П. А. Столыпин

Спустя полтора года, в марте 1911 года, совсем в другом политико-психологическом контексте, объявив о намерении уйти в отставку, Столыпин оперировал уже более скромными временными ориентирами. «Я сказал государю, что за пять лет изучил революцию и знаю, что она теперь разбита, и моим жиром можно будет еще лет пять продержаться… А что будет дальше, зависит от этих пяти лет», – записал Петр Аркадьевич в «конспекте» своего решающего разговора с царем114. И, в общем, способность к историческому предвидению, подкрепленная компетентным знанием положения дел в стране и расклада сил в правящих верхах, не подвела премьера.

Последующие несколько лет – последние мирные годы Российской империи – были бездарно растрачены, с точки зрения как укрепления престижа и влияния власти, так и решения накапливающихся в обществе проблем. Непоследовательность в проведении преобразований, наблюдавшаяся при жизни Столыпина, теперь усугублялась стремлением отказаться вообще от реформ (за исключением аграрной). А в отношении власти к принципам правового государства и зарождавшимся основам гражданского общества наблюдалось движение в противоположную сторону. На фоне обманчивой иллюзии «стабильности» и усиленно реанимируемого культа «самодержавности» (апогей официозной истерии пришелся на празднование 300-летиия дома Романовых в 1913 году) в ближайшем окружении Николая II всерьез обсуждались идеи лишения Думы законодательных полномочий, пересмотра основных законов и вообще отмены конституционного по своему характеру Манифеста 17 октября.

«Третьеиюньская монархия» – весьма самобытная форма государственного устройства, которая так и не позволила России превратиться в полноценную конституционную монархию западноевропейского образца. Сконструированная политическая система, идеологом которой по праву может считаться Столыпин, создавала для власти ощущение относительного комфорта, стабильности. Возникало искушение подменить решение острейших проблем существованием в оболочке успокаивающих мифов. Создание «третьеиюньской системы» Столыпин рассматривал поначалу как инструмент проведения своей реформаторской программы, позволяющий получить Думу, способную проводить правительственные законопроекты. Однако политическая система, у истоков которой лежал антиконституционный «третьеиюньский переворот» (пусть и оправдываемый, помимо прочего, желанием создать условия для реформ), вскоре стала жить самостоятельно, оказывая разлагающее влияние на правящую элиту.

«Самоуспокоение» власти укреплялось под впечатлением предсказуемой, казалось бы, политической жизни. Дума – лояльная, пусть и не отражающая реальные настроения в стране. Государственный совет – с почтенным составом заседающих, наполовину назначаемых царем, – является оплотом консерватизма и надежным «фильтром» для любых либеральных реформ. И это влекло за собой опасные последствия. В жертву приносились дальнейшие преобразования, призванные укреплять гражданские свободы, развивать институты правового государства, создавать условия для цивилизованной политической деятельности, обеспечивать эффективную работу судебно-правовой системы, контроль и ответственность чиновников, поддерживать частую предпринимательскую активность, своевременно разрешать социальные противоречия и т. д.

И в конечном счете «третьеиюньская система» проявила свою неэффективность. Реальные проблемы – социальные, политические, экономические – загонялись вглубь. Власть ожидала появления массового слоя мелких земельных собственников. А тем временем не находили адекватного выражения интересы других социальных слоев (частного бизнеса, интеллигенции, городского среднего класса), которые в России начала ХХ столетия становились все более многочисленными, и главное – осознавали свои интересы и цели. Нуждаясь в самореализации, в укреплении прав и возможностей для нормальной деятельности, включая доступ к институтам власти и в среду правящей элиты, они понимали, что искусственно сдерживаются государством в своем развитии и возможностях. Было очевидно, что властная верхушка, мечтающая о восстановлении «самодержавия как встарь», стремится сохранить как можно дольше архаическую социальную структуру, сословные барьеры, ограничения гражданских и политических прав. В результате все существующие противоречия при отсутствии не только реформ, но уже и надежд на них, лишь увеличивали пропасть между властью и обществом. Более того, эти процессы протекали динамичнее, чем шло формирование «крепких и сильных» – прообраза среднего класса в деревне, будущей стабильной опоры государства.

