МЧК сообщает

Голос сестры за дверью, такой родной и нежный.

Лицо сестры заплакано, глаза припухли.

- Ты что, Леночка?

- Алешенька, милый, горе-то какое, - всхлипнула сестра. - Басова Бориса Аверьяновича бандиты убили, а над Катенькой надругались.

Климов так и застыл. Стоял в прихожей, держа в руке фуражку со звездой.

- Когда? - только и смог выдавить он.

- Вчера, Лешенька.

- Подожди, Лена.

Не раздеваясь, прошел Климов в свою комнату. Сел к столу и начал писать.

- Ужинать будешь? - приоткрыла дверь Елена.

- Потом.

Он закончил писать, вложил письмо в конверт:

- Я ухожу, Лена. Если не вернусь к утру, отнеси это письмо на Малую Лубянку, в МЧК.

Разорвал кольцо сестриных рук и вышел, хлопнув дверью.

Климов выпрыгнул из трамвая у Никитских ворот. Прошел мимо здания сгоревшей аптеки, мимо побитых пулями домов, свернул на Малую Никитскую.

- Куда? - часовой преградил Лене дорогу винтовкой.

- У меня срочное письмо.

- Кому?

Лена достала конверт. Часовой вслух прочел:

- "Манцеву В. Н.". Постой здесь, барышня.

В кабинете Манцева собрались все работники группы по борьбе с бандитизмом.

- ...Итак, - продолжал Манцев, - вооруженное ограбление артельщика Александровской железной дороги - 150 тысяч рублей, вооруженное ограбление магазина случайных золотых изделий - зверски замучены владельцы, убийство 16 постовых милиционеров, смерть инженера Басова и нашего боевого товарища Алехина. Это, товарищи, пассив. А в активе у нас четыре бандитских трупа да один арестованный, который ваньку валяет. Теперь, товарищи, внимание. Зачитываю вам предписание Владимира Ильича:

"Зам. пред. ВЧК т. Петерсу.

Ввиду того, что налеты бандитов в Москве все более учащаются и каждый день бандиты отбивают по нескольку автомобилей, производят грабежи и убивают милиционеров, предписывается ВЧК принять срочные и беспощадные меры по борьбе с бандитами.

Председатель Совета Народных Комиссаров

В. Ленин (В. Ульянов)".

Все молчали.

- Так что мы ответим товарищу Ленину? - спросил собравшихся Манцев.

Зазвонил телефон.

Манцев поднял трубку:

- Да... Манцев... Какое письмо?.. От Климова?.. Хорошо, проводите гражданку ко мне.

Та же арка, и вечер такой же. И так же ветер скребет жестяным номером по стене.

Климов расстегнул кобуру, достал наган. Проверил барабан.

Теперь в атаку, штабс-капитан Климов.

И он пошел. Вот они, окна квартиры Копытина. Горят. Значит, дома.

Манцев встретил Елену в коридоре.

- А мне о вас Алексей Федорович говорил, - улыбнулся он, - вы Елена Федоровна.

Лена кивнула.

Манцев внимательно посмотрел на нее. До чего же девушка красивая! Вздохнул:

- Ну, что стряслось?

Лена протянула письмо.

Манцев вскрыл, начал читать: "Василий Николаевич. Я был неискренен с вами, в тот трагический день я возвращался от своего однокашника по Александровскому военному училищу, поручика Копытина Виктора Алексеевича. Он прибыл с Юга. Но не для организации офицерского подполья. Нет! Я бы мог еще понять это. Он сказал мне, что у него есть группа бандитов и он намерен разбогатеть, и предложил мне стать его сообщником. Я с возмущением отказался. Покинув квартиру Копытина, я не мог поверить, что он пойдет на это. Но, узнав о трагической гибели Бориса Аверьяновича Басова, я понял всю серьезность его намерений и глубину его духовного падения. Офицер не может быть бандитом. И вдруг. Я отправился к Копытину, чтобы задержать его или убить. Его адрес: Патриаршие пруды, дом Кузнецова, квартира четыре. Следующей жертвой должен стать..."

Манцев не дочитал письмо:

- Когда ушел брат?

- Полчаса назад.

Манцев распахнул дверь:

- Все на выезд. Патриаршие, дом Кузнецова.

Лапшин стоял в дверях, опершись рукой о стену. Морда красная, жилетка расстегнута. И сразу увидел Климов перстень Басова на короткопалой руке Лапшина. Светился он синим светом.

- А, ваше благородие... Чего надо?..

- Где Виктор?

- Ушел. И ты иди.

- К стене! - уперся наган в живот Лапшина.

Он икнул и повернулся к стене.

Климов вынул из-за пояса бандита тяжелый кольт, сунул в карман:

- Пошли.

- Куда?

- В ЧК.

Увлекся Климов, не заметил приоткрытой двери в гостиную.

Копытин поднял пистолет и выстрелил. Падая, Климов надавил на спуск нагана. И рухнул на пол Лапшин.

А пули Копытина отбросили Климова к стене, и он упал, намертво зажав в руке бесполезный наган.

- Сволочь... Сволочь... Чистоплюй поганый... - Копытин подбежал к двери, закрыл ее. Бросился на кухню, выглянул в окно. В темноту двора ворвались автомобильные фары.

Копытин, перезарядив пистолет, бросился в гостиную.

На столе груда золотых монет, кольца, серьги, пачки денег. Начал рассовывать деньги по карманам.

А входная дверь уже тряслась от ударов.

Схватил горсть монет, сунул в карман брюк. На ходу надевая пальто, выбежал в коридор. Трижды выстрелил в дверь.

Забежал в уборную. Запер дверь. Локтем высадил окно. Выглянул. Внизу под стеной сугроб намело в человеческий рост.

С грохотом рухнула входная дверь.

Копытин перекрестился и выпрыгнул в окно.

Манцев наклонился над убитым Климовым:

- Эх ты, штабс-капитан. Сам хотел. Честь свою офицерскую берег... Мартынов, задержанного сюда, пусть опознает убитого.

Подошел Козлов:

- Ушел второй, товарищ Манцев.

- А оцепление?

- Обмишурились чуток, у него окно из гальюна на другой двор выходит, выпрыгнул, сволочь.

- Товарищ Мартынов, - из дверей гостиной вышел Данилов, - тут золота много.

Манцев вошел в гостиную. Часть монет рассыпалась на полу, остальные лежали на столе.

Василий Николаевич взял в руки золотой квадрат, поднес к свету: гордый профиль в шлеме отчеканен по золоту.

- Это монета Древней Эллады, - сказал Данилов, - огромная ценность. Их в музей надо, товарищ Манцев.

- Ты разбираешься в монетах?

- Мальчишкой собирал.

- Вот и прекрасно, делай опись.

- Так, товарищ Манцев, их же здесь...

- Пиши, Данилов, достояние республики требует тщательного учета.

Он замолчал. Потом сказал вдруг:

- А что же я его сестре скажу?

- Что, товарищ Манцев? - повернулся Данилов.