Пираты Миссисипи

Между тем Джеймс Лэйвли был вовсе не из робких или дурковатых. Он считался толковым фермером и смелым охотником, но он вырос среди лесов и потому выказывал себя с блеском только там, а в женском обществе совершенно терялся. В этот вечер его окончательно смущали шутливые выходки Адели.

Желая ободрить молодого гостя, Дэйтон стал расспрашивать его о домашних делах, о здоровье его отца и матери, о хозяйстве. Бедный юноша тотчас оживился.

– Благодарю вас, – заговорил он. – У нас все обстоит хорошо, только черная корова вчера захворала; вот почему я и здесь… По крайней мере, это одна из причин моего приезда. Но я хотел бы… – Он заикнулся, покраснел до ушей и бросил взгляд на дам, сидевших в стороне. – Я хотел бы… мне было бы желательно…

– Не стесняйтесь, мистер Лэйвли, – вскричала мистрис Брэдфорд. – Забудьте, что мы здесь! И не думайте, что мы, женщины, не сумеем сохранить вашей тайны: Мы болтаем, но не проболтаемся! Мой покойник говаривал: «Ты слишком сдержанна, Луиза! Ты не выдашь, чего не захочешь, хотя бы тебя пытали десять инквизиторов! Ты…»

Новое шумное аллегро Адели прервало и на этот раз словоизлияния мистрис Брэдфорд, и мистер Дэйтон мог спросить у молодого человека, в чем состояло то дело.

– Никакого дела нет, сэр… – Произнеся это, мистер Лэйвли сунул обе руки в карманы с каким-то отчаянным порывом и выдернул их тотчас же обратно, точно почувствовав под ними горячие уголья. – Никакого, сэр… Но матушка полагала… то есть, отец говорил… что, если вам будет угодно… то есть, если ваши дамы пожелают… приехать к нам… то есть, если это им приятно… и погостить… сколько будет угодно, то есть подолее… Матушка надеется…

Приглашение нисколько не касалось мистрис Брэдфорд, но она сочла за нужное ответить прежде всех.

– Мистрис Лэйвли, право, слишком любезна! – воскликнула она. – Правда, теперь Миссисипи полноводна и вся запружена судами, но все же перебраться можно, и хотя теперь самый разгар торговли, но всегда есть возможность найти недельку-другую, чтобы погостить у добрых соседей. Мой покойник твердил: «Луиза, ты не знаешь, что значит хорошее соседство!» Поблагодарите вашу матушку, мистер Лэйвли… На будущей неделе непременно приеду…

Сказав это, она принялась пить чай, а Джеймс окаменел от ужаса. Мысли его так спутались, что он задавал себе вопрос: не пригласил ли он уже в самом деле эту ужасную женщину, которую не терпели в его семье? – и только ласковые слова мистрис Дэйтон привели его в чувство.

– Мы будем у вас непременно, – говорила она. – Но садитесь ко мне поближе, порасскажите о себе… поправился ли ваш отец?

– Ему гораздо лучше, мы охотились недавно с ним на медведя; вы можете судить уже по этому о его здоровье…

– И он все босиком? – спросила Адель.

– Это у него дурная привычка, – заметил Дэйтон. – Она причина его лихорадок. Скажите вашей матери: она напрасно не заставляет его носить обувь.

– Да что может сделать матушка? – возразил молодой человек. – Разве он послушается? Вы знаете, до чего он упрям.

– Это как мой покойник! – начала мистрис Брэдфорд, но речь ее была прервана таким сильным ударом звонка, что все вздрогнули. Один Дэйтон остался спокойным.

– Я знаю, кто пришел, – сказал он. – Это Смарт, я пригласил его на сегодня.

Ионафан Смарт вошел в комнату со шляпой на голове, но снял ее тотчас же и дружески пожал руки всем, за исключением мистрис Брэдфорд, которой он только кивнул головой.

– Вижу и очень рад, что вы все хорошо поживаете, – сказал он, садясь. – Это мне чай, мисс Адель? Благодарю вас. Сливок мне не надо… а вот капельку рома, если позволите… Но я, кажется, прервал разговор?.. Извините, я знаю, что немного опоздал, но…

– О, вы всегда кстати, почтеннейший мистер Смарт! – воскликнула мистрис Брэдфорд. – Я рассказывала… Позвольте, что я рассказывала?.. Ох, память у меня… Да, именно…

– Но доктор пригласил меня непременно прийти, во всяком случае, – продолжал мистер Смарт, вовсе не замечая слов этой дамы. – И я не мог отказаться, особенно после того, что было.