Роковые события 1914 года втянули Россию в мировую войну и, как следствие, подтолкнули к новой революции и краху государственности. Внезапные «великие потрясения» оказались непосильным испытанием для страны с огромным «историческим наследием» проблем, которые власть так и не смогла вовремя разрешить с помощью запаздывающих и половинчатых уступок. И, к сожалению, власть упустила и последний шанс переломить эту тенденцию – не сумев полноценно и последовательно осуществить программу столыпинских реформ.

В предлагаемую книгу включены воспоминания современников о П. А. Столыпине. Очевидно, что формирование сборника мемуарных свидетельств о столь масштабной фигуре государственного деятеля, какой, несомненно, являлся П. А. Столыпин, не может быть свободно от влияния субъективных представлений и предпочтений составителя. Характер подобных изданий, посвященных видным историческим деятелям, определяется, конечно, и общим редакционным замыслом, задачами, которые преследует издательство. Например, Фонд изучения наследия П. А. Столыпина, выпуская книгу «П. А. Столыпин глазами современников» (М.: РОССПЭН, 2008), ставил целью прежде всего введение в научный оборот ранее не публиковавшихся воспоминаний, которые могут способствовать «качественному приращению» имеющихся у историков знаний. Издатели и составители другого фундаментального сборника – «П. А. Столыпин: pro et contra. Антология» (СПб.: РХГА; ЦСО, 2014) – представили не только мемуары, но и публицистические сочинения, отражающие весь политический спектр оценок личности и деятельности П. А. Столыпина современниками, от социал-демократов до крайне правых монархистов.

Мы стремились, чтобы настоящее издание было интересно достаточно широкому кругу читателей. Поэтому при работе над составом книги предпочтение отдавалось в первую очередь воспоминаниям современников, которые непосредственно соприкасались с П. А. Столыпиным и при этом играли, как правило, значительную роль в описываемых событиях. Это государственные деятели, работавшие вместе с П. А. Столыпиным в структурах исполнительной власти, видные представители общественности и политической элиты, в том числе депутаты Государственной думы. Мы включили в сборник и фрагменты ценных воспоминаний, оставленных старшей дочерью премьер-министра. Важно, что мемуарные свидетельства, нашедшие отражение в книге, отличаются в целом высокой достоверностью и написаны современниками, которые действительно были активными участниками государственной и общественно-политической жизни России начала ХХ столетия. Образ П. А. Столыпина как реформатора и выдающегося государственного деятеля занимает центральное место в предлагаемой книге. В то же время воспоминания позволяют составить живое представление о яркой и многогранной личности П. А. Столыпина, особенностях его менталитета и стиля поведения.

Публикуемые фрагменты воспоминаний (многие из них являются библиографической редкостью или известны в основном только специалистам-историкам) сопровождаются довольно обстоятельными предисловиями, характеризующими авторов и исторический контекст их деятельности и взаимоотношений с П. А. Столыпиным. Комментарии к текстам содержат необходимые уточнения и дополнительные сведения о событиях и информацию об упоминаемых деятелях. Тексты воспроизводятся в соответствии с современной орфографией и пунктуацией; отточием отмечены пропуски в текстах.

Хотелось бы воспользоваться приятной возможностью и выразить искреннюю признательность за всестороннюю поддержку и помощь наиболее близким мне людям – Раисе Элиазаровне Архиповой, моей маме, и супруге Елене Викторовне Царевой. Автор благодарен за неизменную профессиональную поддержку Б. Д. Гальпериной, доктору исторических наук, ведущему научному сотруднику РГИА, являвшейся моим научным руководителем. И конечно, я особенно признателен Я. А. Гордину, историку и писателю, соредактору журнала «Звезда», за многолетнее плодотворное сотрудничество и неизменно доброжелательное отношение, и в том числе за предложение включиться в интереснейшую работу по подготовке этой книги о П. А. Столыпине.