Жнец

– Не думаю. Я за три недели посещения библиотеки не только газеты читал, но и пробежался по учебникам. Я смогу сдать экзамен за восьмой класс и подтвердить свои знания. Прочитал книги по авиационным моторам, многое в памяти всплыло.

– Но память не восстановилась?

– К сожалению. Потому и хочу ехать в Москву. Ленинград для меня чужой, на новом месте легче устраиваться, чем пытаться понять, кто со мной здоровается, и не ставить себя и их в неудобное положение.

– Может, пройдёшь врачей? Комиссия осмотрит тебя?

– Не думаю, что это нужно.

– То, что ты держишь себя в форме, – это похвально, я наблюдал за твоими пробежками по утрам и той гимнастикой, что ты делал за столовой, думая, что никто тебя не видит.

– Разведка у вас неплохо работает.

– Детей много, некоторым скучно.

– Согласен.

– Ну да ладно. Знаешь ещё что? Я педагог, учился, и с тобой общаюсь с первых дней. После потери памяти у тебя не только движения поменялись, ты ходить стал по-другому, разговаривать, но главное – твой кругозор и языковая база, если тебе знакомо это понятие, заметно увеличились.

– Читаю много. Так что по документам?

Заведующий несколько секунд думал и, кивнув, видимо решив не доводить до крайности, стал открывать сейф. Достал документы, оказалось, у Кирилла был паспорт, выправили ему, как исполнилось шестнадцать, и протянул их мне. Кроме паспорта были документы об окончании школы и, что меня поразило, новенький комсомольский билет. Протягивая его, заведующий сказал:

– Я посчитал, что он тебе пригодится.

– Спасибо… – с некоторым удивлением протянул я.

На самом деле к современным организациям я относился с некоторой настороженностью. Не люблю фанатиков. А тут мне раз – и протягивают документ, сообщающий, что я стал одним из них. Желательно обойтись, но пусть будет, просто без надобности предъявлять не стану. Мало ли, пригодится, загадывать не хочется. Особенно с тем, что скоро начнётся война, страшная, я к моменту её начала по возрасту буду находиться в действующей армии.

Кроме перечисленного, среди документов находилась справка о выписке меня из детдома. Бумага нужная, как я понял.

Мы пожали друг другу руки. Я зашёл в жилую комнату, собрал вещи. Детдомовцы уже знали, что ухожу, попрощались. Заглянул к кладовщику, забрав вещмешок с летней одеждой Кирилла, о котором узнал через неделю жизни в детдоме. Осмотрев, часть вещей оставил в детдоме, мне без надобности. И энергичным шагом, вдыхая чистый морозный воздух и прищурившись, глядя на сверкающий в лучах солнца ноздреватый мартовский снег, направился прочь. Уходя уходи – такой мой принцип, поэтому даже не обернулся. Я уже простился.

Конечно же, на вокзал я не пошёл, как я лил заведующему, отчего тот даже предложил отвезти туда на служебной полуторке, что продукты привозит, видимо, проследить хотел, но я отказался. Но путь мой действительно лежал к вокзалу, я даже проверялся, нет ли слежки, дань привычки, но адрес был рядом. Я там вчера у бабушки комнату снял, оставив аванс в пять рублей. Забежав наверх, я оставил вещи и сменил внешний вид, надев вместо шапки кепку, хотя и морозило. Другого способа нет, денег – мизер. Мне нужны трофеи, чтобы оплатить комнату и питание, не говоря уж об остальном, включая билет до Москвы. А теперь, раз уж я скинул с ног гирю в виде детдома, стоит наконец описать, что я затеял.

Найти информацию по местным богатеям мне не удалось: время такое, что те научились хорошо скрываться. Можно, конечно, кого из директоров магазинов наугад пощипать, но это именно что наугад. Может, не все там воры? Поэтому решение заняться ворами пришло само собой. Вот всю неделю я и гулял по рынкам, не только цены узнав на разный товар, сравнивая их с магазинными, но и искал нужных людей. С двух рынков воришки или другие деловые стекались на один и тот же адрес, где жил, как я понял, смотрящий, или местный авторитет. Вечером или ночью к нему лезть смысла нет, народу полно, но два дня слежки показали, что днём, ближе к обеду, он обычно при себе имеет одного или двух подручных, с которыми я, был уверен, справлюсь.

