Страница 29 из 157
- Нет ли здесь Кыонга? Я хотел бы с ним поговорить. Не больше минуты.
- Нет, он погиб... Вчера.
На глазах у девушки слезы. Но разве здесь, в пылу боя, врачи думают о собственной боли?
Отбой воздушной тревоги. И снова на улицах велосипедисты, снова стучали молотки в бесчисленных мастерских. Люди в соломенных шляпах расчищали завалы, развозили в тачках обломки, камень, щебенку. И так круглые сутки.
День шестой, 2 сентября. Несгибаемые
22-я годовщина образования Демократической Республики Вьетнам.
Я писал эти строки в просторной крестьянской бамбуковой хижине на высоких, подобно лапам цапли, сваях, в небольшой деревушке, что расположилась в 10 километрах от Ханоя. Сильный тропический ливень, извергающийся из низких, нависших туч, зло колотил по крыше из пальмовых листьев, то и дело менял ритм. Под домом стремительные горные ручьи постепенно превращались в широкие бурные потоки. Они с шумом неслись к рисовым полям. Струйки воды просачивались в нескольких местах сквозь крышу, падали на листы бумаги.
Пожилой крестьянин, хозяин хижины, сидел за столом напротив. Подперев голову руками, он думал о чем-то своем. Его лицо в глубоких морщинах. Впадины глаз, над бровями - седая прядь. Его звали Хиен. Биография обычная. Участник Августовской революции 1945 года, бывший боец ударных отрядов в войне Сопротивления, организатор первого сельскохозяйственного кооператива в этой деревне.
Хиен рассказывал о себе, а я, как бы шаг за шагом, следил за его жизнью.
Глаза старика светлели, руки тянулись к гладкому бамбуковому сундуку, извлекли оттуда совсем желтую фотографию, на которой ничего уже почти невозможно различить.
- Это я, - тычет Хиен корявым пальцем в парадный строй. - А это мой друг Тует. Мы прошли всю войну с французами. Девять долгих лет.
В хижине Хиена несколько раз останавливались пленные американские летчики.
- Это как? - удивился я.
- Военная хитрость, - объяснил Хиен.
За несколько дней до 2 сентября 1967 года агрессоры вновь усилили удары по Хайфону - морским воротам ДРВ - и Ханою - столице республики. Несколько раз бомбили мост Лонгбиен через Красную реку, электростанцию, медицинские учреждения, жилые кварталы в центре города. Чтобы спасать мост Лонгбиен, вьетнамцы стали держать в зоне моста пленных летчиков - "фиконг ми". Об этом знала американская разведка, и, когда летчики были у моста, Лонгбиен налетам не подвергался. Это была военная хитрость, придуманная Хиеном.
...Как и в мирное время, по-прежнему каждое утро к промышленным предприятиям устремлялись потоки велосипедистов. По-прежнему женщины несли в корзинах на коромыслах - "гань" - бананы и папайю. Но бетонные убежища и траншеи вдоль тротуаров, автомашины с солдатами говорили: шла война. Битва шла не на жизнь, а на смерть.
Дороги Вьетнама. Артерии - снабжения республики. Они перерезали страну на многие тысячи километров. Дорога принимали на себя ожесточенные удары американской авиации. С каждым годом войны интенсивность налетов возрастала. Если в 1965 году американские самолеты бомбили мосты, дороги и переправы 5 тысяч раз, то только за шесть месяцев 1967 года американская авиация нанесла 10 200 ударов по коммуникациям Северного Вьетнама. Бывали случаи, когда за день в налетах на отдельные мосты участвовало по 60-80 самолетов. Шли в четыре-пять волн...
Мост Хамжонг, что означает в переводе "Пасть дракона". Он оправдывал свое название: "пасть дракона" перемолола не один десяток американских "фантомов" и "скайрейдеров". Кажется, не осталось вокруг и живого места. Земля изрыта воронками. Вокруг разбиты все строения. А мост продолжал стоять. Стоял несмотря на огненные бури, шквалы ракет, бомб и торпед. Несколько тысяч тонн бомб сбросили сюда американские самолеты. Почти все виды авиационной техники использовали агрессоры. А мост продолжал стоять.
Это похоже на чудо. И его сотворили защитники Хамжонга. В США на полигоне была сделана копия Хамжонга. Тот "мост" разлетался вмиг, а этот, подлинный Хамжонг через реку Ма стоял годами.
Мне никогда не забудутся строки письма южновьетнамского поэта к моему другу - ханойскому писателю Те Лан Вьену: "...Чтобы писать, нужно много душевных сил. Днем приходится идти в поход - то отбивать карательные экспедиции, то прятаться от бомб, то работать на полях. Вечерами, когда берешься за перо, чувствуешь себя совсем обессиленным. И только напишешь какой-нибудь десяток строк, как наваливается приступ лихорадки". На это письмо южновьетнамскому поэту Те Лан Вьен ответил следующими строками: "Я очень люблю писать сидя за столом с букетом цветов в вазе у окна, выходящего на тихое озеро или в фруктовый сад с деревьями, увешанными спелыми плодами. Но я больше доверяю тому, что написано в трудных условиях. Тот, кто умеет ценить слабую лучинку керосиновой лампы, заботится о тех лучах, которые упадут с бумаги в душу читателя. Рука, днем бросающая ростки жизни в борозды от плуга, в живую землю, рука, берущая оружие, чтобы остановить смерть, угрожающую народу, эта рука, берясь за перо с наступлением ночи, не сможет забыть цену пота, цену крови, пролитой за прошедший день".
День седьмой, 10 октября. Цветы, винтовки и свадьба
Осень на берегах Красной реки не называют золотой. Ее величают бархатной, что, пожалуй, более точно соответствует этому прекрасному во Вьетнаме времени года. Чистое голубое небо. Мягкая нежная зелень бульваров. Легкая прохлада ночей. И кажется, что не только город и его жители, но и вся природа отдыхает от жаркого тропического лета.
13-я годовщина освобождения Ханоя. Город выглядел особенно нарядным. Природа не забыла приложить свою чудодейственную руку, убрав город цветами. Даже на развалинах, напоминающих о последних бомбардировках, уже начинали пробиваться молодые зеленые побеги. Но все же мрачные развалины - эти страшные следы-шрамы войны оставались в центре города и в его предместьях.
На рассвете, как обычно, я выходил на ханойские улицы. На улице Хангбай встретил знакомых офицеров. Они шли на открывшуюся Выставку художественной фотографии, посвященную героическому Ханою. 102 работы пятидесяти авторов привлекали сюда тысячи ханойцев. Фотографии рассказывали о том, как был сбит 144-й американский самолет над Ханоем, о том, как защищали ханойцы свой город. На снимках тихие улицы и боевые позиции ракетных и зенитных батарей. На фотографиях летчики в кабинах МИГов, отряд ополченцев, лица детей, выглядывающих из бетонных индивидуальных укрытий, промышленные предприятия, рисовые поля ханойских предместий. А вот фотографии уникальной черепахи. Ей более четырехсот лет. Она погибла 31 марта 1967 года во время одного из налетов. По-новому читалась древняя легенда о том, как черепаха вручила Меч-победитель герою Ле Лою. Отсюда и название озера - возвращенного меча.