Страница 21 из 34
— Простите, что вмешиваюсь, — сказал он, ежась под колючими взглядами Совета. — У меня есть идея, как использовать шкатулку более благоразумно.
— С каких пор люди стали допускаться на совет и влезать в разговоры владык? — колко спросила Каелеа, подходя ближе к Филу. Она шумно его обнюхала и скривилась. — От него несет псиной, Владимир.
— Благодаря ему шкатулка не оказалась в лапах Репробари, — мягко пояснил хозяин замка. — Это Филипп Уорд и что-то мне подсказывает, что мы должны выслушать его предложение. Хотя бы за то, что он сумел продержаться во время Ритуала Правды, который проводил сам Фремиту.
— Решения Совета не оспариваются, — буркнул Вегейр, возвышаясь над Филом, словно гора.
— И все же, мы выслушаем его. Продолжайте, мистер Уорд, — в глазах старого вампира промелькнул хитрый огонек и тут же исчез, словно его и не было.
— Совет давно пытается найти гнездо изгоев, так? — хрипло ответил Фил, чувствуя на себе недоброжелательные взгляды гостей замка. — Их цель — шкатулка с сердцем. Не секрет, что они быстро нашли меня и узнали, что шкатулки нет в замке.
— Ты хочешь сказать, что кто-то из де Луна ведет двойную игру? — мягко спросил Раду, который единственный стоял в стороне и до этого не обмолвился ни словом.
— Нет. Кто-то наблюдал за Петром, когда я вез его сюда. И он видел, что шкатулки при нем не было. Если я вернусь домой, то изгои снова меня навестят. Почему бы вам это не использовать?
— И зачем тебе рисковать собой, человек? — настороженно спросила Джия. Красные глаза вампирши будто ощупывали душу Фила. — Репробари убьют тебя сразу же, как только получат шкатулку. В таком случае резонно будет послать к ним одного из нас, чтобы сохранить сердце.
— Они исчезают сразу, как только вы находите гнездо, — покачал головой Фил. — Они не будут верить тем, кто проклял их и изгнал из семей.
— А тебе они поверят? — усмехнулся Вегейр.
— Да. Я человек. Скот, — голос Фила зазвенел, а губы гневно сжались. — Изгои знают, как вы к нам относитесь.
— Фульгур очень умен, — спустя минуту молчания ответил Раду. — Не стоит его недооценивать, Филипп Уорд. Мы не можем рисковать шкатулкой. Мы даже не представляем, как её открыть.
— Зато представляют они, — вставила Анна, тоже подходя к столику. — В словах Филиппа есть разум. Если мы сможем отследить Филиппа, то он приведет нас прямиком к гнезду и изгои не успеют скрыться. Мы гоняемся за Фульгуром и его сыном уже несколько сотен лет, но натыкаемся лишь на брошенные места. Это шанс обрушить на Репробари мощь пяти семей, владыка Раду, и лишить изгоев лидера.
— Я против, — покачала головой Каелеа. — Это слишком рискованно. Если шкатулка попадет в руки Репробари и мы не успеем её уничтожить, то Алая ночь опустится на землю.
— Я тоже против, — склонил голову Раду. — Сердце необходимо спрятать.
— Его необходимо уничтожить! — рявкнул Вегейр. — И только Репробари знают, как открыть шкатулку. Она не горит в огне, не тонет, и легко выдерживает удар топора. В словах человека есть здравый смысл. Я поддерживаю его.
— Семья Санави тоже поддерживает предложение Филиппа Уорда, — степенно кивнула Джия. — Спрятать шкатулку — значит отсрочить наступление Алой ночи еще на несколько сотен лет. И тебе известно, Владимир, что нужно для того, чтобы спрятать шкатулку.
— Вампир, отправившийся с этой миссией, должен умереть и унести местонахождение в могилу, — мрачно добавил Вегейр. — Кто-то из семей лишится главы.
— Я знаю о ритуале, — мягко ответил Владимир, внимательно смотря на шкатулку. Он перевел светло-серый взгляд на Филиппа и слабо улыбнулся, после чего посмотрел на Анну. — Какова вероятность успеха, если я проголосую за этот дерзкий план?
— Репробари наверняка проверят Филиппа на предмет жучков и даже малейшее колебание энергии сорвет наши планы, — вздохнула девушка. — Но можно использовать Кровавую метку.
— А он готов на это ради цели? — Фил, не понимая ни слова, кивнул.
