Последний Мыслитель

– Ладно, нам пора идти, – Хелена взглянула на меня с едва скрываемым желанием и взяла за плечо. В глазах ее блеснул озорной огонек. – Дункан, ты сегодня пойдешь на праздник, кстати? – она перевела взгляд на Дункана, который взял маленький слесарский гравитационный ключ, направив излучение на лист брони, лист, вибрируя, плавно отлетал от основной конструкции бронекотюма.

– Я? Нет. Ты же знаешь, меня от таких тусовок наизнанку выворачивает. Лучше тут постреляю.

– Меня тоже, – ухмыльнулась Хелена. – Однако там иногда можно найти много интересного. Пошли, – Хелена поманила меня за собой.

– Стой, – обратился ко мне Дункан, они с Хеленой пересеклись взглядами. Блеснуло между ними что-то неприятное и едва заметное. – Поговорить надо.

– Я снаружи подожду, – Хелена пожала плечами.

Дункан проводил ее взглядом до выхода, посмотрел на меня пристально, произнес серьезно, отелив лист брони и поместив его на верстак гравитационным лучом:

– Ты, парень, не вздумай в нее влюбляться. Я по глазам твоим вижу, что ты уже почти по уши, так вот – даже не думай.

– Но….

– Ее половина Дзара перетрахала. Если хочешь стать рогоносцем – вперед. Это лишь мое тебе напутствие. Хочешь плотских удовольствий – вперед. Но любить не вздумай.

– Не надо так о ней, – попросил я тихо, скрывая дрожь в голосе и с возмущением поглядев на Дункана.

– Я ничего, – Дункан вскинул руки и взглянул на меня искоса, видя, что я чувствую себя неловко. – Она своеобразный человек, очень честный, правда, но для отношений просто не созданный. Не удивлен, если она сама тебе уже об этом рассказала.

– Она изменилась, – парировал я.

– Ты уверен, что это реальность, а не твои фантазии?

– С каких пор тебя интересует моя личная жизнь? – возмущение перерастало в злость, но я держал себя в руках.

– Мое дело предупредить, – пожал плечами Дункан, вернувшись к работе.

Не знал я, действительно ли Дункан обо мне позаботился, или просто хотел отбить от Хелены, чтобы самому завладеть ее вниманием, но его слова заставили меня всю дорогу к дому Хелены провести в томительном молчании. Ведь, по всем признакам, он был прав, но я не верил ему, искренне полагая, что рядом со мной Хелена изменилась. Жила она, кстати, в одном из верхних металлических боксов, находящихся на уровне третьего этажа. Серые металлические ступеньки скрипели у нас под ногами, пока мы не вышли на лестничную площадку и не остановились перед серой железной дверью. Хелена приложила к замку голографическую ключ-карту, дверь волнообразно сделалась прозрачной, почти невидимой.

Проходить сквозь нее, признаюсь, было немного страшно. Вдруг она неожиданно снова станет обычной, врезавшись в структуру моего тела, и я в ней застряну? У меня мурашки по спине пробежались. Даже думать не хотелось об этом. Когда мы вошли, дверь вновь обрела материальный облик. Жилище Хелены явно не напоминало убежище милой девушки, которой она казалась на первый взгляд. Первым в глаза бросился рабочий стол, который, будто у детектива, был завален листами с записями и распечатками фотографий. На стене перед столом висела доска, обклеенная заметками и картами, в которые были воткнуты булавки, соединенные между собой красной нитью.

Кровать была самой простой и металлической, даже не заправленной. Обувь в обувнице исключительно без шнурков, шкаф с одеждой стоял так, что находился аккурат на пути из ванной, чтобы можно было быстро, не нарезая лишних крюков, что-нибудь оттуда достать. Все эти вещи, в совокупности, навели меня на мысль, что Хелена постоянно куда-то спешила.

– У тебя стол, как у детектива, – заметил я, пока Хелена снимала верхнюю одежду и бросала ее в корзину для стирки. – Я так и не спросил, что тебя привело в Эркан? Что ты найти пытаешься?

– Не твое дело, – с недоверием сказала Хелена. – Но сказать могу, что что-то очень важное.

– Понятно, а чья это ручка? – я взял со стола золотистый «Паркер». Увесистый и гладкий на ощупь, блестящий в свете лампы комнатного освещения, сконструированный так, что с ним в руках я сразу начинал чувствовать себя важным и авторитетным. На ней красивыми буквами было выведено «Эмили».

