Страница 65 из 98
Механически Зоя тут же посмотрела на свои наручные часы и обнаружила, что до назначенного учителем времени остаётся каких-то жалких десять минут.
- Кто-нибудь ещё переписывать будет кроме меня? - неожиданно спросила Зоя старосту, которая, кстати, уже шла по направлению к выходу из класса. Всё правильно у всего одиннадцатого класса уроки закончились, а для Леоновой начинался маленький ад.
- Кажется, нет.
Зоя, робко постучавшись, а вернее почти поскребшись в дверь, вошла в светлую лаборантскую. Именно здесь практически всегда и в любое время можно было застать Рокотова. Первым же делом, она увидела учителя, ходящего из одного помещения в другое, при этом в руках он держал какие-то пузатые колбы с прозрачной жидкостью. Всё это химическое добро он ставил на свой рабочий стол, стоящий в центре небольшого помещения.
- А, Леонова, это ты. Проходи, присаживайся, - пробормотал он как бы между прочим, продолжая то скрываться у Зои из виду, то вновь появляться.
Медленно она прошла к стулу, при этом на некоторое время замерла стоя у стола, рассматривая колбы, которые как оказалось не все были просто бесцветными. Девушка даже руку протянула, чтобы взять колбу и рассмотреть всё в деталях вот только не на расстоянии вытянутой руки, а гораздо ближе, но послышались торопливые шаги, и она отдернула руку от греха подальше. А ещё её посетило чувство дежавю, ведь ситуация вновь повторялась, но только теперь её не застукали с протянутой рукой.
Рокотов, плавно обойдя стул, с сидящей на нём Зоей по кругу, присел за свой стол, всё ещё уставленный колбами и пробирками в потрёпанных временем зелёных пластмассовых подставках.
Зоя молча протянула ему свою работу. Листок был ужасно измят и даже кое-где немножко порван. Всё это проделала сама Зоя, вот только не намеренно, а как раз таки наоборот. Просто она уж слишком нервничала из-за этой не оправдавшей её ожиданий оценки.
- Что тут у нас? - надевая очки, весьма участливо спросил он так, словно и не этот мужчина ей двойку нарисовал. Пробежавшись глазами по этой писанине, он немного улыбнулся и посмотрел на Зою. - Будем переписывать? - как Зое показалось, его голос звучал теперь несколько ехидно.
До этого смотрящая исключительно в пол или же на собственные переплетённые в замок пальцы Леонова, тоже взглянула на своего учителя-мучителя и осмелилась задать ему в лицо столь интересующий её вопрос:
- Да, я перепишу, но... Почему у меня два? Ведь моя работа и работа Малышевой практически одинаковы.
В ответ на это Станислав Евгеньевич лишь нетерпеливо щелкнул пальцами, словно всё это время ждал и надеялся - когда же Зоя наконец-таки задаст этот вопрос.
- В том то и дело, что они практически одинаковы, - пожал плечами. - А вот варианты и задания были разными.
В голове девушки будто прогремел взрыв просто колоссальный по своим масштабам. Значит, выходит, что заметив всю несложность заданий и помогая Насте, она абсолютно забыла о себе любимой, да ещё и задания подруги написала в свою же тетрадь вместо своего варианта...А ведь точно! Она тогда спешила, ужасно боясь, что ей не хватит времени решить всё за двоих. Как оказалось, хватило. Наверное, всё из-за этих чёртовых нервов в её голове перемешалось... Н-да, ситуация.
И именно в этот момент весь позитивный настрой Рокотова сошел на нет.
- Я похож на дурака? - спросил он, нахмурив брови, и, подперев подбородок кулаком правой руки, выжидающе и словом как-то не хорошо смотрел на Зою.
- Нет. Нисколько, - поспешила заверить его девушка, окончательно стушёвываясь под столь проницательным взглядом учителя.
- А мне всё кажется немного иначе, - многозначительно произнёс он, округляя глаза, а затем замолчал на некоторое время. - Как можно было написать один и тот же вариант? - спросил он и, представьте себе, взял и рассмеялся, глядя на полное безысходности лицо Зои. - Вот уж точно светя другим, сгораю сам, - задумчиво произнёс учитель ироничным тоном.