— Я готов на все.
— И почему же? — деликатно спросил Раду. — Человечеству не свойственны авантюры. Наоборот, вопрос выживания всегда стоит на первом месте.
— Если то, что вы сказали, правда, то человечеству придет конец, когда будет открыта шкатулка, — тяжело вздохнул Фил. — Одна жизнь против миллионов. Кажется, все очевидно. По крайней мере, для меня.
— Филипп, Кровавая метка позволит мне отследить твои перемещения, — тихо произнесла Анна, приблизившись к нему. Фил снова ощутил слабый запах древних трав и улыбнулся. — Она так же позволит мне убить тебя, если что-то пойдет не так.
— Если я решу предать вас? — с обидой хмыкнул он.
— И это тоже, господин Уорд, — ответил Владимир. — Риск слишком велик. Но вы и сами не захотите жить, если Репробари о чем-нибудь догадаются. Поверьте, лучше умереть, чем повторно попасть в руки Фремиту или, что еще ужаснее, Фульгура. Вы готовы к этому?
— Готов, — кивнул Фил, с тревогой посмотрев на шкатулку. Руны на верхней крышке по-прежнему сияли золотом, но от ящичка словно исходила какая-то невидимая угроза. Отвлекшись на минуту, Фил пропустил рывок Анны, которая резко бросилась к нему и, схватив за волосы, опрокинула голову назад и впилась в сонную артерию.
Дикая боль пронзила тело Фила и он закричал. Словно кто-то влил ему раскаленный свинец в кровь или пронзил сердце миллионом жгучих игл. А следом за болью пришло желание. Фил чувствовал, как жадно язык Анны слизывает кровь с его кожи. Как сильно впиваются губы и как сильно пахнет дикими травами. Где-то вдалеке послышался смешок Микаэлы, но Фил обмяк в руках девушки и молил лишь об одном. Чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался. В голове шумело, горло пересохло и саднило, а в глазах возник красный туман, когда Анна оторвалась от его шеи и бережно положила его на пол.
— Прости, — тихо сказала она, быстро вытирая кровь, блеснувшую в уголке губ.
— Не… надо… извиняться, — одними губами ответил Фил и слабо улыбнулся. Сердце постепенно успокоилось и стало биться медленно, словно ничего и не было. Но руки и ноги вообще не чувствовались и Фил тихо рассмеялся, когда понял, что не может пошевелиться.
— Стьепан, Роберт, — отрывисто приказал Владимир и к нему тут же подошли два рослых вампира, которых Фил уже видел. — Отнесите господина Уорда в спальню, и пусть Луи приготовит ему ужин. Кровавая метка поставлена и ему необходимо набраться сил.
— Не нравится мне это, — фыркнула Каелеа. — Но раз такова воля совета, пусть будет так.
— Я помогу, — перед лицом Фила возникла ехидная мордашка Микаэлы, которая поцокала языком и ущипнула его за нос. — Понравилось, человечек?
— Я ног не чувствую.
— Это нормально. Кровавая метка берет под контроль все твои жизненные процессы и тому, кто её поставил, достаточно захотеть, чтобы ты умер, как ты умрешь.
— Оптимизм где-то потерялся, — хрипло рассмеялся Фил, когда его взял на руки Роберт и осторожно направился к выходу из зала. — Я хочу спать.
— Не время, человечек, — хмыкнула вампирша. — Нас ждут славные дела.
Глава 7
Глава седьмая. Изгой.
Фил очнулся от дремы, когда дверь в спальню открылась, пропуская мужчину с тележкой, на которой стоял поднос с тарелкой и чашкой кофе, а также Анну, которая сменила одежду на привычные черные штаны и черную блузку с закрытым горлом. Она слабо улыбнулась Филу и, поблагодарив мужчину, перехватила у него тележку с едой, которую медленно подкатила к кровати.
— Как самочувствие, Филипп? — спросила она, осторожно наклоняя голову Фила, и внимательно осматривая шею. — Раны почти исчезли.
— Нормально. Голова кружится, а в целом пойдет. От алкоголя порой ужаснее бывает, — ответил Фил, усаживаясь на кровати и беря чашку кофе с подноса. — Почему ты извинилась после… ну… после того, как укусила меня?
— Я знаю, как это больно. Но вампиры привычны к Кровавой метке. Каждый из семьи носит метку отца. Человек более слаб и боль чувствует сильнее, чем мы.