Привет, это я

За ужином они решили, что взаимное гостеприимство будет наилучшим вариантом. Данбар давно не посещала Лондон, а в доме мисс Грейнджер было достаточно комнат, чтобы принять гостей. К тому же, нейтральная территория всегда располагает к более продуктивной беседе, нежели родные стены, которые любят шептать на ухо и заставляют неистово хлопать дверьми.

Фэй нужно было уладить дела на работе, и путешествие домой было решено отложить на неделю. К этому времени страсти по поводу малфоевской свадьбы должны немного поутихнуть, чтобы дать возможность Гермионе вернуться без потерь. Она и так начисто лишилась совести и стыда, хотелось бы хоть конечности оставить при себе и то, что осталось от достоинства тоже.

***

Отложенная неделя совершенно внезапно превратилась в две с половиной. Фэй зашивалась на работе, готовясь к показу мод, а Гермиона прониклась Нью-Йорком и Беном, а потому совершенно никуда не торопилась. Она получила от Гарри три совы с короткими посланиями, уверявшими, что опасность миновала и можно совершенно спокойно возвращаться, без страха увидеть на своём пороге толпу журналистов. Он упоминал какой-то неожиданный сюрприз и советовал поторопиться, но сюрпризы — это последнее чего хотела сейчас Гермиона.

Она собирала вещи Бена в небольшой чемодан, под чёткими инструкциями последнего. Как только Фэй вернётся со студии, они трансгрессируют в её лондонское холостяцкое гнёздышко и подготовят почву для разговора с Забини. Уже не было никакого смысла тянуть, а на подработке в Министерстве скопилась сотня заказов, которые нужно было разобрать в короткие сроки.

Гермиона почувствовала внезапную тошноту, когда бережно складывала в чемодан красочные футболки Бенджена с Человеком-Пауком. Она метнулась в ванную, едва успев прикрыть за собой дверь, и склонилась над белоснежным спасителем в рвотных конвульсиях. Час назад они с мальчиком ужинали в маленьком ресторанчике морепродуктами, а дома не удержались и прихлопнули по чашке какао, и теперь эта адская смесь покидала желудок с завидным упорством.

Почистив зубы, Гермиона взглянула на себя в зеркало и отметила просто отвратительный цвет лица и круги под глазами, грозившие стать постоянными посетителями. Она вернулась к Бену и, удостоверившись, что он чувствует себя хорошо, дособирала чемодан и завалилась на диван, чтобы немного отдохнуть.

Её разбудила Фэй, вернувшаяся с работы и готовая к возвращению в Лондон. Та очень удивилась внезапной сонливости Грейнджер и дала бодрящее зелье, чтобы никаких проблем во время переноса не случилось.

Закончив последние приготовления, подруги уменьшили чемоданы, взялись за руки, прижав между собой мальчика, взялись за порт-ключ в виде браслета, который подготовили заранее.

Лондон заходился дождём и оглушающим громом. Казалось, он был так рад началу осени, что не мог никак сдержаться и выложил на стол все осадки, накопившиеся за жаркое лето. Порт-ключ перенёс их к крыльцу дома под маленькую нишу гаража, где соседи не могли их увидеть. Пока Гермиона возилась с ключами, они все успели промокнуть до нитки. Ещё перед отъездом она решила не ставить запирающие заклинания, оставив дом на контроль Гарри, и уже мысленно проклинала себя за то, что не настроила ключ для переноса сразу на собственную гостиную.

Едва дверь распахнулась, впуская в гостиную хозяйку и её спутников, Гермиона поняла, что, что-то здесь не так. Дом выглядел подозрительно убранным, с кухни слабо тянуло корицей и мёдом, а спальне будто бы работал телевизор.

Она не помнила, чтобы убиралась перед отъездом, а Гарри совершенно точно был с уборкой на Вы и по отчеству, не притрагиваясь к этому утомительному делу даже в собственных владениях.

Пока Фэй накладывала на них всех осушающие заклинания, Грейнджер опасливо прошлась по гостиной, отмечая забытый бокал из-под вина на журнальном столике, чужую и явно мужскую мантию на вешалке и едва уловимый запах до боли знакомых духов. Она вытащила из кармана палочку, готовая произнести заклинание обнаружения присутствия, как из спальни вышел Малфой в одних пижамных штанах, сонный, растрёпанный и невероятно привлекательный.

Он проснулся за какую-то долю секунды, стоило их глазам встретиться. Что за..?

