Страница 6 из 11
На краю бетонки – очень типичные строения военного аэродрома. А дальше, за рядами колючей проволоки, виднелся большой военный городок.
Самолет не глушил двигатель, к трапу спешила команда дембелей.
– Вешайтесь, «духи»! – дружно проорали убывающие домой старослужащие, громко гогоча. – Хана вам!
«Нечего сказать, теплый прием молодежи! – подумал Саид. – Вместо слов ободрения и поддержки…»
Дембеля быстро загрузились, и самолет улетел.
Капитан, старший команды, после высадки сразу куда-то убежал, приказав ждать его на бетонной полосе.
Солдаты сбросили вещмешки, стали нервно закуривать. Почти никто не разговаривал, только молча курили и озирались по сторонам. К вновь прибывшим не спеша подошел смуглый прапорщик-таджик.
– Что головами крутите, бойцы? – насмешливо спросил он по-русски. – Непривычно?
Уставшие после сумасшедших перелетов, голодные молодые солдаты угрюмо посматривали на прапора и молчали. Прапорщик медленно прошелся вдоль строя, всматриваясь в лица вновь прибывших. На лицах узбеков и таджиков он на некоторое время задерживал внимательный взгляд. С некоторыми заговаривал, выяснял, откуда призваны.
«Начальник склада? – подумал Саид. – Ищет каптерщиков? На складе сидеть – это не мое. Я должен вернуться домой к родным и своей девушке героем, с наградами!»
Прапор еще немного покрутился среди бойцов и ушел.
Вскоре со стороны вышки управления полетами показался капитан-сопровождающий с двумя сержантами. Сержанты, сыпя матерками, быстро подняли вновь прибывших, которые начали уже дремать, улегшись на бетонке, построили и повели нестройной колонной к домикам за рулежными полосами.
Здесь уже строилось какое-то подразделение, видимо, несущее караульную службу на самой авиабазе. Капитан, сопровождавший группу новичков, недовольно поглядывал на часы, явно нервничал. Вероятно, желал поскорее отметить командировочные и вернуться в Союз.
Через какое-то время он действительно сбыл с рук на руки команду офицеру в полевой форме и исчез.
После ужина началось построение на небольшом плацу.
– Сейчас поздравлять с прибытием будут, – послышались голоса в строю.
– Моджахеды, как увидят, кого нам прислали, сразу убегут в Пакистан! – хохотнули из соседнего строя старослужащие. – Душары! Готовьтесь! Вам пришла ж…
Подошедший офицер в потертом и выгоревшем полевом обмундировании строго посмотрел на солдат, обругал крикунов, и все говоруны сразу замолчали.
Вскоре из штаба вышел немолодой грузный полковник с тремя офицерами. Выйдя на середину плаца перед выстроившимися подразделениями, полковник заговорил:
– Товарищи, сегодня к нам прибыло пополнение. Молодые солдаты сменили тех, кто отслужил свой срок здесь, в составе ограниченного контингента советских войск на территории Демократической Республики Афганистан, помогая братскому афганскому народу строить новую жизнь, бороться с бандами наемников, чьими руками международный империализм пытается ввергнуть страну снова в мрачное Средневековье. Прибывшим придется быстро набираться боевого опыта и применять на практике в сложных условиях то, что они осваивали в учебных центрах у себя дома, в Союзе. Хочу отметить, что сегодня среди пополнения к нам пришли ребята боевые, умелые, храбрые. Настоящие бойцы! Вот у меня в руках служебные характеристики на некоторых из молодых солдат.
Солдаты, прапорщики и несколько офицеров слушали полковника со скучающими лицами – дежурная, обычная приветственная речь политработника. Но что-то в словах и интонации полковника было сегодня, видимо, необычным. В строю стали переглядываться.
– Равняйсь! Смирно! – вдруг приказал офицер. Ряды солдат замерли. – Рядовой Азизов, рядовой Таджибеев, выйти из строя!
Саид не шелохнулся, не понимая, что происходит. В учебном центре он бы автоматически выполнил приказ – мгновенно, по привычке. Но здесь, где его никто не знает, его вызвать из строя просто не могли. Может, вызывают однофамильца из числа солдат, которые уже несут службу на этой базе? Но вызвали еще и Таджибеева…
– Давай! Ты что? Тебя же! – зашикали сзади и сбоку бойцы.