– Не трогай! – неожиданно крикнула Хелена, у меня даже волосы на голове зашевелились. – Положи на место, и никогда не трогай ее без моего разрешения!

– Ладно-ладно, прости, – я положил ручку на место. – А кто такая Эмили?

– Твое любопытство начинает меня раздражать, – Хелена скривила губу. – Еще один вопрос задашь – спать будешь на полу.

– А так? Разрешишь спать с тобой в одной постели? – я игриво изогнул бровь. В ответ Хелена с улыбкой поманила меня к себе.

Мы приняли душ, приятный и освежающий. Я чувствовал себя перерожденным, и, к тому же, меня ожидал еще приятный сюрприз. Хелена даже не дала мне одеться, сразу после душа встала на коленки, она обхватила пока еще вялое мужество нежностью мягких губ. Вид оголенной груди и возбуждающих холмов ягодиц моментально заставил орган затвердеть, потому Хелене не пришлось долго стараться, чтобы привести меня в готовность. Вскоре она облизывала его вдоль, обхватывала нежными влажными губами и водила по головке языком. Получалось у нее так умело, что тело схватывали судороги удовольствия, едва не сгибавшие меня надвое. Я взял ее за затылок, регулируя интенсивность движений головы и выбрав самый приятный для себя темп. Орган пульсировал сладким теплом, от которого по спине бегали мурашки.

Хелена тоже не могла себя сдерживать, желая близости, потому стала рукой ласкать увлажнившиеся складки женского лона, затем введя в себя пальцы, тихо постанывая от удовольствия. Она увеличивала темп, активнее ласкала себя и меня, приближая пик удовольствия, постепенно захватывавшего мое тело. Она брала в рот глубже, жадно облизывала его, обхватив орган рукой и интенсивно работая ей, усиливая наслаждение. Затем она стала обсасывать, лизать яички, рукой открывая и закрывая красную от возбуждения головку. У меня аж ноги удовольствием сводило.

Я постанывал, чувствуя, как влюбляюсь в Хелену все сильнее. Мне казалось, что она только моя, что кроме меня ей никто не нужен, ведь она не пошла после прихода домой к кому-то другому, оставшись именно со мной, хотя вариантов у нее была масса. Я привязался к ней, осознав, что она мне очень нужна. Почувствовав, как я содрогаюсь в спазмах удовольствия, она обхватила головку губами, став сосать ее и рукой вызвав во мне взрыв оргазма. Орган пульсировал, Хелена с наслаждением глотала семя любви, продолжая ублажать себя до тех пор, пока у нее самой не задрожали колени. Были у нас общие биоритмы, определенно. Ведь даже в коротких сеансах наслаждения мы умудрялись одновременно достигать точки кипения, выплескивая друг на друга накопившееся в нас возбуждение.

Я надел висевшую в шкафе серую мужскую кофту, затем натянул брюки и кроссовки. Хелена отвела меня к Ричарду. Всю дорогу я чувствовал себя бодро и восхищенно, меня распирало от радости, я улыбался прохожим, с подлинным интересом разглядывал улицы, мне было хорошо. Но вот о Хелене такого точно было не сказать. Из страстной и любящей она снова превратилась в сосредоточенную и холодную.

– Хель, что с тобой?

– Все нормально. Дел просто по горло. Иди к Ричарду. Он ждет тебя.

Хелена привела меня к большому и монолитному сооружению, выделявшемуся на фоне остальных грозной и милитаристской архитектурой. Сразу было видно, по первому взгляду, что строение принадлежало правительству. Внутреннее убранство тоже внушало восхищение. Видимо, обычные жилые дома раньше использовались как солдатские казармы, потому что со штабным помещением по обстановке их было просто не сравнить. В штабе стояла современная и высокотехнологичная мебель со встроенными дополнительными функциями для повышенного комфорта, чего в доме Хелены, например, я не наблюдал.

Кабинет Ричарда, вопреки моим ожиданиям, был обставлен довольно скромно. Ричард сидел за современным рабочим столом на манер тех, которые я видел в холле, и курил толстую кубинскую сигару. Честно, никогда не понимал тяги к подобным табачным изделиям, но запах в воздухе стоял, так скажем, специфический. Даже приятный, отличный от вони простых сигарет.