Страница 38 из 48
Они догадываются, кто сделал это, но молчат. Они боятся. Так же как и сам Эннард.
Послышался скрип.
— Эннард? Вы тут?
— Да, здравствуй, Мэрфин, — безэмоционально ответил мужчина, пустыми глазами продолжая смотреть в экран.
В комнату зашёл младший Винстон.
— Продолжаете траур?
— А чего ещё делать? — вздохнул Уилсон.
— Ваша правда. Простите. Я в таком ужасе и шоке, что совсем уже не понимаю, что делаю и говорю, — Мэрфин сел на диван.
— Я не удивлён. Вы были лучшими друзьями.
— А вы были лучшими напарниками и хорошей парой.
На слове «парой» — младший Винстон чуть вздрогнул. Так же как и Эннард.
— Нахер, — мужчина встал с кресла и подошёл к шкафу. Через мгновенье в его руках оказалась бутылка водки и рюмки.
— За прекрасного друга.
Первая рюмка.
— За преданного помощника.
Вторая.
— За того, кто всегда поднимал мне настроение.
Третья.
— За того, с кем я мог поговорить обо всём.
Четвёртая.
—…и за того, кого я любил, люблю и буду продолжать любить, несмотря ни на что.
…десятая.
Это было так странно и глупо, но говорил в основном Мэрфин. Эннард лишь кивал и пил. Эмоций было много, но выпускать их очень не хотелось. Не время. Не место. Не тот человек, чёрт возьми!
Прошло не так много времени, как Мэрфин и Эннард были уже в стельку. Младший Винстон не стеснялся грязных слов и рыдал навзрыд после каждой новой рюмки. Уилсон по прежнему молчал.
— Ну почему о-он, бля-я-ять, почему именно он? — хрипел Винстон на полу, открывая вторую бутылку. В ход пошли виски.
— Э-э, ты там аккуратнее, да, отец заругает, если увидит, — язык владельца дома заплетался.
— Простите, сегодня я не в настроении быть примером для всех и каждого, — хмыкнул Мэрфин, а потом как закричал. — Блять, сука, неужели для того, чтобы стать самим собой, нужно, чтобы кто-то умер?! Да почему?!
На шум пришёл Лэн.
— Эннард, что зд… Мэрфин!
Призрак подбежал к молодому писателю и начал поднимать его на ноги.
— Да ты в своём уме?! Мэрфин!
— Папа, блять, у меня друг умер, — брюнет попытался отпихнуть от себя отца, но не удержался и упал на диван.
— Эннард, сколько раз говорил?! Не надо спаивать моего ребёнка! Боже!
— Лэн, я тебя конечно уважаю, — Уилсона качало. — Но давай как-то сегодня без твоих нравоучений, лады?
Зарычав, старший Винстон взял младшего и понёс в подвал.
— Я приношу свои искренние соболезнования! Дон был чудесным человеком и мне было очень приятно видеть его в своих коллегах, но прошу. Слишком много истерик. Хватит.
***
Нервилл был удивлён не меньше, чем Лэн, когда они встретились в комнате Мэрфина.
— Что ты здесь делаешь? — настороженно спросил призрак, укладывая брюнета на постель.
— Меня, э-э, позвали…
— Ох.
— А-а… — одноглазый потёр голову, а затем резко обнял Лэна за талию, прижимая к себе. — Папа, я такая сволочь!
— М-мх! — тень попыталась выбраться, но Мэрфин держал очень крепко. — Перестань…
Брюнет резко повалил отца на кровать, обнимая. Призрак густо покраснел, но сейчас вырваться всё же сумел. Отлетев подальше, он выдохнул.
— Проспись, мы потом поговорим, — он перевёл взгляд на Нервилла. — Позаботься о нём. Пожалуйста. Мне нужно на нижние этажи, пока ещё есть возможность на что-то повлиять.
Дюпре кивнул.
— Обещаю.
— Спасибо. Мне очень жаль, что всё так вышло.
Лэн ушёл.
За спиной послышалось всхлипывание.
— Я-я любил его… Намного больше, чем друга…
***
— Здесь. Говорю — точно здесь!
Лестница. Наконец-то.
— Видишь? А ты мне не верил! — хвастливо усмехнулся Дэв.
— Ты лучший.
Они вышли на поверхность.
Джеймс почувствовал некое облегчение, когда ему в глаза ударил свет.
— А теперь очень осторожно.
Пройдя комнат, братья наткнулись на большой, заточенный нож, что лежал на комоде. Он был намного больше ножа Джеймса.
— Как ненадёжно. И чудесно, чёрт возьми! Давай, Джимми, я чувствую прекрасное шоу!
Обнаружив пьяного Эннарда, что пытался не заснуть для продолжения просмотра телевизора, Джеймс заволновался.
— Давай. Аккуратно и тихо. Как ты любишь, ха-ха-ха!
Старший Конрад не понял, что сделал не так. Мысли в тумане растворились, когда предполагаемая жертва резко обернулась и ударила брюнета в щёку раскладным ножом.
Захрипев, Джеймс схватился за рану и отпрыгнул назад. По его руке и шее потекла свежая кровь.
Ошарашенно посмотрев на Уилсона, Конрад заметил в его глазах искреннюю, безумную злость.
— А я знал, что так будет, — прошипел мужчина, стряхивая с лезвия кровь. — Ты не на того напал, пацан.
Джеймс не успел среагировать, и через мгновенье он уже был прижат к стене.
— Сука, — Эннард тряхнул его и кинул на пол, предварительно ударив головой об тумбу, чудом не разбивая её.
Завопив от боли, Джеймс упал.
— Не думал, что тварь, которая убила почти всех моих офицеров, такая жалкая.
Удар по спине.
По губам старшего Конрада потекла кровь.
— Поверить не могу, что Дон умер из-за бляди вроде тебя. Это была не моя вина.
Зрачки сузились. «Блядь». Это слово отозвалось эхом в голове. Конрад с ужасом начал вспоминать то, чего отчаянно пытался забыть. То, из-за чего ему снились кошмары. То, из-за чего он потерял честь не только перед собой, но и перед Дэвом.
Это был обычный, солнечный день. Джеймсу было тогда, кажется, двенадцать лет. А может и тринадцать. Возможно четырнадцать. Он не помнил точно, но… Какая разница?
Вернувшись после школы и покормив младшего, ещё живого брата, усталый мальчик лёг на кровать, надеясь хоть немного поспать после тяжёлого дня.
Все будние дни для Джеймса были очень тяжёлыми, ведь учился он не слишком хорошо, а для сверстников он был хорошей мишенью для насмешек и прочих мерзких издевательств.
В доме было подозрительно тихо. Джеймс уже думал обрадоваться, так как это означало, что всё спокойно, но в комнату резко вошёл отец. В то время он ещё был молодым, и от силы ещё более агрессивным.