Страница 10 из 21
– Мы как-будто вышли на улицу, – поделился я своими ощущениями.
Я задрал голову вверх и увидел над собой чистое голубое небо и очень медленно плывущие по нему мягкие пушистые облака.
– Не думал, что на Марсе небо такое же красивое как и на Земле. А как же атмосфера?
– Это не небо, а потолок. Выполнен он в цветах менахелей, чтоб низшие расы даже на подсознательном уровне осознавали своё положение в нашем обществе.
– А выглядит как настоящее небо, даже облака движутся и ветерок как-будто… – я был заворожен увиденной картиной импровизированного неба.
– Верно! Всё и должно выглядеть именно так. Мы находимся на променаде. Место которое соединяет все шестнадцать городов южного полушария. Отсюда на поезде можно доехать до любого из наших городов.
Как-будто подтверждая слова Луки, словно чёрт из табакерки, из тёмного тоннеля выскочил поезд и остановился перед нами.
– Прокатимся! – любезно предложил Лука.
– Ещё бы! – не мог скрыть я своего восторга.
Я никак не мог отказаться предложения прокатиться на марсианском транспорте будущего! Чувство детского восторга переполняло меня. В последний раз я так радовался в далёком детстве, когда бабушка повела меня на выставку роботов. Предвкушение от того, что ты увидишь нечто невообразимое, прикоснёшься к тому, о существовании которого многие даже не подозревают, в эмоциональном плане как минимум не уступает самому событию. В такие моменты любознательность затмевает собой всё. Пытливость ума и небезразличие к окружающему миру заставляют забыть о страхе и даже элементарной осторожности. Но в данный момент мне не о чем было беспокоиться. Я мчался по красной планете на сверхскоростях, сидя в удобном кресле и совсем не ощущал движения. Мой экскурсовод, сверхчеловек Лука, знакомил меня с Марсом и чудо-технологиями, которые до сегодняшнего дня я мог видеть только лишь в фантастических фильмах. Поезд в очередной раз еле заметно остановился.
– Вот здесь мы, пожалуй, и выйдем, – решил Лука и мы сошли с поезда.
– А за счёт чего ездит этот сверхскоростной поезд? – полюбопытствовал я.
– Вы называли подобную технологию генератором Ван де Граафа. Мы не используем топливо или ядерные реакторы. Всё на Марсе питается исключительно от солнечных батарей и бестопливных генераторов. Давай пройдём туда, где нам не будут мешать.
На этой станции народу было гораздо больше, чем там где мы сели на поезд. И цвета одежды здешней массы были разнообразнее. Мы вошли внутрь здания и попали в большой вестибюль, совсем не похожий на предыдущий. Да, здесь тоже было много персонала-роботов, такая же стеклянная дверь на входе, такие же высоченные потолки. В центре зала так же на ресепшн стоял андроид. Это я определил по серой одежде, внешне же он никак не отличался от обычного человека. Вроде идентичный зал, но здесь не было того изящества, той роскоши и шика, что в первом.
– Здравствуйте, канцлер Лука, – поприветствовал андроид, едва мы приблизились к стойке, за которой он стоял.
– Мне нужен балкон с видом на променад и чтобы не очень высоко. Скажем, второй или третий этаж.
– Какие-нибудь ещё пожелания?
– Да. Обед на две персоны и чтобы никто не беспокоил, – распорядился сверхчеловек.
– Третий этаж, – подытожил представитель механической расы.
Андроид положил перед нами белый жетончик с надписью «С1». Лука взял жетончик, и мы проследовали к лифту.
– Канцлер? – спросил я уже в лифте.
– Государство управляется шестнадцатью канцлерами – главами шестнадцати городов.
– А что означает «С1» на жетончике? – продолжал я допытываться уже догоняя выходящего из лифта канцлера.
– Квадрат С1, где мы сейчас и находимся. Один город – один квадрат. Условно вся поверхность Марса поделена на 64 квадрата. 16 из них Южное государство, 16 – Северное. И ещё 32 квадрата между ними.
– Выходит, Вы глава одного из городов и член правительства?
