Посиделки с Олегом

– Нет.

– Деньги–то есть, сейчас в аптеку зайдем. А ты пока расскажи.

– Разговоры, – начала она. – …Раньше считала, можно поговорить только с девушкой, на любые темы, ни разу не нарвавшись на непонимание. Были, конечно, разочарования.

– Например, какие? – прервал Олег.

– О многих уже рассказывала. Одно из самых серьезных – это то, что девушки из Разговоров для взрослых не те, за кого себя выдают: они раскрепощены, подкованы на самые изощренные разговоры, но у некоторых четко прослеживаются познания в психологии. Сколько раз уже меня пытались подвергнуть психологическим тестам.

– Рыбак рыбака, – усмехнулся он.

– Ну да. А больше всего разочаровывает их постоянно повторяющееся желание сминусовать себе возраст.

– А это–то ты как поняла?

– Да очень просто. Представляясь только что вернувшимся из фотостудии фотографом я рассказываю о просмотре получившихся фотографий. Последний раз девушка спросила, проявила ли я все фотографии. Догадываешься, какой у нее должен быть возраст для подобного вопроса? Пример еще ярче. При разговоре на ту же тему девушка начала расспрашивать, как я фотографии обрабатываю, убираю красные глаза, вырезаю лишнее. В ответ на мой рассказ она добавила: «только подумать, до чего техника дошла».

– А до тебя только дошло, что секс по телефону – это сборище престарелых проституток? – Олег от переизбытка чувств при ходьбе размахивал рукой, в которой сжимал руку Диметры и повел ее, резко свернув в сторону аптеки.

– Нет. При всем их профессионализме удивляют вот такие вот проколы.

– А меня удивляет другое. Как ты можешь тратить на это деньги?!

– Я нашла новую услугу. Раньше попадались номера, где можно было поговорить только с одной девушкой, а совсем недавно попался номер, предоставляющий разговоры в потрясшем мое воображение разнообразии: разговор с двумя девушками, с парнем, двумя парнями. – Неожиданно просьба денег обернулась новым откровением.

– Могла бы и раньше рассказать, – обиделся он перед входом в аптеку и, отпустив руку, Диметры полез в карман за деньгами, обратившись к провизору. – Два однопроцентных и упаковку Фурасемида.

Волшебные капли в красных пузырьках (сделанные в Венгрии) или в полупрозрачных с синей этикеткой (Индийского происхождения) выпускались в двух видах: полупроцентный и однопроцентный раствор глазных капель. Естественно. Олег всегда покупал более сильнодействующий препарат. Обычно им разводят тяжелые внутривенки для усиления эффекта, так что провизоры всегда удивлялись, когда Олег не кроме пузырьков не просил еще шприцов. При всем желании заполучить зелье и Олега, и Диметру удивлял даже не безрецептурный отпуск препарата, а сам факт наличия в отпуске из аптек капель, по прямому назначению использующихся исключительно для вызывания мидриаза (расширения зрачка) в поликлиниках при исследовании глазного дна, отпуск же из аптек просто абсурден. Далеко не секрет, что препарату любителями внутривенной дури давно найдено альтернативное применение, в качестве усиления действия. Отпускающие его провизоры так же в курсе, они обычно смотрят на Диметру так, словно она тоже из армии любителей внутривенных инъекций.

– Сигаретой не богаты? – Обратился Олег к прохожему.

= Да, молодой человек, конечно, – протянул сигарету прохожий.  

– Спасибо, – с эйфорической улыбкой от принятия его парнем протянул в след уходящему незнакомцу Олег.

Заложив сигарету за ухо он возле аптеки вскрыл упаковку, достав пузырек и, выкинув ее и инструкцию в урну, отвернул крышку, после чего была видна белая пипетка. Ее можно снять и тогда на вид открывалось широкое горлышко, таким образом капли можно было выпить или  же добавить себе в кофе, но Олег предпочитал их исключительно капать.

– Ну что, любимая, кто первый холинергические рецепторы заблокирует?

– А закапай мне первой, дорогой, – попросила Диметра. – Давно хотела спросить. Вот состояние после – оно как правильно называется? Холинолитический делирий?

