Максимальная справедливость

Старт выдался неудачным — Макс встал от стены на добрый метр дальше, чем солдаты, поэтому итоговый угол подъёма увеличился на пару градусов, и уже через две секунды полёта полицейский больно врезался в окно. При этом Макс зарычал от боли, но мысленно поблагодарил Господа за то, что при строительстве этой башни внешние стороны стен сделали гладкими и сплошными, без выступов, иначе бы ему сейчас каким-нибудь пандусом снесло башку.

Рядом с Максом что-то зажужжало. Он повернул голову, но ничего не увидел из-за проклятого тумана до тех пор, пока не вылетел из него. Это произошло мгновенно, как прыжок из воды, плотный слой тумана резко закончился на высоте около ста метров, открыв взору пустыри слева от «Астола» и множество полностью автоматизированных фабрик справа. Жужжали рядом с полицейским летающие дроны — оператор разумно послал парочку к поднимавшимся на тросах, чтобы подстраховать в случае чего.

Последние двадцать метров подъём резко замедлился, пока совсем не прекратился. Установленной высоты чуть-чуть не хватило — все пять магнитов крепились к краю той самой дыры в стене, в которую отряд должен был без труда залезть. Солдаты, опередив Макса всего на секунду, уже подтягивались вверх.

Лавров, первый оказавшийся на этаже, оглядел узкий коридор, в который они попали, после чего помог забраться Сашке. Сашка, едва оказавшись в помещении, тут же прислонился к стене и выхватил свой лазерный излучатель и приготовился застрелить любого, кто посмеет показаться в проходе. Лавров же наклонился над обрывом и подал руку Максу:

— Хватайся, майор!

С его помощью Макс забрался внутрь и с большим удовольствием вновь ощутил опору под ногами.

Лавров показал поднятый большой палец летающим дронам.

И тут один из них дёрнулся. В него попал довольно точный выстрел из другого конца коридора, левый пропеллер заглох, и дрон стал крениться на бок. Солдаты открыли запоздалый огонь по показавшемуся противнику, разом уложив около пяти террористов на пол. Но следующие за ними по пятам остальные полтора десятка выстрелили сплошным дождём бело-голубых росчерков.

— На пол! Вниз! — успел скомандовать Лавров прежде, чем враг пробил его броню.

В следующий миг его изрешетили шоковыми разрядами, попросту изжарив лейтенанту мозг. Он свалился ничком на устланный красным ковром пол, и от его мёртвого тела пошёл лёгкий дым.

Солдаты, большинство с пробитыми щитами, упали вслед за ним, живые. Макс, до этого стоявший у них за спинами и лихорадочно пытавшийся достать собственный карабин, слегка запоздал, но ему повезло больше — в него попали только один раз, бронежилет всё ещё работал. Как только он упал на ковёр, едва при этом не вывалившись наружу, поверх их голов оба дрона выпустили длинную очередь из маленьких сиреневых шариков. Каждый из этих шариков был способен вырубить надолго даже человека в броне, а для незащищённых он был смертелен. Летающие дроны применялись только для разведки боем.

Повреждённый дрон потерял манёвренность и не смог уклониться от выстрелов попрятавшихся по углам и за дверями террористов. Он заискрился, из него повалил дым, и дрон в следующее мгновение камнем упал вниз.

На какую-то секунду всё стихло, причём настолько, что Макс услышал, как оставшиеся в живых солдаты тяжело дышат. Из спрутовцев никто не показывался, но все прекрасно понимали, что они просто прячутся за дверями и углами, невольно косясь на только что полёгших товарищей.

Оставшийся второй дрон тоже замер. Он теоретически мог влететь в узкий коридор, но там он бы стал уязвимой мишенью совсем без возможности уклонения, поэтому оператор просто оставил его висеть в воздухе в двух метрах от дыры в стене.

— Кидай! — внезапно донеслось с другой стороны коридора.

— Ща они получат! — добавил второй голос.

— Хрень! — воскликнул понявший всё Санёк. — НАЗАД!!!

Из-за угла метрах в десяти от них показалось несколько чьих-то рук. Дрон, тут же поймав их в прицел, выстрелил короткой и точной очередью, поразив как минимум одну пару рук, которые из-за этого что-то выронили. На другой стороне коридора началась паника, раздались крики и нецензурная брань. Следом за бранью по коридору быстро подкатились штуки четыре гранаты, только две из которых были электромагнитными — остальные оказались осколочными.

