Страница 9 из 132
Но следовало продолжить обустройство своего жилища. На самом дне одного из сундуков баронесса нажала на выступающую доску и открыла тайное отделение. Отец снабдил своих дочерей достаточно могучим арсеналом. И как понимала Тиана — дорогостоящим. Она взяла из выемок два тяжёлых металлических бруска и осторожно перенесла их на ящик с верёвочной лестницей. Открыв окна, уложила бруски за рамами на гранитные плиты и, хлопнув в ладоши, произнесла:
— Решётка!
С лёгким шорохом, похожим на шелест стрекозиных крылышек, бруски выбросили тонкие нити, которые, переплетаясь, ринулись вверх, перекрыли проёмы окон, и вздулись острыми наростами.
«Ну, вот! — с улыбкой подумала Тиана. — Теперь насекомые не страшны. Ни крылатые, ни в плащах».
Подобные вещи не вызывали трепета, и баронессы с детства учились ими пользоваться, но иногда… Вот, скажем, решётка. Она никогда не тронет жука, пролетающего мимо. Но если жук или комар полезет напролом, то обязательно ужалит гостя! Но не смертельно. А вот настойчивых зажарит до хруста. При этом она совершенно безопасна изнутри: хочешь — гладь, хочешь — тряси… И чем же это не магия?!
Или та шкатулка, которую отец отправил в дар какому-то герцогу. Стоило её открыть, как крошечные кавалеры кланялись дамам, приглашая их на танец. И всё это под чудесную музыку! Барон смеялся и показывал дочерям шестерёнки, рычажки и пружины сложного механизма внутри шкатулки, объяснял, что магии здесь ни на грош нет. И дочери согласно кивали. Но стоило открыть крышку…
Хотя силу магических зелий Тиана не отрицала.
Её размышления прервал осторожный стук в дверь.
— Открыто! — крикнула она и улыбнулась. Запереться-то нечем!
Вошёл слесарь с ящиком инструментов, низко поклонился, пробурчал что-то одобрительное о решётках на окнах и занялся замками. Действовал он столь же просто, как конюхи при ремонте повозок — менял всё блоками: оторвал щеколду, вытащил замок, установил новые и протянул пару ключей.
— Госпожа Арлей! Их всего два, но я могу сделать… И этот замок без ключа просто так не открыть!
А вот от маленькой серебряной монетки он попытался отказаться:
— Что вы, баронесса! Нам никак нельзя!
Тиана решила эту проблему просто — бросила монету в ящик с инструментом, сказала спасибо и закрыла дверь за растерянным мастером. Не то чтобы она не поверила этому человеку о надёжности замка… Но, перебрав пузырьки с зельями, достала из шкатулки нужный и капнула на бородки ключей зелёной, густой жидкостью. Затем несколько раз, по очереди, провернула ключи в замке — теперь ни отмычки, ни самые лучшие копии ключей не смогли бы помочь проникнуть в комнату.
— Вот и готово «гнездо»… — тихо произнесла Тиана.
Реток, наверное, уже далеко от столицы и пьёт своё пиво... Хоть бы оно кислым не было! Это ведь именно он, под действием любимого напитка, говорил: «Если ты, Тиа, вдруг окажешься… Упаси нас всех от этого! Но если окажешься в Пустоши и будешь ещё живой… Внимательно оглядись! С холмов и из ям надо уходить немедленно! А если вокруг трава и не видно шипоголовых змей — сказочно повезло! Рви эту траву и укладывай по кругу. В этом гнезде можно будет выспаться или укрыться, чтобы раны зализать. И это даже в том случае, если граница или дорога совсем рядом! И ходить по своим следам! Только так можно выиграть у Пустоши!»
Лишь незадолго до отъезда из замка Тиана узнала историю Ретока. Не то чтобы она подслушивала. Просто ученики конюхов слишком громко переговаривались за обедом. Оказалось, что Реток был самым опытным и лучшим караванщиком барона. Но, когда старшая из сестёр Арлей даже читать не умела, караван Ретока попал под удар Бродячего Смерча. Совсем маленького. Но его хватило, чтобы взломать комнату управления повозки в середине каравана. Один конюх канул безвестно, а второго только оглушило. Он даже сам встал, но пошёл не к ближайшей повозке, а прямо в Пустошь. Ему кричали, метали сигнальные шары, но он уходил от дороги дальше и дальше. Не исключено, что на него настроился Манок и вёл жертву в свою ловушку. Тогда Реток и бросился вслед несчастному. Он не стал выяснять, в чём дело, а брызнул в лицо караванщика настойкой сонного гриба, взвалил его на плечи и пошёл к дороге.
Каким богам молились люди в повозках, теперь не узнает никто, но Реток дошёл и даже погрузил спящего караванщика в двери повозки. Вот тогда-то, с другого края дороги и хлестанула Чёрная Плеть. Орудия превратили её логово в пыль, только слишком поздно. Возьми Плеть выше, и две-три повозки превратились бы в кучу обломков. А так — Реток стал короче на ноги ниже колен.
Даже самые лучшие зелья и артефакты не способны вернуть человеку утраченные ноги. Тем более — отрубленные Чёрной Плетью. А участь калеки незавидна… Но уже через два месяца Реток начал ходить на самых лучших протезах, которые можно было купить за Пустошью. А вот в душе его поселился страх.
Теперь Тиана понимала, почему у Ретока такая усталая походка. Столь же очевидно было и чрезвычайно выгодное вложение барона — любой человек в замке знал, что его, в случае несчастья, не вышвырнут на помойку. Конюх Реток начал водить повозку в столицу. А когда пришло время, именно ему барон Арлей доверил самое дорогое, что у него осталось после смерти жены.