Морепродукты способны вызвать не только тошноту, но и галлюцинации? Сердце разъярённо заливалось кровью, негодуя за такой жестокий обман. Гермиона проморгалась, пытаясь стряхнуть пелену с глаз, но галлюциногенный Малфой никак не хотел исчезать на задворки сознания из которого вылез. Надо же, ей привиделся даже его головокружительный запах, а какой подтянутый живот, лучше, чем у оригинала! Вот же дрянные креветки у этих американцев, больше ни за что в жизни, никаких морских гадов на тарелке!

Она чуть не задохнулась, услышав его низкий ласковый голос.

— Господи, Грейнджер, я думал, ты уже никогда не вернёшься, — как ни в чём не бывало видение преодолело короткий путь от спальни до гостиной и стиснуло её в объятиях. Драко нежно коснулся её губ своими, едва задев влажным языком чувствительную кожу, а Гермиона уже была готова неприлично стонать и жаждала продолжения. Её ладони обвились вокруг сильной спины, наслаждаясь каждым сантиметром его тела. Она всё ещё не была уверена, что это не сон и не иллюзия, но чёрт, он был таким реальным, горячим и красивым, что живот скручивало в узел от удовольствия.

— А вы не говорили, что живёте вместе, — голос Фэй грубыми клещами выдрал её из наваждения, и Гермиона даже не поняла, как смогла так ловко отскочить от Малфоя, не снеся при этом половину дома.

— О, я совсем недавно переехал, ещё не успел сообщить Гермионе, это был сюрприз, — низким вкрадчивым голосом сказал Драко, и Грейнджер едва удержалась, чтобы не сжать бёдра. — Кстати, привет, Фэй, рад тебя видеть. Я пойду надену что-нибудь и помогу вам расположиться. Будешь чай?

Поражённая Фэй неопределённо мотала головой, не зная, как себя вести. Чёрт побери, это же был действительно Малфой. Малфой в доме у Гермионы, полуголый и такой сладко-вежливый, что голова шла кругом. Данбар перевела взгляд на подругу, и быстро поняла, что та понятия не имела об аристократе в собственном доме. Она смотрела в одну точку, гипнотизируя стену и, казалось, совершенно не собиралась приходить в себя.

Да уж, в его присутствии действительно трудно сосредоточиться.

У входа ничего не понимающий Бен возился со своей мантией, а когда, наконец, справился с завязками и разделся, случайно заметил кота и побежал за несчастным животным в рабочий кабинет с радостным смехом. Фэй проследовала за ним, шествуя по маленькому дому; она в два счёта поймала сына, немного отчитала за наглость, сказала, чтобы он ничего не трогал и игрался аккуратно и, чуть прикрыв дверь кабинета, вернулась в гостиную.

Уже одетый, слава Мерлину, Малфой снова обнимал поражённую Гермиону, застывшую посреди комнаты, и что-то нашёптывал ей на ухо. Фэй видела, что по щекам подруги катятся слёзы, а она сама неверяще вертит головой и еле сдерживается от истерики. Её руки в каком-то отчаянном жесте сжимали на спине малфоевскую домашнюю рубашку, толкая его на себя и вжимая в собственное тело.

Они смотрелись так странно и так правильно, что Данбар чувствовала себя воровкой, проникшей в дом и обнаружившей что-то на столько личное, что от стыда хотелось закрыть лицо руками и спрятаться подальше.

Блондин водил пальцами по щекам Гермионы, вытирая слёзы и от этого пропитанного насквозь нежностью жеста у Фэй бешено заколотилось сердце. Кольца у него не было. Как, впрочем, и не единого сомнения в светлых глазах. Она услышала его тихое и безумно тёплое: «Я люблю тебя», и молча разревелась, спрятавшись за стеной и больше не смея нарушать самый важный для подруги момент.

В красивых жестах Малфою не было равных.

Им понадобилось столько времени, чтобы прийти к этой долгожданной секунде, и ни у кого не было права вмешиваться.

Фэй быстро подавила истерику и зашла к сыну, не скрывая счастливой улыбки на покрасневшем лице. Она очень надеялась, что про них с Беном никто не на забыл и, вдоволь наобнимавшись, влюблённые не станут бросать их на произвол судьбы. Данбар села на мягкий ковёр и потрепала за ухо старичка Живоглота. И как этот ревнивый котяра пустил в дом мерзавца Малфоя?