Запретное путешествие 2: Реквием

И всё происходящее выглядело действительно как танец двух воинов в глазах Хирона, всё ещё наблюдающего за ними в стороне. Самка, словно опытный боец, уклонялась, изгибалась и нападала, что в свою очередь делал и Хулт’ах, постоянно рыча и выполняя молниеносные атаки. Хирон поражался изворотливости яутки, которая осмелилась вызвать на поединок того, кого не решался победить ни один аттури. Эврид же сама пребывала в шоке от того, что способна на такие действия. Она никогда в жизни не сражалась в серьёзном бою с воинами своего клана, не говоря уже об аттури. Тело двигалось само, даже не подчиняясь приказам разума, лишь изредка в мыслях промелькивали моменты, когда её иногда обучал борьбе Но-Кхан, чтобы в экстренных случаях она смогла защитить саму себя без чьей-либо помощи. Ведь мало ли что. И теперь эти уроки вспоминались и выливались в проворные действия и атаки с помощью копья. Лишь когда смуглый, сделав очередной выпад лезвием, распорол кожу на плече самки, она взвизгнула и схватилась за ранение, подставившись под следующий удар, который последовал мгновенно. Хулт’ах одной левой наотмашь влепил ей пощёчину, после чего яутку отбросило в сторону и она приземлилась на жёсткий пол, выронив оружие и вмиг осознав своё бессилие перед сильным аттурианцем. Это очень угнетало, злило. Было ужасно обидно из-за того, что она так слаба. Она проиграла. Снова. А победоносный рык воина послужил этому подтверждением, отразившись громким эхом от стен мед отсека.

- Вот к’жит! – ругнулась я, проклиная и себя, и аттури, а потом с размаху ударила кулаком по железному полу. Плечо ныло из-за ранения, твей тонкой струйкой проложил дорожку до локтя и каплями стекал на пол. Хотелось одновременно плакать и смеяться. Плакать от обиды и своей слабости, а смеяться из-за того, что я всё же смогла хоть немного продержаться в бою, тем самым доказав, что способна дать отпор даже ему.

- Вот ты где! – внезапно прозвучал голос какой-то самки, и я подняла голову, воззрившись на незнакомую аттурийку, стоящую возле дверей и глядящую на обернувшегося к ней Хулт’аха. А затем в памяти всплыл образ самки, что вчера танцевала в столовой под барабанную дробь, тряся бёдрами. Так это же она! И что она тут забыла?

- Секвелла? – вдруг заговорил Смуглёныш, придя в недоумение. – Что тебе нужно? – грубо спросил он и убрал клинок в наручи, уже полностью повернувшись к ней.

- Это она? – вдруг перевела свой раскосый взор аттурианка на меня, и я напряглась, быстро поднявшись, позабыв о боли в плече.

- А ты кто? – подозрительно прищурившись, поинтересовалась я у незнакомки, поправляя юсу.

- Ну, судя по одежде, она, – задумчиво пролепетала самка и двинулась ко мне. Через мгновение она стала обходить меня со всех сторон, с любопытством рассматривая с головы до ног, что в свою очередь делала и я. – А что же валары такие короткие? – вдруг схватила она меня за обрубки и с некой злостью дёрнула на себя. Встрепенувшись, я убрала её руки от себя и свирепо взглянула на незнакомку. – Неужели что-то натворила, что тебе их отрезали? – язвительно хихикнула она. Вот же дрянь наглая!

- Не твоего ума дело! – рявкнула я, и аттурийка снова зашлась в приступе ехидного смеха, беся ещё больше.

- Не такая уж ты и сногсшибательная самка, – вдруг сделала она какие-то выводы, повергнув меня в недоумение. – Так с чего эта выскочка привлекла твоё внимание? – обратилась аттурийка уже к смуглому, сверля его злобным взором. Запах этой злости смрадом ударил по обонятельным рецепторам, от чего я брезгливо скривилась, отпрянув от самки. Видит Кетану, эта с’йюит-де уже бесит меня, хоть и встретила её впервые.

- Неужели я так ужасна и противна тебе, Хулт’ах, что ты предпочёл какую-то замарашку яутку? – так же брезгливо скривилась аттурийка, бросив на меня презрительный взгляд.

- Представь себе! – неожиданно изрёк смуглый, и мы обе округлили глаза, уставившись на него.

