Максимальная справедливость

— Ковёр придётся выкидывать, — заметил Макс, глядя на большое кровавое пятно возле жертвы. — Уже не отмыть.

— Как цинично, — не одобрил Дима.

— Думаю, ковёр — наименьшая из проблем, — дрожащим голосом сказал менеджер. — Мой босс меня прибьёт! Репутация клуба безнадёжно испорчена.

— А Вы выставите это как достопримечательность, — посоветовал с серьёзным видом он.

— Да Вы сумасшедший! — ужаснулся менеджер. — Это же… это убийство!

— Вот именно! Как часто сегодня совершаются убийства? Настолько редко, что у обывателей уже со скуки появляется нездоровое любопытство! Пиар, конечно, грязный выйдет, но свой кусок славы он отработает честно, нужно только грамотно преподать.

Менеджер подумал и согласился, что это может сработать.

Это было единственным примечательным фактом данного события помимо трупа.

После этого полицейские проверили записи с видеокамер и, обнаружив, что к жертве действительно никто не подходил — она просто в один момент умерла, — в разочаровании направились обратно к машине. Больше здесь делать было нечего.

— Сворачиваемся, — приказал уже возле самого выхода Макс. — Её — в мясовозку, стакан с водой загерметизировать, опечатать и взять вместе с трупом. С терминала, за которым она сидела, сбросить все лог-файлы на официальный полицейский сервер, туда же и видеозапись. Сам терминал опечатать в радиусе трёх метров. В зал никого не пускать до тех пор, пока не прибудут наши криминалисты и не приберутся тут. Они сами выдадут разрешение. Салага — к выходу! Посмотрим, что там нарыл наш прокурор.

Глава 5

Едва они вышли, как Дима сразу заметил, что народу за ограждением прибавилось, а Макс даже понял, почему.

— Пресса, — с отвращением выдохнул он. — Этого ещё не хватало.

— Это — их работа, — пожал плечами Дима. — Где же им ещё быть?

Дима на своём прошлом месте работы уже привык к вниманию прессы к ходу расследования. Правильно, ведь в том районе грабили в основном богачей или других известных личностей, фирмы с громкими и широко известными именами — как здесь не обойтись без освещения преступления в СМИ? Но, в отличие от Димы, Макса редкие столкновения с прессой бесили. Не то, чтобы в спальном районе не было громких новостей, нет, отнюдь, скорее даже наоборот. Просто Макс всегда успевал закончить работу на месте преступления до того момента, когда не в меру любопытные длинноносые работники СМИ успевали прибывать туда же. Макс быстро приходил, благодаря своей выправке и чёткому следованию правилам и процедурам быстро и без проблем всё обследовал и получал максимум информации или, по крайней мере, дальнейший доступ к ней из полицейского управления, а потом спокойно уезжал. А пресса в лучшем случае приезжала только через пять минут после его отбытия.

Но сегодняшний вечер выдался паршивым и, судя по всему, дальше будет только хуже.

— Не там, где я, — ответил Макс, решительно направляясь к полицейской машине.

Настя уже сидела внутри. Видно, вовремя заметила прессу и скрылась в звуконепроницаемом салоне автомобиля до того момента, как пресса успела позвать её.

Толпа тихо гудела, многие переговаривались, и полицейские к этому гулу мгновенно привыкли. Поэтому, когда настроения толпы резко и внезапно изменились, и гул стал необоснованно громче, Макс сразу заметил это и стал искать причину. И нашёл, но Дима увидел её чуть раньше.

— Как они прошли? — удивился он.

— Зараза, — прошипел Макс. — Только не она!

Предполагалось, что пройти сквозь ограждение может каждый, но НЕ ударит током только того, кто имеет на это право. И это право проверялось благодаря проверке ГИНа через пластиковую карту. А поскольку ГИН строго зависел от ДНК своего обладателя, то такая связка считалась неделимой, по крайней мере, благодаря специальным алгоритмам вычисление одного из другого было строго однозначным. Подделка считалась настолько трудоёмкой, что за неё мало кто брался.

Очевидно, для репортёрши и её оператора это было не так. По крайней мере, других способов Макс не видел.

