Страница 17 из 18
Секретарша невольно улыбнулась.
– Вы по какому вопросу? Вам назначено?
– Да, назначено,
– А почему вы у меня не записаны?
– Не знал, что вы умеет писать.
– Ха-ха-ха! Тонкий у вас юмор.
Молодой человек прокашлялся и поправил очки.
– Мы с Валентином Валентиновичем по телефону договорились, что я заскочу до двенадцати. Вот и всё.
– Так бы и сказали.
– Вы первая начали, мужчиной меня обозвали.
Девушка улыбнулась.
– Ладно, юморист. – Она взялась за ручку двери. – Как вас зовут?
– Шурик. А вас?
– Женя. То есть… это не важно. Как вас представить?
– Саша Кузнецов. Вы замужем?
– Так вам всё и расскажи. – Секретарша заглянула в кабинет. – Валентин Валентинович, к вам Александр Кузнецов. Говорит, вы назначили…
– Потом, Женька! Попозже! – махнул рукой директор. Он сидел на столе рядом с могучим Володей и прижимал к уху телефонную трубку. – У меня Дрезден на проводе! Извинись там… угости его кофе!
– С коньяком или без? – уточнила секретарша.
Володя показал ей увесистый кулак.
– Жека, исчезни!
– Кому грозишь, дохляк! – огрызнулась девушка, закрывая за собой дверь.
Володя с улыбкой покачал головой.
– Распустил ты персонал, шеф, – сказал он и кивнул на телефон. – Они там что, повымерли?
Пожав плечами, директор почесал трубкой ухо.
– Слезь со стола, буйвол. Раздавишь к лешему.
– Этот стол слона выдержит. – Володя поелозил задом и встал на ноги. – Теперь, конечно, мебель делают не так, как раньше…
– Эберхард?! – заорал директор в трубку. – Привет, Эберхард!.. У нас всё о'кей! Жара только жуткая! У тебя-то как?!.. Разумеется, на моё имя: мы ж договорились! А что, возникли проблемы?!.. А-а, тогда ладно!.. Да, Эберхард, я понял, понял!.. О'кей!.. О'кей, во сколько?!.. – Директор взглянул на свои часы. – Конечно, я на телефоне!.. Полностью с тобой согласен! Жду! – Он положил трубку и улыбнулся.
На его загорелом лице, будто мелкие трещины, обозначились морщинки.
– Ну? – поинтересовался Володя.
– Баранки гну! – перекинув ноги через стол, директор уселся в своё кресло. – Порядок. Он перезвонит через час.
Мышцы Володи напряглись.
– Зачем?
Директор посмотрел на него, склонив голову набок.
– Чтоб сообщить номер аккредитива. И сразу же отправит нам факс…
– Он должен был это сейчас сделать. Зачем перезванивать?
Директор пожал плечами.
– Немецкая педантичность.
Володя тяжело опёрся руками о стол.
– Не понял. Объясни.
– Когда первая партия меди пересечёт границу, аккредитив раскроется, и деньги поступят на два счёта, – терпеливо, как учитель недоумку, стал втолковывать директор Володе, – на счёт завода и на счёт посредников. Но поскольку от имени всех посредников выступаю я, Эберхард решил в последний раз убедиться, что по данному пункту у нас не возникнет никаких конфликтов. Ясно тебе?
Володя криво усмехнулся.
– Сколько мы об этом с ним базарили! Вроде, всё утрясли… Теперь, значит, снова здорово?
– Он просто хотел удостовериться. Имеет право?
– Туфта.
Директор сморщился, как от кислятины.
– Ну да, Вова, ты крупный специалист по международным сделкам!
Володя махнул рукой и направился к двери.
– Валя, ты лох, – буркнул он, выходя.
В «предбаннике» секретарша и кучерявый очкарик пили кофе с печеньем. Володя бросил на них хмурый взгляд.
– …Все называли друг друга товарищ. А теперь как? – разглагольствовала секретарша, прихлёбывая кофе. – Господин – господа? Как-то непривычно.
– Да уж. – Очкарик откусил печенье, и оно жалобно хрустнуло. – Вы совершенно правы, женщина.
Володя подошёл к двери с табличкой «Бухгалтерия».
– Эй, мистер! – обратилась к нему секретарша. – Шеф освободился? Можно этому сеньору заходить?
– Не знаю, – сказал Володя. – Сама спроси.
Очкарик вновь хрустнул печеньем.
– Какой вы могучий, – заметил он уважительно. – Тренируетесь наверное?