– Что было? Мы ничего не знаем, – сказала Адель.

– Доктор ничего не рассказывал вам? – спросил Смарт.

– Решительно ничего! – воскликнули разом все три женщины.

– Он оказал мне такую услугу…

– Дорогой мой Смарт, я только выполнил свой долг, – сказал Дэйтон.

– Он спас мне жизнь, рискуя своею собственной…

– Никакого риска не было, вы напрасно восхваляете меня, Смарт. Эти негодяи не посмели бы…

– Как бы не так! Они способны на все. Но вы удержали их, не дали убить меня и сжечь мой дом.

И Смарт рассказал в подробностях все происшествие.

– Вы упустили один эпизод, Смарт, – сказал доктор, – а именно то, что вы-то спасли этого ирландца, рискуя собой уж действительно. Один из этих мерзавцев прицелился в вас…

– Что за ужасы происходят в Хелене, однако! – заметила с тревогой хозяйка дома.

– То же, что и прежде бывало, – возразил Смарт, пожимая плечами. – Но, правду сказать, городок наш богат в этом смысле….

– Вот что говорил мой покойник, – начала мистрис Брэдфорд. – Он не переставал меня убеждать: «Когда я умру, не оставайся в Хелене, Луиза!.. Ты женщина робкая, трусливая. Куда тебе!» И я утешала его: «Будь спокоен, уеду, лишь только ты глаза закроешь…» Но как мне сдержать слово? Я женщина одинокая, в чужой стороне будет еще более жутко, чем здесь…

– У вас остался кто-нибудь в доме, сударыня, я надеюсь? – перебил ее неожиданно Смарт.

– Зачем вы это спросили? – вскрикнула она, быстро поднимаясь с места. – Никого у меня нет в доме… Я прогнала сегодня же немца, которого наняла для черной работы… Он так грубил… Но что такое, мистер Смарт?

– Не тревожьтесь, – возразил спокойно трактирщик, – может быть, то, что я видел, не имеет никакого значения…

– Да говорите же!

– Ничего особенного, правду сказать… Какая-то женщина стучала в ставень вашей кухни… Ей не отворяли, она обошла кругом, постучалась, и здесь все напрасно, разумеется. Тогда она вынула связку ключей и стала подбирать…

– Подбирать ключ к замку! И вы ее не остановили? Не велели арестовать? – завопила в бешенстве мистрис Брэдфорд, надевая наскоро шляпу и накидывая себе на плечи мантилью. – Вы оставили ее там?! И она вошла в дом?.. Говорите же!.. О, мистер Смарт!

– Я не могу ответить с точностью на ваш последний вопрос, потому что я посмотрел на часы, увидел, что и без того запоздал, и пошел сюда…

– Оставив ее там! Это неслыханно!

– Вы что-то ищете, мистрис Брэдфорд? – спросила Адель.

– Шляпу мою… шляпу…

– Она у вас на голове, – вежливо произнес Смарт.

– Прощайте, мистрис Дэйтон, Адель, мистер Лэйвли… Доктор, не пойдете ли вы со мной?

Дэйтон поднялся с места, но Смарт сделал незаметно такой комический знак, что он понял, в чем дело, и сказал мистрис Брэдфорд:

– Я пошел бы с вами охотно, дорогая моя соседка, но мне необходимо покончить теперь же кое-какие счеты с мистером Лэйвли. Мой слуга вас проводит и пригласит констебля, если вы найдете нужным, а потом вы можете прислать и за мною.

– Мистер Смарт, – сказала мистрис Дэйтон с некоторой тревогой, когда испуганная гостья удалилась, – отчего, в самом деле, вы не задержали эту женщину?

Смарт громко расхохотался.

– Никакой женщины не было, дорогая мистрис Дэйтон… Дайте-ка мне еще чашечку чая… Просто я рассказал первое, что мне взбрело в голову, и спровадил эту особу… Иначе она занимала бы нас весь вечер воспоминаниями о своем покойнике.

Если бы мистрис Брэдфорд могла услышать тот единодушный взрыв смеха, который последовал за этим признанием Смарта, она очень обиделась бы, но она была далеко. Между тем весь этот эпизод так оживил общество, что даже бедный Лэйвли признался, что намерение этой дамы испугало его до крайности.

– Неприятная особа, – сказала мистрис Дэйтон, – и я не знаю, как от нее отделаться. Я ее не приглашаю, а она все является…

– Она пользуется здесь вообще весьма незавидной славой, – заметил Смарт.