– Острое абстинентное состояние с делирием, вызванное употреблением блокаторов м–холинергических рецепторов, – четко и протяжно ответил Олег, закапывая волшебные капли в нос запрокинувшей голову Диметре. – Ты только представь, Ди, как капли проникают через гематоэнцефалический барьер, своим удивительно мягким действием блокируя рецепторы на пресинаптической мембране рефлекторных органов, лишний раз доказывая что в мире есть нечто лучше крепкого натурального кофе, лучше качественного молочного шоколада, лучше утреннего поцелуя с любимым человеком, лучше секса, лучше умопомрачительного оргазма, лучше всего что только можно представить.

– О, да–а–а–а–а–а–а–а–а, – наслаждалась действием препарата Диметра. – И только одно в жизни может сравнится с каплями, пересилить сей неземнейшего великолепия эффект – направленная мне в рот струя мочи твоей.

– А твоя – в рот мне, – мечтательно продолжил ее мысль Олег, взяв за руку. – Погнали домой.

Окрестности станции метро Юго–Западная причудливо изменяющимся ландшафтом плыли перед глазами Диметры и только сжимающая ее руку рука Олега чарующей силой возвращала к действительности. Он всегда заходил в квартиру первым, пропускал ее за собой и всегда сам закрывал дверь. О, сколько смысла была в двух простых поворотах ключа, словно гора с плеч спадала, словно весь остальной ужасающий мир переставал существовать. Удивлял ход его мыслей, он словно читал мысли Диметры и его последующая фраза доказывала это:

– И пошел весь этот блядский мир на хуй, – смеялся он.

– Ты словно мысли читаешь.

– Я телепат, – широко улыбаясь сквозь смех продолжил он. – Держи Фурасемид! У меня идея.

– Какая? – с оживленным интересом поинтересовалась Диметра.

– Вот, – достал из тумбочки маленький цифровой фотоаппарат он.

– Хочешь меня сфотографировать?

– Нет, куда лучше, – начал он. – Омерзительная действительность жизни такова, что мы не можем все время находиться вместе. Мы вовлечены в нескончаемый цейтнот зарабатывания денег, поэтому я хочу видео снять: тебя рядом не будет – буду на него мастурбировать: меня же не будет – помастурбируешь ты. Раздевайся.

Закончив фразу, Олег через некоторое время принес маленький цифровой фотоаппарат, сдул с него пыль, нажал на кнопку, после чего, издав специфический звук, выдвинулся объектив; переключил в режим видео и передал Диметре.

– Сними меня, – скомандовал Олег, передав ей фотоаппарат.

– Поразительно, – удивилась та.

– Что? – Не понял он.

– Мысли мои опять читаешь.

– Ну, я же телепат, – рассмеялся он, закапав в нос третью часть содержимого пузырька. – Будешь?

– А я когда–то отказывалась?

– Да я просто спросил. – Сквозь смех оправдался он, и лицо его озарилось неподдельно искренней улыбкой, чарующей, притягательной, словно во все лицо, с хитрым прищуром глаз и обворожительными ямочками.

– А–а–а–ах–х–х–х–х, – выдохнула Диметра, докапав остаток пузырька. – Лучше оргазма.

– Все в этом банальнейшем мире познается в сравнении, Дим, – протяжным тоном чуть хриповатого  от действия препарата голоса начал Олег. – Всегда есть что–то лучше, что–то хуже. Вот волшебные лучше всего, что только вообразить можно: лучше секса, лучше мастурбации, лучше оргазма, ничего не идет ни в какое сравнение с их неземным действием.

– Ничего не может сравнится с полетом не имея крыльев, – добавила она.

– Хватит слов! Снимай меня! – Воскликнул он, забравшись на противоположную по отношению к Диметре сторону ванной.

– Ты мой любящий отец? – почувствовав сильнейшее возбуждение, спросила диметра.

– Да.

– Ты мой любящий старший брат?

– Да. Да. – Ласкал себя он.

– Ты мой верный друг?

– Да. Да. Да!!!

– Ты мой наставник, равных которому не было, нет и не будет?

– Дааааааааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!

– Так писай же на камеру, Любимый!!!

– Да, я буду писать и пусть сей объектив запечатлеет это!!!

…И снова провал в памяти. Уснув они не помнили как добрались до кровати, не в силах отогнать одно из побочных действий препарата – непреодолимое желание уснуть. Единственное, что помнила Диметра, – это исходящий от Олега чарующий аромат мочи.