Страница 38 из 69
Названное разграничение типов последствий, возникающих в результате злоупотребления доминирующим положением, играет важную роль при определении и назначении административных санкций за соответствующее нарушение.
В том случае, если совершенное нарушение не привело к ограничению конкуренции (т. е. привело только к ущемлению прав и законных интересов третьих лиц), согласно ст. 14.31 КоАП РФ, с компании-нарушителя взыскивается штраф в размере от 300 тыс. до 1 млн руб.
Если же результатом злоупотребления доминирующим положением явилось реальное или потенциальное ограничение конкуренции, то меры административной ответственности существенным образом ужесточаются и за совершение такого нарушения с доминанта в подавляющем большинстве случаев[165] взыскивается «оборотный» штраф, размер которого привязан к объему выручки (либо расходов) нарушителя (см. ст. 14.31 КоАП РФ).
Подобное разделение размера ответственности выглядит разумным, поскольку оно отражает степень вреда, причиняемого общественным отношениям, регулируемым антимонопольным законодательством. Таковыми, прежде всего, являются защита конкуренции и создание условий для эффективного функционирования товарных рынков (более подробно об этом см. комментарий к ст. 3 Закона о защите конкуренции), нежели защита интересов отдельных лиц.
Вместе с тем формулировка общей нормы ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции классифицирует последствия нарушения также и по такому критерию, как реальность наступления неблагоприятных последствий.
Злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением сформулировано законодателем таким образом, при котором последствия совершения нарушения могут наступать вследствие действий, составляющих злоупотребление доминирующим положением, или в результате совершения нарушения может создаваться реальная угроза наступления неблагоприятных последствий[166].
Следовательно, для правильного применения рассматриваемой статьи необходимо различать наступление и возможность наступления вышеуказанных последствий.
Наступлением последствий признается непосредственное причинение вреда нормальным конкурентным экономическим отношениям либо интересам отдельных лиц в сфере предпринимательской деятельности или интересам неопределенного круга лиц.
В свою очередь под возможностью наступления негативных последствий следует понимать реальную и объективную вероятность наступления данных последствий, т. е. ситуацию, при которой осуществление противоправных деяний на момент их выявления не привело к подобным последствиям, но при отсутствии вмешательства антимонопольного органа привело бы к ним[167]. Так как данный вопрос, очевидно, носит оценочный характер, то в рамках антимонопольного расследования такая причинно-следственная связь должна быть всесторонне исследована.
Кроме того, что надлежащее исследование антимонопольным органом вопроса о реальности наступления последствий имеет важное значение при установлении и доказывании наличия нарушения как такового, подобная классификация играет важную роль и при определении административных санкций. Так, в практике арбитражных судов имеются случаи, когда установленная антимонопольным органом возможность наступления неблагоприятных последствий (при отсутствии их фактического наступления) квалифицировалась судами в качестве основания малозначительности совершенного деяния[168].
Например, при рассмотрении дела № 1-10-123/00-05-14 о нарушении антимонопольного законодательства в отношении АО «Бахчисарайский комбинат «Стройиндустрия» Комиссией антимонопольного органа было установлено, что действия АО «Бахчисарайский комбинат «Стройиндустрия» по повышению ранее установленных цен на цемент в период с апреля по май 2014 г. могли привести к ограничению конкуренции на смежных товарных рынках. В обоснование своих доводов Комиссия привела следующее: повышение цен на цемент могло привести к ограничению конкуренции на смежном товарном рынке – рынке бетона. Потребителями цемента являются предприятия, изготавливающие сборные железобетонные конструкции и изделия, а также предприятия, изготавливающие товарный бетон, строительный раствор, асбестоцементные изделия, население. Соответственно, рост цен на цемент мог привести к росту стоимости бетона с последующим ростом цен на товары, для производства которых используется бетон (железобетонные изделия и конструкции, строительство зданий и сооружений)[169].
Толкование формулировок общей нормы ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции позволяет сделать вывод о том, что для квалификации деяния в качестве злоупотребления доминирующим положением на рынке антимонопольному органу необходимо установить и доказать следующее:
– наличие у лица доминирующего положения на рассматриваемом рынке на момент совершения предполагаемого нарушения[170];
– факт злоупотребления таким лицом своим положением на рынке, т. е. использования принадлежащих ему гражданских прав либо имеющейся у него рыночной власти в целях недопущения, ограничения либо устранения конкуренции на соответствующем товарном рынке и (или) ущемления законных интересов других лиц;
– запрещенных Законом о защите конкуренции последствий как результата противоправной деятельности такого лица, а именно недопущения, ограничения, устранения конкуренции на соответствующем товарном рынке и (или) ущемления законных интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей.