Видели бы вы последующую реакцию этой незнакомки. Она побагровела от злости, её заметно затрясло, руки сжались в кулачки. Я даже подумать не могла, что та аттурийка, которая вчера так красиво двигалась в танце, показывая свою гибкость, красоту, покладистость с помощью движений, сейчас выразила свою истинную натуру ревнивой самки, что не первый раз попадались на моём жизненном пути. Так значит, она считает меня соперницей? Смешно! Я даже тихо прыснула, отвернувшись и улыбнувшись своим мыслям, после чего эта вычурная лоу-дте кален перевела свой сверкающий искорками ярости взгляд на меня. Я чуть не заржала в голос. До того было забавно наблюдать за её реакцией. Видимо моё веселье почувствовали и два присутствующих здесь самца, поочерёдно издав тихое стрекотание и синхронно наклонив головы набок, выражая любопытство и недоумение из-за моего поведения.

- Да я тебя в порошок сотру в кехрите! – прошипела сквозь зубы незнакомка.

- Пф! Это типа вызов?! – надменно прыснула я, удивившись такому заявлению.

- Ты угадала! – взвизгнула она и неожиданно для меня, да и остальных, ударила со всей дури ладонью в моё плечо, уже официально вызывая на дуэль.

Мда, вот такого я явно не ожидала. Но своим жестом она вызвала приступ боли, попав именно в раненное плечо. И тут меня словно переклинило. Я даже не успела осознать, как нахлынувшая ярость от такой наглости со стороны какой-то выскочки, надоумила ответить хорошим хуком справа, что я и незамедлительно сделала. Опешившую самку аж перекосило, а глаза чуть не вылезли из орбит, когда она, схватившись за ушибленную щёку, взглянула на меня, то открывая, то закрывая рот, в попытке сказать хоть что-то. А следом ринулась в мою сторону, видимо попытавшись отомстить, но её в одночасье перехватил Хулт’ах, не давая возможности устроить поединок прямо здесь.

- Да я тебя прикончу, а затем твою голову на трофей возьму! – верещала аттурийка, пытаясь вырваться из лап смуглого. Честно, меня эта ситуация не пугала, а только забавляла. Хотелось смеяться в голос.

- А хер тебе! – выразилась я, пародируя своего знакомого умана Майкла, (как же я по нему скучаю, особенно по его юмору), а затем вытянула вперёд правую руку, сжатую в кулак, и оттопырила средний палец.

- И что это обозначает? – пришла в недоумение самка.

- Спроси у уманок, они дословно объяснят, – съязвила я и гордо вскинула подбородок. Фыркнув, аттурийка оттолкнула от себя Хулт’аха и, резко развернувшись, да так, что тёмные длинные валары метнулись в разные стороны, направилась к выходу.

- Мы ещё встретимся в кехрите, – бросила она напоследок и сгинула с глаз долой.

- И вправду, а что этот жест обозначает? – вдруг подал голос, стоящий в сторонке Хирон, изобразив то, что я недавно показала напыщенной незнакомке. Как это было смешно смотреть на высокого серого хищника, со всей серьёзностью показывающего фак, при этом растопырив нижние жвала в стороны. Не выдержав, я залилась громким смехом, согнувшись пополам и схватившись за живот. Видели бы это сейчас Дора и Майкл. И чего они мне внезапно вспомнились? Наверное, из-за того, что были забавными уманами, с которыми мне довелось познакомиться. Ведь именно они очень часто, чтобы задеть друг друга, изображали такой колкий жест, полный ехидства. А в данной ситуации это пришлось как раз кстати.

Всё бы ничего, я уже почти успокоилась и хотела поведать Хирону тайну умановских жестикуляций, как весь задор нагло обломал пресловутый Шикло, сгрёб меня в охапку и закинул на плечо. Я даже не успела ничего сообразить, лишь увидела закрывающиеся двери мед отсека и укоризненно качающего головой лекаря.

- И куда мы направляемся, Смуглёныш? – съязвила я и услышала гневный рык аттури.

- Узнаешь, – буркнул он и положил свободную руку на хлыст, проведя по нему когтем. В ту же секунду в моей голове, как яркое пламя, вспыхнула догадка. Я стала яро вырываться из его хватки, не желая получить очередную взбучку. Ведь он, скорее всего, решил не оставить безнаказанным то, что я кинулась на него с копьём наперевес. Я верещала, как истеричка, колотила его по спине, проклиная всю Вселенную и всё аттурианское племя. Да вот толку ноль. Лишь одно могло заставить этого бугая остановиться, правда я точно знала, что и за эту выходку выхвачу по самое не балуй. Но выбора не оставалось, поэтому я набрала в лёгкие побольше воздуха и со всей дури дёрнула аттури за длинные валары. Табун мурашек пробежал по спине, когда самец издал громкий рёв, наполненный болью.