– Ага, утюгами. – Володя вошёл в бухгалтерию. – Хочешь, подарю один? – прикрывая за собой дверь, он услышал дружное хихиканье.
Бухгалтер Пётр Семёнович, сидя среди бумаг, что-то подсчитывал на микрокалькуляторе. Солнце обтекало аккуратную плешь бухгалтера и золотило его бачки.
– С молодняком заигрываешь? – полюбопытствовал он.
– Угу, – буркнул Володя, беря телефонную трубку.
Комната напоминала кабинет директора: те же размеры, та же мебель. Только стола в ней было два, а вместо Шагала на стене висела сногсшибательная мулатка в жёлтом бикини.
– Какие новости? – Бухгалтер скомкал исчёрканный лист и метко швырнул в корзину.
Услыхав короткие гудки, Володя бросил трубку.
– Опять твоя вонючая пепельница на моём столе! – рявкнул он и переложил набитую окурками морскую раковину на бумаги бухгалтера.
– Не выступай, – ответил бухгалтер. – Замордовал прямо.
– Замордуешь тебя… – Володя вновь накручивал телефонный диск. – Шёл бы лучше домой… Здравствуйте, – проговорил он в трубку. – Лёшу мне, пожалуйста… Володя его спрашивает… Ничего, я подожду.
Бухгалтер оторвал взгляд от бумаг.
– Домой бы я с удовольствием, но кому-то и работать надо. Не всем же по баням шастать.
Прижимая к уху трубку, Володя посмотрел на него исподлобья.
– Уйди с глаз долой. Отпросись у Валентина, он отпустит.
Бухгалтер вперил в него взгляд.
– А что? Какие-то проблемы?
Но Володя уже говорил в трубку:
– Лёха, это я. Где ты ошиваешься?.. Да ну? А не свистишь?.. Ну, молодец… Молодец, говорю! Слушай, Лёх, давай по первому варианту… Более конкретно после двенадцати. Для подстраховки с запасом… – косясь на бухгалтера, Володя повернулся к нему спиной. – Давай так: всё наладь и дуй ко мне… Куда-куда, на работу, куда ещё! Обговорим конкретно… А это зачем? Лёх, я ведь не отморозок…
Бухгалтер встал и пошёл к двери. «Ну, если ты советуешь…» – пробормотал он себе под нос, выходя в «предбанник».
– …неисчерпаемое богатство ритмов. Французской поэзии это, вообще, свойственно, – разглагольствовал молодой очкарик, вертя на ладони кофейную чашечку.
– Ты имеешь в виду Ронсара? – глубокомысленно ввернула секретарша.
– Можно и поближе. Возьмём, к примеру, Беранже. Или хоть того же Верлена…
– Пётр Семёнович, – нехотя отвлеклась девушка, – узнайте там: заходить можно?
– Обязательно, – пообещал бухгалтер и, постучавшись, вошёл в директорский кабинет.
Валентин Валентинович, сидя на столе, разговаривал по телефону.
– …А я с тобой ещё не помирился, душа моя. Ты со своим должником обвела меня вокруг пальца… Брось, капуста: это всё уловки… – Директор указал бухгалтеру на кресло, но тот покачал головой и остался у двери. – Ну да, рассказывай: кто тебе поверит?.. Как это, не сержусь? Очень даже сержусь. Просто денёк такой… А вот кормёжки не надо… Нет, я сказал!.. Капуста, я запрещаю!.. Ну погоди, морда! – Директор, улыбаясь, положил трубку. – Пётр Семёнович, что у вас?
Бухгалтер сделал шаг вперёд.
– Валентин Валентинович, я бы это… ушёл бы сразу после обеда? Мне к зубному и на кладбище, насчёт памятника тестю…
– Пётр Семёнович, – удивлённо перебил директор, – зачем вы мне это рассказываете? Идите, ради Бога.
– Спасибо. И ещё: завтра мне с утра в банк. Появлюсь где-нибудь… около одиннадцати.
– Нет вопросов, Пётр Семёнович.
Но бухгалтер не уходил.
– Валентин Валентинович, – спросил он, помявшись, – у нас какие-то проблемы?
Директор поднял брови.
– Занятный вопрос. У Вас появились основания для тревоги?
– Нет, по моей линии как бы… – бухгалтер почесал бакенбард, – никаких оснований. Я так, в общем. В смысле обстановки на рынке… Ладно, пойду, – он приоткрыл дверь.
– Кликните там молодого человека, – попросил директор.
– Обязательно, – бухгалтер вышел.
И молодой человек сейчас же вошёл.
– К вам фиг прорвёшься, – заявил он с порога. – Впрочем, здравствуйте.