Страница 17 из 28
По прибытии в указанный пункт в 9 часов вечера 20 августа роты полка заняли позиции боевого участка к западу от шоссе Летцен – Поссесерн (шесть рот) и к востоку (шесть рот), четыре роты остались в резерве. Утром 21 августа подразделения полка под руководством прибывшего 4-го саперного батальона занялись укреплением позиций у д. Поссесерн. В 11-м часу позицию полка обстрелял неприятель со стороны крепости Летцен из тяжелой и легкой артиллерии[150].
Полк был передан в распоряжение начальника 43-й пехотной дивизии, прикрывавшей левый фланг 1-й армии со стороны проходов через Мазурские озера в районе Летцена, с задачей удерживать участок между озерами Швензейт и Гольдапгар. 22 августа батальоны 302-го полка разместились на позиции в следующем порядке: участок № 1 в составе 9, 10, 11 и 12-й рот и двух пулеметов под начальством поручика Чернявского; участок № 2 в составе 1, 3, 14, 15 и 16-й рот под начальством капитана Пенского занял позиции от озера Летцен до шоссе на Летцен, на участке находилось 14 орудий; участок № 3 в составе 5, 6 и 8-й рот под руководством капитана Виноградского; участок № 4 заняла 7-я рота с двумя пулеметами[151]. Штаб полка находился в д. Поссесерн и со всеми участками установил телефонную связь.
В тот же день, 22 августа, в штаб полка поступило телеграфное сообщение о передвижении крупных сил противника: в северо-западном направлении – 26 автомобилей с пехотой; в южном «прошли пехотный и восемь конных полков, 48 орудий, 23 автомобиля с пулеметами»[152]. Командир 302-го полка приказал войскам «производить усиленную разведку как днем, так и ночью». Однако разведчики не смогли проникнуть на значительные расстояния, так как «были встречены более сильными партиями неприятельской пехоты и кавалерии», а также обстреляны из артиллерии. Активно действовала неприятельская разведка с аэропланов. Особенно часто они появлялись над участком № 3 позиций между шоссе Поссесерн – Летцен и вершиной условной № 153.
Командование усиливало оборону: продолжало укреплять позиции, «приводило в оборонительное состояние восточную и южную окраины» занимаемой д. Поссесерн. В состав отряда прибыли три роты 172-го пехотного Лидского полка, сотня Донского казачьего полка, производилась перегруппировка сил на участках.
Тем временем от разведывательных партий и сторожевых застав стали поступать донесения о накапливании пехоты и кавалерии противника, об «отчетливо» слышанном «в ночь с 25 на 26 августа шуме перевозимых повозок или орудий… по дороге Оганкен – Летцен, за озером Дгаль».
А в 14 часов была получена телеграмма с сообщением о развернувшемся наступлении противника «по всему фронту». И тут же начался обстрел из крепостных орудий русских позиций напротив перешейка между озерами Поссесерн и Гальдапгар, развившийся в «ураганный» по всему фронту обороны. Разрушались и горели дома деревни. Появились раненые на перевязочном пункте, вскоре их стало много. После перевязки легкораненые «сами охотно возвращались в строй», тяжелораненые отправлялись на главный перевязочный пункт.
Направленный на подкрепление батальон 101-го пехотного Пермского полка, не доходя двух верст до д. Поссесерн, попал под артиллерийский огонь. Упавшим в колонну снарядом был убит командир роты и около 40 нижних чинов убито и ранено. Батальон оставался в резерве, а артиллерийские батареи «заняли позиции севернее деревни, параллельно полотну железной дороги».
Во время артобстрела командир полка полковник Буйвид с адъютантом поручиком Исаковым пошли в окопы «с целью подбодрить нижних чинов, лично увидеть их состояние». Командир полка прошел по окопам 5, 6 и 16-й рот. «Нижние чины были бодры, – отмечал он. – На мое предупреждение о возможной атаке немцев ночью (залегли в 600 шагах. – М. С.) отвечали: “Пусть идет, мы его встретим с честью”». В этот раз орудийный обстрел прекратился только около двух часов ночи на 27 августа.
Утром артобстрел возобновился и корректировался с аэроплана подачей сигналов сначала над расположением артиллерийских батарей, затем – над окопами. Фугасные снаряды «стали почти беспрерывно рваться» над этими целями. В 8 часов командование заметило отступление отдельных нижних чинов из окопов участка № 3. Когда предприняли попытку остановить их, то оказалось, что их было «очень много» – как 302-го полка, так и 101-го Пермского и 172-го Лидского полков. Чтобы вернуть солдат обратно в окопы, командиру полка, по его словам, «приходилось угрожать оружием»[153].
