Охотники и жертвы

Кунсайт еле заметно кивнул и протянул маленькую коробочку. Внутри оказалась букет миниатюрных роз бледно-голубого цвета.

- Они прекрасны! - восхищенная его жестом, пролепетала Минако, в который раз послав злодейку-судьбу на три буквы.

Кунсайт оценивающим взглядом пробежался по наряду спутницы.

- Я приколю, - сказала Минако и закрепила цветы на плече.

Затем они уехали.

Арендованное для бала помещение сверкало огнями. Парковка была запружена «мерседесами» и «кадиллаками», повсюду сновала прислуга в красной униформе. Ребята из «Трех звезд» постарались на славу, разослав приглашения своим знакомым. Теперь здесь отдыхали и именитые гости, создавая безопасную обстановку.

Выйдя из лимузина, Минако поняла: бал был похож на прием для воспитанников средней школы, над которым поработала добрая волшебница. Все было больше, грандиознее, ярче.

Они прошли мимо колонн из итальянского мрамора и оказались в сказочном мире. Повсюду лежали ковры, на которых были расставлены огромные вазы с живыми цветами, сверкали люстры из богемского хрусталя.

У Минако перехватило дыхание.

Это было… Невероятно. Она словно очутилась в средневековом замке. Высокие потолки, огромные настоящие деревья, роскошные шторы.

- Как красиво! - воскликнула она, на мгновение забыв обо всем на свете.

Она посмотрела на Кунсайта: он не отрываясь смотрел на нее.

Столы были накрыты с соответствующей роскошью. Для каждого гостя была приготовлена маска, она лежала рядом с тарелкой.

- Маскарад. - Кунсайт поправил свою маску. - Возьми золотую, - посоветовал он.

Минако послушно натянула украшение и в смущении отвела взгляд.

- Красивые цветы, - сказал Кунсайт, меняя тему разговора.

Розы, украшающие зал, светились золотистым светом. От их пьянящего аромата у Минако кружилась голова.

- Признаюсь, это не моя заслуга. Я заказывала белые. Должно быть, флорист что-то перепутал. Но получилось замечательно.

Минако вздрогнула. Непонятно почему ее вдруг охватила тревога. Она медленно повернулась, так что бы не выдать подозрений и мысленно сосчитала гостей. Прямо около пятерых музыкантов стояли Рей и Сея, о чем-то мило беседуя, чуть поодаль Ами и Тайки разливали игристое вино, попутно отвечая на вопросы гостей.

Какой-то парень приблизился к Минако и Кунсайту, намереваясь разбить их пару. Минако присмотрелась и узнала зеленые изумруды, виднеющиеся в прорезях серебристой маски. Ятен улыбался ей как-то по-хитрому и черезчур уверенно, будто не знал у кого решил отбить спутницу на вечер. Еще пару недель назад она была бы в восторге от такого поведения звезды Азиатской эстрады, но сейчас это выглядело так по-детски и глупо.

Но Кунсайт вдруг перехватил руку Минако и увлек в центр зала. Тщательно скрывая свою признательность, Айно уткнулась в плечо мужчины, проклиная тот вечер, когда пришла на концерт и встретила его. А еще она ненавидела свой длинный язык, из-за которого оказалась в такой ужасной истории.

Кунсайт лишь слегка касался ее. Кружась с ним в танце, она могла представить вокруг себя сказку. И эта мысль тревожила ее. До Минако не сразу дошло, что они своим танцем открыли вечер, призвав гостей закружиться вместе с ними. Кунсайт повел ее в сторону, и они оказались рядом с балконом. Минако испытала странное чувство: будто они одни во всем зале и будто время замедлило свой бег. Кто-то из Трех огней запел неизвестную песню - необычную, завораживающую, пронзительную.

Минако не могла разобраться в своих ощущениях. Она не решалась поднять голову и посмотреть партнера. Это было выше ее сил. Еще не так давно, она мечтала, что бы каждый вечер начинался как-то по-особенному. С безумным стуком собственного сердца.

Но оно не от страха должно было разрываться.

Они вышли на балкон, и Минако взглянула в сторону океана. Миллионы огоньков отражались от воды, придавая океану загадочный вид.

Балкон был пуст.

Музыка доносилась откуда-то издалека. Минако не разбирала слов, только отдельные ноты, чистые и прозрачные, как капли воды. Шум океана перекрывал звуки музыки. Они стояли у перил, и было слышно, как волны накатывают на берег.

