и неудержимо рыдал.

Вот и всё. Со страданиями наконец-то покончено. И пусть Бальтазар бушует и злится, я бы всё равно сделала это вновь. Я бросила взгляд на трибуну для почётных гостей, где узнала Скару, которая испуганно и съёжившись, лежала в объятьях плачущих родителей.

Это был тихий момент счастья на площади в Конквере. К драконам, которые обычно были в центре внимания, прямо сейчас никто не проявлял интереса. Но если я правильно интерпретировала венок победителя, одетый на шею Леандро, то мы уже выиграли соревнования, когда фиолетовая дверь появилась среди толпы на площади.