Позже, около 14 часов дня, когда командиру полка доложили, что роты 2-го участка отступают и неприятель приближается к окопам, он бросился туда. С криком «Суражцы, вперед!» вернул около 200 человек левой половины участка. На правой половине этой линии возвращал солдат капитан Пенский. На линии окопов «велась учащенная стрельба из ружей и пулеметов, рвались бомбы и шрапнели». Проходя по окопу, который занимали 1-я и 14-я роты, командир полка, по его словам, «говорил нижним чинам, что отступать мы не можем. Я тоже пришел сражаться вместе с вами до последней капли крови». Одни стояли как истуканы, бледные с оловянными глазами, прижимались к стенке окопа. Другие снимали шапки, крестились и говорили: «Умрем вместе».
Тем временем немцы уже заняли окопы 15-й роты участка № 2, густыми цепями наступали на линию окопов участков № 3 и № 4. Причем окопы 5, 6 и 8-й рот местами были «разрушены фугасными снарядами, и эти роты несли большие потери, – говорится в документе. – В окоп 8-й роты одновременно упали две бомбы, которые убили и ранили до 40 человек. В среднем окопе 6-й роты убиты командир роты поручик Голобородько, прапорщик Богданов и до 30 человек нижних чинов убитых и раненых. В 5-й роте также много убитых». Около 15 часов остатки этих рот отошли в окопы 2-й линии и в уцелевшие дома д. Поссесерн, где продержались еще около часа. Затем поступила команда начальника отряда отступать на Кутей. 26 августа на боевом участке № 4 после двухчасового артиллерийского обстрела перешла в наступление неприятельская пехота, но была сдержана ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем, «остановилась и залегла». Тогда артиллерия противника усилила огонь, который продолжался «беспрерывно» до часу ночи 27 августа. С 6 часов утра до 15 часов неприятель продолжал громить окопы. Затем его пехота, усиленная пулеметными батальонами, снова перешла в наступление. Роты боевого участка, понеся большие потери, вынуждены были отступить. Утром 28 августа последовал приказ № 23 по 2-му армейскому корпусу, в § 7 которого указывалось: «302-му полку и 76-й артиллерийской бригаде собраться в д. Попеиолен». Однако к этому времени противник обошел обороняемый перешеек с обеих сторон и назначенный пункт уже был занят.
Отступавшие взяли курс на Бенкхейм. Остатки рот 1, 3 и 4-го батальонов под командованием командира 2-го батальона капитана Виноградского «собрались к знамени» и приняли участие в бою под г. Даркемен, затем были отведены к д. Сталюпенен, где «соединились с подошедшими туда другими частями полка». 30 августа 302-й полк под давлением больших сил противника и ударами его артиллерии вынужден был отступить по направлению к Вержболово, а 31 августа перешел границу и утром 1 сентября прибыл в Мариамполь. 4 сентября по приказанию главнокомандующего полк перешел в г. Олита для посадки в железнодорожный эшелон, чтобы следовать в г. Гродно. Утром 6 сентября полк прибыл в г. Гродно и разместился в казармах 101-го Пермского полка. Затем распоряжением коменданта крепости батальоны полка были направлены на форты «северной и восточной стороны крепостного обвода», где под командованием капитана Виноградского и штабс-капитана С. М. Тиссаревского несли сторожевую службу, занимались укреплением фортов и опорных пунктов.
В бою под Летценом полк понес большие потери в личном составе: 29 офицеров, два чиновника и 1763 нижних чинов, а также 20 лошадей[154]. «Все офицеры, бывшие в сражении под Летценом 26 и 27 августа, – отмечал в донесении штабу 2-го армейского корпуса командир полка полковник Буйвид, – проявили мужество и твердость в исполнении своих обязанностей и действительно служили примером нижним чинам своею неутомимостью, спокойствием и готовностью отдать свою жизнь за царя и Родину». Особо он выделял капитанов Виноградского и Пенского, штабс-капитана С. М. Тиссаревского, поручиков Дуванского, Исакова и Кременского, подпоручика Самсони-Тодорова[155].
150
Там же. Ф. 2911. Оп. 1. Д. 2. Л. 7.
151
РГВИА. Ф. 2911. Оп. 1. Д. 2. Л. 8; Ф. 2183. Оп. 1. Д. 335. Л. 220–222.
152
Там же. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 335. Л. 218.
153
РГВИА. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 335. Л. 221.
154
РГВИА. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 355. Л. 223.
155
РГВИА. Ф. 2183. Оп. 1. Д. 355. Л. 223.