Лука не торопился отвечать. Он приложил жетончик к двери, чтоб открыть её. Мы оказались на застеклённом балкончике, где стоял обеденный столик, накрытый на две персоны и два кресла. Отсюда открывался отличный вид на променад.
– Именно так. Я канцлер квадрата Е1, то есть столицы Юга, – Лука пригласил меня жестом к столу и мы заняли места напротив друг друга.
– А почему 16? Как вы принимаете решение, если голоса разделились поровну, скажем, 8 на 8?
– Голоса? – Лука вопросительно взглянул на меня – А! Ты, наверно, имеешь в виду голосование. Это такой же пережиток вашего несовершенного общества. Какой абсурд это ваше голосование! Почему, например, в вопросах строительства какой-нибудь юрист или спортсмен имеет равный голос с архитектором? Или в медицинских вопросах мнение инженера или актёра приравнивается мнению врача? Абсурд да и только! Как вообще можно было до такого додуматься. По-твоему, голос глупого четака и менахеля должен быть равноценен? У нас каждый занят своим делом, поэтому мы всегда приходим к единому, самому верному решению. Но не это должно заботить тебя. Угощайся обедом и понаблюдай за променадом.
– Здесь народ более разнообразно одет – отметил я, отправляя в рот кусок неизвестного мне блюда.
– Верно подмечено. Те что в синем и зелёном – это брюти. Воинственные и преданные! Вторая по численности раса на планете. В основном они служат в органах правопорядка, а также занимают мелкие и средние руководящие должности.
– Органы правопорядка это что-то вроде полиции? – уточнил я.
– Конечно, нет. У нас нет насилия и преступности, поэтому нет потребности в полиции и вообще в юриспруденции. Органы правопорядка следят за выполнением установленных норм и правил. Причём не только в общественной жизни, но и на производстве.
– Не совсем сейчас понял…
– Они следят за тем, чтобы заводы выполняли установленную норму производства, чтобы граждане придерживались предписанных правил, занимаются поиском повреждённых.
– В смысле, повреждённых?
Сверхчеловек снисходительно улыбнулся увидев меня говорящего с набитым ртом. Так улыбаются родители, когда их несмышлёное дитя делает что-то не правильно или задаёт глупые вопросы. Но меня это ничуть не смутило. Еда была очень вкусной. Чем-то напоминала копчённую курицу и сыр, а напиток по вкусу был очень похож на апельсиновый сок. Хотя после омерзительной каши, которой меня кормили всё это время, любое блюдо мне показалось бы изысканным.
– Кто такие повреждённые? – повторил я свой вопрос, так как мне показалось, что Лука не собирается мне отвечать.
– Граждане с отклонениями, – пояснил Лука, хотя от этого мне не стало понятнее, – Необходимо понимать, что в основе порядка лежит дисциплина. Наши граждане знают, что путь к счастливой жизни – это чётко выстроенная, непоколебимая иерархия.
– Ну, тут я не соглашусь.
Я вытер рот салфеткой, приготовившись к интересной дискуссии, но Лука довольно грубо отбил у меня это желание.
– Потому что ты всего лишь промежуточное звено между мной и неразумным животным.
– Значит, брюти, андроиды, менахели… А остальные вот эти вот кто?
Я уставился в окно, пытаясь не показывать, что последняя фраза моего собеседника задела меня. Но канцлеру, по-моему, было просто глубоко наплевать на чувства других, он как ни в чём не бывало продолжил рассказывать:
– Четаки. Самая многочисленная раса. В одежде это тёмные, близкие к чёрному оттенки синего, красного, коричневого. Ну и, конечно же, сам чёрный. Их отличает высокая устойчивость к тяжёлому физическому труду, весьма низкий уровень интеллекта, послушание, исполнительность, терпеливость. Некоторые их качества вызывают у меня восхищение! Но они годятся только для физического труда, не требующего больших знаний.
– И все эти расы эволюционировали от человека?
– Искусственно эволюционировали, – подправил меня канцлер, – Кроме андроидов, разумеется.
– Это результат генной инженерии?
– Мы приехали сюда не просто поесть и посмотреть на променад. Я хочу показать тебе ещё кое-что. Ты закончил?