У Макса волосы на голове встали дыбом, когда он их увидел. Развернулся так быстро, как никогда в жизни, схватился за так и не отлепленную «кошку» и свесился вниз, начав разматывать трос и медленно спускаться. Один из солдат решил пнуть гранату обратно, и это бы сработало, если бы все остальные сделали то же самое. Но нет.

Раздался взрыв. Настолько громкий, что у Макса не просто зазвенело в ушах, он на секунду даже подумал, что он сдохнет от одного только грохота. Дрон заблаговременно поднялся выше на этаж и отлетел на пару окон вправо, уходя от взрывной волны. Из пролома в стене вырвалось огненное облако, ударом из коридора вынесло всех солдат. Следом прогремел второй взрыв, уже глубоко внутри здания.

Макс видел всё, как в замедленной съёмке в фильмах более чем столетней давности. Вот над ним из огненного облака выныривают оторванные ноги и одна рука бедолаги-солдата. Вот разом ударной волной отрывает все магниты от стены, и натяжение «кошки» в его руках пропадает. Вот показывается летящий вниз головой Санёк — он почти рядом с Максом, у него есть ещё шанс выжить. А вот и остальные два солдата, судя по их изорванным телам, почти из эпицентра взрыва. Пушечным ядром проносится мимо оторванная голова Лаврова.

— Хре-е-е!.. — вопил Санёк.

Он зацепился за Макса, и они оба уже понеслись в пропасть. Макс в отчаянии искал кнопку под пальцами, выпускающую магнит. Нашёл, выстрелил. Магнит пулей полетел вверх и сразу же врезался в почерневший от взрыва потолок над расширившимся проломом в стене. Снова рывок, уже куда сильнее, чем был на старте, нанотатуировка нестерпимо чешется, под кожу Максу словно впрыснули раскалённую лаву.

— Хрень, хрень, хрень! — непрерывно вопит Санёк.

Он схватился за лодыжку Макса, в момент остановки едва не вырвав его ступню из сустава. Его лицо заливает кровь, из правой глазницы торчит какой-то осколок, но он всё ещё жив. Ему больно, и от этого он начинает дёргаться.

— Не шевелись! — кричит Макс, стараясь пересилить звон в ушах. — Упадём!

Леска лопнула, до крови хлестнув полицейского по лицу, и они снова продолжили падать, но только теперь было больше нечем зацепиться. Тёмный слой тумана под ними начал стремительно приближаться. Макс успел подумать, что стоит ему погрузиться в него, как помирать станет значительно легче — земли он всё равно не заметит, просто не успеет, размазавшись об неё в лепёшку с такой высоты.

— Хватайся за дрона! — крикнул Санёк.

— Что? Ты о чём? — не понял Макс.

Санёк, указал на летящего сразу же за Максом дрона. Оператор отправил ближайшую машину в пике, чтобы хоть как-то попытаться спасти людей.

— А ты? — выкрикнул Макс.

Туман наконец-то проглотил их. Время утекало, надо было уже что-то делать.

— Я — труп и так, — ответил Санёк.

Макс заметил, что от него действительно тянется в воздухе длинный кровавый шлейф. Скорость кровопотери была просто бешеная.

Дрон ждал. Он не мог падать ещё быстрее, чтобы самостоятельно поднырнуть под полицейского, он и так уже летел на скорости, превышающей его максимальную скорость свободного падения, помогая себе двигателями. Выход был только один.

Макс собрался, сжал волю в кулак и лягнул ногами стеклянную стену рядом с ним. Это его спасло на какой-то миг. Он врезался спиной в дрона, и они вместе отлетели от стены, но Макс уже неведомо как почувствовал, что его относит от летающего робота. Нужно было схватиться за него, хоть как-то и хоть где-то, пускай для спасения надо было засунуть руки даже в пропеллеры. Если он останется жив в итоге, то на руки можно и плюнуть — протезы сейчас хоть и дорогие, но вполне реальные.

— Зараза!!!

Ему снова повезло. Хоть дрон от столкновения и бешено завертелся, хоть он и стал уже тормозить своё падение встречным потоком воздуха, но руки Макса успели сомкнуться на его горячем стволе прежде, чем они окончательно разминулись. Ладони тут же нещадно обожгло, но дрон выправился и сделал своё дело. Они затормозили.