Страница 3 из 23
На этом можно покончить с вопросом о моей компетентности для предлагаемой здесь работы. К этому можно еще прибавить, что вот уже около 30 лет, как мне приходится специально и самым усиленным образом заниматься «Капиталом» Маркса, и что уже 20 лет назад я по поручению Брюссельского института социальных наук вместе с бельгийским товарищем Вандеридтом перевел на французский язык 2-й и 3-й тома «Капитала»[4].
Теперь еще несколько слов о том, каким образом я старался выполнить поставленную себе задачу. Я должен был стремиться к тому, чтобы до последних пределов возможности оставить нетронутыми подлинные слова Маркса и ограничить свою работу лишь выкидками и перестановками. Как я упомянул уже выше, трудность понимания работы Маркса в значительной степени зависит от того, что для правильного понимания одной части требуется, собственно, уже знание всех других. Едва ли будет преувеличением сказать, что на непосвященного, впервые дерзающего приступить к этой работе, первые отделы производят впечатление какой-то китайской грамоты. Причина заключается именно в том, что он еще не имеет представления о духе книги и о ее способе подхода к вещам. Чтобы приобщиться к ним, необходимо знание весьма важных параграфов, помещенных лишь в 3-м томе. Поэтому мне уже заранее было ясно, что мне придется совершенно видоизменить последовательность мыслей и их изложения. Многое из вошедшего в 3-й том надо было переместить в самое начало. Да и вообще мне неоднократно приходилось соединять вместе текст, размещенный по различным и часто очень удаленным одна от другой главам, другие места, наоборот, разъединять на части и при этом, естественно, зачастую связывать их собственными вставками. Но в общем и целом всегда сохранялись в неприкосновенности подлинные выражения самого Маркса.
Уже это одно давало большой выигрыш. Тот, кто, быть может, возьмет на себя труд сравнить мою обработку с оригиналом, с удивлением заметит, что весьма часто необычайно трудные для понимания мысли становятся ясными и понятными благодаря лишь размещению их в иной последовательности.
Не менее плодотворны были и сокращения. Само собой понятно, что из бесчисленного множества повторений, содержащихся во втором и третьем томах, всякий раз избиралась и принималась лишь одна редакция. Но и помимо того моею целью вообще не было воспроизвести всю книгу во всех ее подробностях. Наоборот, надо было сделать выбор, с тем чтобы читатель познакомился полностью с основным ходом мыслей Маркса в его собственном изложении, но чтобы его в то же время не отпугнули и не переутомили слишком большие размеры произведения. Желающий может всякий раз установить путем сравнения, упущено ли что-либо существенное. Для облегчения такого контроля я отмечал внизу страницы в начале каждой главы, а также, насколько это было исполнимо, и в других местах, из каких частей оригинала сделано заимствование.
И при всем том, разумеется, осталось немало мест, которые никак не могли быть оставлены в редакции Маркса, так как остались бы совершенно непонятными; поэтому их приходилось, так сказать, «переводить» на немецкий язык. Чтобы и здесь читатель мог проконтролировать, позволил ли я себе какие-либо недопустимые вольности, искажающие смысл оригинала, я приведу два таких места на пробу.
В оригинале первого тома «Капитала», гл. 13, § 1, сказано:
«В простой кооперации и даже в кооперации, специализированной вследствие разделения труда, вытеснение обособленного рабочего коллективным рабочим все еще представляется более или менее случайным. Машина же, за некоторыми исключениями, о которых будет упомянуто позже, функционирует только в руках непосредственно коллективного или совместного труда. Следовательно, кооперативный характер процесса труда становится здесь технической необходимостью, диктуемой природой самого средства труда»[5].
Это место переделано мною так:
«В простой кооперации и даже в кооперации, усовершенствованной разделением труда, вытеснение обособленного рабочего коллективным все еще представляется более или менее случайным. Машина же (за некоторыми исключениями, о которых будет упомянуто ниже), безусловно, требует обобществленного труда, т. е. планомерного и совместного труда многих лиц. Самая природа орудия труда делает теперь планомерную совместную работу технической необходимостью».
Во втором томе, на с. 52 (рус. перев. – М.: Госиздат, 1924), мы читаем:
«Если в сделках нашего капиталиста деньги функционируют в качестве платежного средства (таким образом, что покупатель уплачивает за товары лишь через более или менее продолжительный срок), то прибавочный продукт, предназначенный для капитализации, превращается не в деньги, а в долговые требования, в титул собственности на эквивалент, который, быть может, уже имеется у покупателя или же, быть может, только предвидится».
Это место я изложил так:
«Если уплата за товары, которые продает наш денежный капиталист, производится не тотчас, а лишь в более или менее отдаленный срок, то та часть прибавочного продукта, которая должна быть присоединена к капиталу, становится не деньгами, а долговыми требованиями, титулами собственности на некоторый эквивалент, которым покупатель, быть может, уже владеет или который, может быть, лишь имеет в виду».
В заключение выражаю надежду, что проделанная мною работа принесет пользу не только делу понимания Маркса, но и экономической науке вообще, и в особенности делу социализма.
Мне в особенности было бы приятно, если бы мое общедоступное издание разбудило действительно у многих читателей желание взяться после этого и самим за подлинник.
Юлиан Борхардт
Берлин – Лихтерфельде.
Август 1919 г.
Глава 1
Товар, цена и прибыль
Т, III. Ч. 1. Гл. 1, 2. T. III. Ч. 2. С. 351–354, 390-394
Политическая экономия рассматривает вопросы хозяйственного снабжения людей благами, в которых они нуждаются для поддержания своей жизни. В современных капиталистических государствах оно осуществляется исключительно путем покупки и продажи товаров. Обладателями последних люди становятся, покупая их за деньги, составляющие их доход. Существуют самые различные виды доходов, которые, однако, можно свести в три большие группы: капитал приносит капиталисту из года в год прибыль, земля землевладельцу – земельную ренту, а рабочая сила – при нормальных условиях и пока она остается пригодной к употреблению – дает рабочему заработную плату. Таким образом, капитал для капиталиста, земля для землевладельца и рабочая сила или, скорее, самый труд для рабочего представляются тремя различными источниками их доходов: прибыли, земельной ренты и заработной платы. Доходы эти представляются как бы ежегодно потребляемыми плодами никогда не умирающего дерева или, вернее, трех деревьев; они образуют ежегодные доходы трех классов: капиталистов, землевладельцев и рабочих. Таким образом, кажется, будто стоимости, составляющие эти доходы, вырастают из капитала, земельной собственности и труда как из трех различных, независимых источников.
Для размеров снабжения людей хозяйственными благами определяющими условиями являются, очевидно, наряду с высотой доходов трех классов, еще и цены товаров, а потому и политическая экономия издавна изучает подробнейшим образом вопрос, чем определяется высота цен.
На первый взгляд этот вопрос как будто не представляет никаких трудностей. Если мы рассмотрим любой продукт промышленности, то увидим, что высота цены устанавливается тем, что фабрикант прибавляет к своей себестоимости обычную в его отрасли прибыль. Таким образом, цена зависит от высоты себестоимости и высоты прибыли.
4
Появились в 1901 г. в издании Жиара и Бриера.
5
Маркс К. Капитал. T. I. М.: Госиздат, 1924. С. 364.