По общему правилу бремя доказывания всех элементов состава нарушения, предусмотренного общей нормой ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции, лежит на антимонопольном органе. Однако (как более подробно будет описано ниже) из общего числа возможных деяний, квалифицируемых в качестве злоупотребления доминирующим положением, законодателем в описываемой статье специально выделены 11 составов, в отношении которых применяется отличный от описанного выше общего запрета метод регулирования – так называемый запрет per se (лат. «сам по себе»), распространяющий свое действие на такие деяния, совершение которых с гораздо более высокой степенью вероятности приводит к возникновению неблагоприятных последствий для конкуренции либо иных участников рынка, нежели другие возможные формы злоупотребления доминирующим положением, регулируемые общим запретом.
С практической точки зрения сущность запрета per se состоит в том, что при совершении доминантом охватываемых им деяний наличие либо угроза наступления обозначенных в ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции последствий предполагается и не требует доказывания антимонопольным органом[171].
В то же время презумпция наличия либо угрозы наступления вредных последствий не означает презумпции противоправных действий доминанта. В данном случае речь идет только о перераспределении бремени доказывания данных обстоятельств с антимонопольного органа на ответчика, что не лишает хозяйствующего субъекта права «преодолеть» данную презумпцию и доказывать отсутствие наличия либо угрозы наступления негативных последствий собственного деяния[172].
Каждый из указанных составов обладает особенностями, описание и исследование которых изложено ниже в комментарии к соответствующим пунктом ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции.
3. Виды специальных запретов. Специальные запреты налагают на лицо, занимающее доминирующее положение на рынке, обязанности не совершать конкретных действий (бездействий) на рынке. Данные запреты могут быть классифицированы по различным основаниям: по установлению цен на рынке, по созданию дискриминационных условий, в том числе при заключении договоров. При этом, как уже упоминалось, перечень специальных запретов не является исчерпывающим.
165
Полный перечень административных санкций, применяемых к компаниям-нарушителям и их должностным лицам, содержится в ч. 2 ст. 14.31 КоАП РФ.
166
См., напр.: постановления ФАС ЗСО от 14 октября 2013 г. по делу № А27-18801/2012; ФАС ПО от 6 августа 2013 г. по делу № А06-6372/2012.
167
См., напр.: постановления 4 ААС от 16 мая 2016 г. по делу № А19-15884/2015; 4 ААС от 27 апреля 2016 г. по делу № А19-15617/2015.
168
См., напр.: постановления ФАС ВВО от 21 июля 2009 г. по делу № А79-8314/2008; 7 ААС от 17 декабря 2013 г. по делу № А27-12320/2013.
169
Официальный сайт ФАС России: http://solutions.fas.gov.ru/ca/upravlenie-kontrolya-promyshle
170
Правила определения у лица доминирующего положения установлены Порядком анализа товарных рынков. Нормы п. 1.1–1.3 Порядка в их совокупности с нормами ст. 5, 10 Закона о защите конкуренции устанавливают по данной категории дел обязательность проведения анализа состояния конкурентной среды на соответствующем рынке для определения наличия у лица доминирующего положения.
171
Презумпция наличия либо угрозы наступления вредных последствий была прямо сформулирована в Постановлении Пленума ВАС РФ № 30. Также см., напр.: постановления Президиума ВАС РФ от 18 февраля 2014 г. по делу № А40-121924/11-130-794; ФАС ДО от 25 июня 2014 г. по делу № А73-11451/2013.
172
Основанием данной обязанности антимонопольного органа служат нормы ч. 2 ст. 10 Закона о защите конкуренции, ч. 5 ст. 200 АПК РФ. К такому толкованию законодательных норм обязывает и п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ № 30, и на практике оно поддерживается судами (см., напр.: постановления 13 ААС от 5 октября 2009 г. по делу № А26-1874/2009; 13 ААС от 8 октября 2009 г. по делу № А21-2953/2009).