Добравшись до нужного дома в районе с частными постройками, в основном деревянными, хотя и кирпичные встречались, я сначала сделал круг и отследил двух топтунов, которых явно интересовал нужный мне дом. Значит, моя акция, считай, провалена, тут ловить нечего, похоже, вечером дом будут штурмовать, к операм вон подкрепление прибывало, в двух домах неподалёку скапливалось. Поэтому, развернувшись, я вновь направился на рынок. Лучше перехвачу центрового, к которому всё награбленное и кошельки стекаются. Там хоть что-то поимею.

Время было примерно обеденное. К счастью, тот ещё не ушёл. При нём в охране были два молодчика и ещё один, с портфелем, как казначей – это чтобы, если прихватят, срок не получить, а казначей – малолетка, неподсудный. У выхода с рынка их всегда ждала пролётка – сядут и укатят. Там шансов перехватить их нет, значит, нужно брать на рынке, когда они в толчее пойдут к выходу. И в неразберихе взять, что мне нужно, а именно то, что за день награбили их шайки. Я так понимаю, солидно должно выйти. И да, на портфель не стоит и смотреть, он для отвлечения внимания, вся добыча спрятана на теле казначея, оттого малец и выглядит полновато и кажется неуклюжим. Вот теперь и стоит подумать, как выкрасть пацана, чтобы снять с него всё ценное. Может, в слежке я и неплох, но не карманник, обычно нанимал левых, а тут придётся самому работать, и стоит подумать, как это сделать. Ну и небольшая проблема, о которой стоит упомянуть. Казначеи всегда разные, вроде как подработка у мальцов, и всех я знаю, как и они меня. Они из нашего детдома, из тех, о ком Сеня говорил, что они связаны с криминалом. Действительно связаны, теперь убедился, увидев всё сам.

И вот они вчетвером направились к выходу, к пролётке.

Что такое не везёт и как с этим бороться? До перекрёстка, где особо бурлил народ и где я наметил перехват, четвёрка не дошла. Их перехватили другие. Работали опера в гражданке, те, что в форме, подошли чуть позже. Всю четвёрку положили мордами в натоптанный грязный снег, а потом при свидетелях и понятых прямо на месте начали обыскивать, составляя опись найденного. Да уж, с казначея сняли немало. Меня, конечно, в первых рядах зевак не было, но посмотреть, что происходит, да так, чтобы не опознали, вполне смог. Причём всё, что сняли с молодчиков, – а набралось изрядно, даже оружие – наган и какой-то пистолет, вроде браунинг, – было убрано в портфель, который опечатали. Потом двое милиционеров стали разгонять народ, а задержанных, включая малолетнего несуна, повели к выходу. Опер же с портфелем чуть отстал от них. Всё же везение у меня сегодня присутствовало.

На том самом перекрёстке, где я и наметил акцию, мне удалось сблизиться с опером, который после моего резкого удара по затылку основанием ладони поплыл, и я, выхватив из его рук портфель, сделал так, что он стал заваливаться на идущего рядом мужчину, цепляясь за него руками.

– У-у-у, пьянь, – оттолкнул тот его локтём и пошёл дальше.

А я уже ввинтился в толпу. Уйдя подальше, убрал портфель в свой вещмешок, повесил лямки на правое плечо и энергичным шагом направился через другой выход с рынка. Если и была тревога и поиски, то я этого не заметил, шуму и так было изрядно. Денег на трамвай не было, последние копейки потратил на пирожок с луком, самый дешёвый, а то есть хотелось, и я пешком направился к дому, где снял комнату. Проверялся не раз, слежки точно не было, так что добрался благополучно. Пройдя в свою комнату и заперев дверь, я достал портфель, открыл его и вывалил всё содержимое на стол. Ха, протокол с изъятыми у задержанных вещами был здесь же. Так что похищенное теперь будут знать примерно, по памяти.

Оружия действительно было две единицы, боеприпаса почти не было, к браунингу, а правильно я его опознал, был всего один запасной магазин, всего шестнадцать патронов в сумме. К нагану – пятнадцать патронов, на этом всё. Три ножа, неплохие финки, и один приличный свинорез из оружейной стали. Один складничок. Документы трёх задержанных, у малолетки их не было. Кошельков, что воришки свистнули у раззяв, тоже не было, видимо, успели избавиться. Банкноты в одной пачке, отдельно мешочек с монетами. Серебряный портсигар с рисунком, но без дарственной, с папиросами. Три зажигалки, одна серебряная, похоже, это один комплект с портсигаром. Золотая цепочка с крестиком, мужской крупный золотой перстень и три обручальных кольца. И восемнадцать часов, семь в виде луковиц, карманные, плоские, и другие наручные.