Надувшись, Зоя сидела некоторое время, выказывая лишь подобным образом всю свою обиду на этого человека. Подумать только! Рассмеяться над ней. Это вообще педагогично? Смеяться при ученице, да ещё и над ней же самой...
Волна негодования окатила девушку с головы до ног. Она, порядком подзабыв, где и с кем находиться в одном помещении, совершенно неожиданно резко подалась вперёд, ближе к столу. А всё это было проделано лишь для того, чтобы вытянуть руку и выхватить у мерзкого Стасика свою и так уже пострадавшую ото всех людских напастей работу, которую он, кстати, до сих пор держал в руках (и даже во время своих приступов смеха поглядывал туда).
Но... Одно большущее 'но'. Под воздействием всех эмоций она напрочь забыла обо всех колбах с неизвестными ей жидкостями и... надо же такому случиться!... как только она вскинула руку, которая готова была вот-вот совершить во истину змеиный выпад и словно клещами вцепиться в листок, как вдруг... рука наткнулась на некую преграду, как оказалось стеклянную и... содержимое практически всей колбы вылилось Зое на руку, а остальное на стол учителя.
Рокотов, обладающий потрясающей реакцией, вскочил из-за стола, и даже, кажется, опрокинул собственный стул.
Первой мыслью Зои стало то, что её сейчас будут медленно и мучительно убивать, когда мужчина быстро подошел к ней и протянул руки. Ведь на столе лежали какие-то бумаги, наверное, какие-нибудь важные документы, представляющие собой огромную ценность, и, которые сейчас представляли собой всего лишь промокшую насквозь бумагу с расплывчатыми буквами.
Как оказалось, Станислав Евгеньевич тянул руки не к шее Леоновой, а к стекляшке, сиротливо лежащей среди стола и продолжающей немного покачиваться из стороны в сторону. Учитель аккуратно перевернул колбу, читая, что же за вещество находилось там. Зоя тоже заметила, что там было написано и, если доверять её познаниям в таком предмете как химия, то пролила она на себя и стол щелочь. Мысленно девушка благодарила богов, что в этой колбе не оказалось какой-нибудь кислоты.
Мужчина осторожно взял её за плечи, и уже совершенно другим голосом, без всего ехидства, столь присущего ему, то ли просто сказал, то ли попросил:
- Пойдём. Нужно промыть, - перечить Зоя не стала и потому пошла в задаваемом им направлении. Когда они оказались возле умывальника, он всё так же, придерживая её за плечи, настраивал воду, а затем сам (!) начал осторожно промывать Зоину ладонь.
Она такого не ожидала. Более того, ей и в голову не приходило, что следует заняться оказанием первой помощи и потому сидела бы так и дальше, в ожидании разноса. А тут, такая забота...
А ещё её больше всего потрясло, что всё это делал он сам. Ей даже удалось почувствовать себя каким-то маленьким несуразным и немножечко, самую малость, беспомощным ребёнком.
В этот момент она взглянула на Рокотова не как на своего учителя и не как на того кретина с парковки, а как-то по-другому, по-новому что ли. И почему-то Зоя испугалась этого и поспешила перевести свой взгляд на окно. Конечно же, сам учитель ничего подобного не заметил, да и не смог бы, потому что был занят куда более важными насущными делами.
- Не то чтобы я такой уж и приверженец справедливости, - неожиданно заговорил он, принимаясь аккуратно вытирать темно-синим махровым полотенцем ладонь девушки, - но никогда ничего не делай в ущерб себе, - учитель заглянул ей в глаза, делая особый акцент на словах 'никогда' и 'ничего'. - Просто не позволяй кому-то пользоваться тобой и твоей добротой, - и, наверное, для лучшего запоминания или же усиления важности своих слов, Рокотов легонечко щелкнул её по носу.
Затем усадив Зою уже в своё собственное учительское кресло, он отошел к огромному шкафу со стеклянными дверцами. К слову, Леонова никогда не обращала внимания на эту внушительную часть лаборантского интерьера.