Волнуясь, Саид вышел из строя на положенное количество шагов и четко повернулся через левое плечо. Рядом встал земляк-побратим. Странно было вот так стоять, когда на тебя смотрят сотни глаз. Такие чувства Саид испытывал только во время приема присяги.
– Товарищи! – продолжил полковник. – Совсем недавно двое этих солдат проходили службу в учебном центре в Таджикистане. Их часть располагалась недалеко от государственной границы, и когда через границу прорвались банды душманов с целью проведения террористических актов на территории Советского Союза, навстречу им на помощь пограничникам выдвинули имеющиеся подразделения округа. Зачитываю строки характеристики:
«Рядовой Азизов с пулеметом занял позицию на перевале. «Вторым номером» у него был рядовой Таджибеев. И когда банда, численностью до ста человек, попыталась прорваться, расчет открыл огонь. Благодаря умелым действиям пулеметчиков, хорошей боевой выучке и их личной храбрости и мужеству банда понесла огромные потери в живой силе, а подоспевшее воинское подразделение добило нарушителей окончательно. За выполнение боевого задания командования рядовые Азизов и Таджибеев представлены к медалям «За отвагу»! Награды, естественно, еще не пришли, но, думаю, скоро мы их вручим героям. И я считаю своим долгом объявить всем о подвиге этих молодых солдат, которые теперь будут служить с вами вместе. Встать в строй!
Азизов занял место в строю и почувствовал себя, как будто за спиной выросли крылья.
Солдаты из пополнения смотрели на них с Сархатом с уважением, но откуда-то сбоку раздался тихий насмешливый голос: «Ишь ты, отличились. Здесь такие бои каждый день! Посмотрим, душары, как вы тут повоюете».
Построение завершилось. Пополнению разрешили обосноваться в курилке и подождать приезда офицеров для распределения по частям. Смуглый, похожий на кавказца капитан в выгоревшей летней форме разговаривал с тем самым прапорщиком-таджиком, подходившим первым к самолету.
– Смотрите, молодые боевики, – кивнул головой кто-то из сержантов. – Знаете, кто это? Капитан Воротин из разведбата! Его рота страх на «духов» наводит по всей округе. Настоящие рейнджеры! Он лично завалил пару десятков «духов»…
И тут над аэродромом пронесся звук сирены. Откуда-то проехал пыхтящий бронетранспортер, промчался грузовик. Куривший народ вскочил и побежал в казармы – суета была деловитой и совсем не похожей на панику. Видимо, случилось что-то обыденное и каждый знал, что ему в этой ситуации делать.
Азизов крутил головой и таращил глаза: вот пробежали несколько десятков солдат с оружием, обвешанные пулеметными лентами, с вещмешками. По рулежке пронеслись вереницей БМП.
Капитан Воротин с несколькими бойцами в маскхалатах выбежали из казармы, загрузили вещи в машину, разместились, и колонна двинулась к воротам.
В воздухе носились разные слухи. Но, видимо, каждое объяснение тревоги могло быть верным, потому что налеты, нападения и тревоги случались здесь часто: или какое-то подразделение попало в засаду, или неожиданно обнаружили караван. А возможно, моджахеды сбили нашу «вертушку» или самолет и поисковая группа бросилась в район – спасать летчиков.
В этот день распределения новичков по частям не было. Шли бесконечные проверки, построения, инструктажи. И на второй день, и на третий тоже все та же бестолковая рутина. Пополнение временно разместили в освобожденную казарму, начался очередной карантин – вновь курс молодого бойца. А потом начали появляться офицеры и по несколько человек забирать в роты. Саида определили в батальон охраны.
Сержант вставил его в график нарядов, правда, наряды были слишком частые, и потянулись скучные нудные дни. Азизов стоял «на тумбочке», чистил картошку на кухне, подметал плац. Ребят из Таджикистана почти не было, и они вместе с Таджибеевым оказались в разряде молодых, неумелых, которыми все постоянно помыкали. Он слышал, как их называли «молодыми туповатыми чурками», но хорошо понимал, что к ним придираются по старой армейской традиции, норовя объявить лишний внеочередной наряд, чтобы поменьше отправлять на кухню своих земляков или друзей.