Минако вдруг показалось, что сейчас самый подходящий момент, кого-то убить или кому-то умереть. Она не смогла сдержать нервный смешок и, Кунсайт посмотрел на нее.

- Что-то не так?

«Все не так.»

- Нет, Все в порядке, - отмахнулась Минако, - Просто я так давно не слышала голос океана. В последний раз я приходила на пристань, когда мне было четырнадцать лет. Я тогда плакала, из-за какого-то мальчика, что посмеялся над моими чувствами и вылил мне на сарафан томатный сок. Было обидно.

Кунсайт ничего не сказал, он молча водил глазами по девушке, оценивая выдумывает ли она или просто делиться воспоминаниями. Минако стало неловко от его пронзающего взгляда, и она поспешила сказать что-то еще.

- А в начальной школе я сбегала с уроков и могла часами смотреть на океан. Иногда мне составлял компанию друг, а иногда мы собирались всем классом. Чаще всего тайком.

Минако улыбнулась, вспомнив лукавый прищур Мамору, перед тем как он толкнул ее в воду. Но она даже не думала обижаться. Она утащила его вслед за собой. Они еще долго смеялись, промокшие до нитки, голодные, но довольные.

- Знаешь, - обратилась она к Кунсайту. - Я почти не помню улыбок отца и матери, но я помню смех Мамору. Наверное, это как-то связано с тем, что родители почти не принимали участия в моей жизни. Отец был полицейским, но однажды его смертельно ранили на задании. После того, как мы с мамой оказались одни, она все водрузила на себя. Почти всегда пропадала на двух работах, чтобы прокормить нашу семью.

Минако и здесь не врала. Она не из большого желания попала к Селене. В десять лет она и сама не представляла куда попала, но смотреть на то, как ее семья борется за каждый иен, она не могла. Поэтому она пошла вслед за Мамору, у которого родители когда-то работали в этой странной и огромной организации. Только чуть позже, девочка узнала, что родители ее друга погибли на задании в Ираке. Их самолет оказался заминирован, никто не выжил.

Кунсайт прочистил горло и тих спросил:

- А сейчас? Твоя мама в порядке?

Минако вдруг улыбнулась.

- Да, сейчас я могу обеспечить все ее нужды, наша семья больше не бедствует.

От чего-то Минако вновь стало паршиво. Она еще не разу не соврала, но как долго она продержится? Что ей отвечать, если вопросы коснутся работы или местонахождения ее родных? Если Кунсайт когда-нибудь узнает ее настоящую личность, то непременно воспользуется всем, чем она с ним поделиться. И тогда полетят головы.

- Я не знал свою мать, - вдруг признался Кунсайт. - Меня всю жизнь воспитывал отец. Его дрессировка была покруче армии и у меня особого выбора никогда не было. Хочешь верь, хочешь нет, но в институте я хотел поступить на исторический факультет. Я думал о том, что могу стать профессором или преподавателем в какой-нибудь школе. Знаешь, эти сочинения на тему «Кем я хочу встать, когда выросту», звучат очень смешно после того, как ты заканчиваешь институт с дипломом юриста.

- Я хотела стать полицейским!

- Ты была бесстрашной девочкой? - ухмыльнулся Кунсайт. - Наверное, ничего не боялась?

- Я и сейчас ничего не боюсь.

А вот и первая ложь за сегодняшний вечер.

Она боялась. До трясущихся коленок. Но кажется, Кунсайт поверил ее тону и уверенному голосу.

И звучало совершенно не наигранно. Она сама себя пыталась убедить в том, что сейчас его бояться не стоит: вокруг мельтешит куча народу, пырнуть ножом не сможет, лезвие она голыми руками поймает и по-тихому с балкона не сбросит. Хотя на счет этого еще были сомнения.

- Похвально, хоть и глупо, - наконец, ответил Кунсайт, - Я думаю, нам все же стоит вернуться к гостям, иначе тот зеленоглазый паренек с серебряной маской, что все это время стоял за нишей, начнет нервно грызть ногти и оплюет ими весь зал.

Минако, еле сдерживая смех, возвращалась к гостям под возмущенный взор Ятена. Главное, не смотреть сейчас на певца, иначе она не выдержит и выскажет ему пару колкостей. Ревнивца что ли вздумал играть? Не поздновато?