— Майор Бор! Максим! — репортёр стремительно неслась по направлению к растерявшемуся Максу. — Подождите! Ответьте на пару вопросов!

— Салага! Живо в машину, мы ещё можем успеть!

Дима послушно отворил дверцу автомобиля со своей стороны и успел сесть внутрь прежде, чем к ним подбежали представители прессы, но вот его будущий напарник оказался не таким расторопным. Хотя, быть может, он так поступил специально, чтобы в одиночку во всём разобраться.

Едва Дима захлопнул свою дверь и сел уже на ставшее привычным ему заднее сидение, как мимо него проскочил оператор, за которым вслед пролетел довольно тяжёлый жестяной шар размером с дыню робота-фотокамеры. При этом робот повернулся вокруг своей оси, намереваясь запечатлеть Диму, но опоздал на какую-то долю секунды — Дима успел нажать на кнопку включения тонировки стекла. Робот разочарованно мигнул вспышкой, но не задержался и полетел дальше.

А там, за стеклом, снаружи, Макс замер в позе, подозрительно напоминавшей Диме боевую стойку. Словно бы ворчливый майор готовился к самому настоящему нападению, раз уж его поймали, и он не успел спрятаться в служебном автомобиле. Прямо перед ним стояла девушка с длинными светлыми волосами. На её бежевом длинном плаще в районе груди была прикреплена пластиковая карта, высвечивающая небольшую голограмму с изображением синего глобуса, по экватору которого крупными красными буквами бежала надпись «Пресса». Дима невольно засмотрелся на девушку, изучая её овальное лицо с гладкими чертами — это лицо буквально светилось жаждой узнать абсолютно всё. И, конечно же, рассказать об этом в своём репортаже.

— Кто это? — спросил он, продолжая вглядываться в её лицо.

— Репортёрша? — переспросила Настя с переднего сидения. — Алёна Долговязова, «ЛибреПресс». Хватит пялиться, у неё на лице голограмма!

— Что? — удивился Дима и сообразил, что именно это и привлекало его в её лице.

Слишком оно правильное было, таких не бывает у людей. Во всяком случае, у тех, кто не балуется пластическими операциями.

— Голограмма, — повторила Настя. — Ты что, она же репортёр, её лицо видит ежедневно весь этот район, а это — почти полтора миллиона человек! Её лицо и должно быть идеальным. Проектор, кстати, спрятан у неё в воротнике плаща, если что.

— Откуда ты знаешь?

Дмитрий снял с себя оцепенение и посмотрел на картину в целом. По другую сторону стекла Макс по-прежнему стоял в боевой стойке, но, правда, демонстративно-расслабленно положив левую руку на крышу автомобиля. Репортёр его о чём-то спрашивала, не стесняясь демонстрировать яркие эмоции вроде откровенного любопытства или притворного страха из-за произошедшего рядом преступления. Макс отвечал с большими паузами, словно контуженный, неохотно, всё время прищуривался в приступе подозрения, отчего его лицо, и без того выглядевшее лет на десять старше положенного, ещё больше прорезалось морщинами, в особенности в уголках глаз и на переносице. Оператор серой мышкой незаметно мелькал где-то в стороне, то появляясь в поле зрения, то тут же пропадая, словно профессиональный разведчик-диверсант — старался не попадаться в объектив летавшего повсюду его же шарообразного робота. Сам робот вертелся вокруг беседующей парочки, освещая их своим прожектором с разных ракурсов, делая снимки и иногда ещё и ведя запись.

— Макс как-то рассказывал, — пожала плечами Настя. — Вообще, Макс довольно много всего знает, так что если сможешь ужиться с ним, то обязательно расспрашивай его обо всём. Но не будь слишком навязчивым, ему это не нравится.

— Я вижу, — кивнул Дима, продолжая наблюдать за интервью.

А в это время по другую сторону стекла Макс допрашивал Алёну Долговязову, пытаясь не отвечать на её встречные вопросы:

— Это закрытая территория! Как ты сюда проникла?

Но Алёна не желала сознаваться, поэтому гнула свою линию:

— Майор Бор, Вы подтверждаете, что в клубе «Девятый бит» произошло зверское убийство?