Искупление (ЛП)

Удерживая меня, Элай разворачивается и идёт к кровати. Он наклоняется вперёд, укладывая меня на неё, и начинает целовать мою шею, потом ключицу и затем, наконец, всасывает в рот мой сосок.

Я стону от удовольствия и выгибаю спину, чтобы предоставить ему лучший доступ.

Глава 14

Элай

Она выглядит чертовски прекрасно, раскинувшись на моей кровати.

Я подцепляю пальцами пояс её шорт и стягиваю их, оставляя трусики. Когда я опускаюсь на кровать, нависая над Куинн, она кладёт руку мне на грудь и толкает, укладывая меня на спину.

Куинн расстегивает мои джинсы и стягивает их. Она залезает на меня, и я становлюсь невероятно твёрдым. Но когда её лицо оказывается на одном уровне с моим членом, Куинн останавливается, и из моего рта вырывается воздух. Она прослеживает пальцем путь по моему бедру до члена, и мне приходится схватиться за покрывало, чтобы не потерять самообладание.

Пальцы Куинн оборачиваются вокруг моего ствола, и мой взгляд мечется между удивлённым выражением на её лице и её рукой, медленно двигающейся вверх-вниз.

Я перестаю дышать, когда она раскрывает губы и всасывает головку в рот. Внезапный жар заставляет воздух вырваться из моих лёгких, и я борюсь за то, чтобы удержать свои глаза открытыми. Я не хочу пропустить и секунды.

— Куинн, — стону я, когда она показывает мне небеса.

Я больше не могу не прикасаться к ней, и мои руки запутываются в её шелковистых светлых прядях. Я сжимаю её волосы и чувствую, как голова Куинн движется под моими руками, что почти заставляет меня кончить.

Я отодвигаю её, не желая, чтобы это закончилось так быстро. Затем подтаскиваю её вверх по моему телу и переворачиваю на спину. Стянув с неё трусики, я пристраиваю своё тело сверху так, чтобы наши бёдра соприкоснулись.

Я подталкиваю правым коленом её ногу, заставляя раздвинуть их шире, в то время как помещаю себя у её входа. Головка моего члена погружается в её тепло, и мои яйца подтягиваются от того, насколько хорошо она ощущается. Я закрываю глаза, толкаясь в неё, не в состоянии замедлиться, как в прошлый раз. Она обтягивает меня, как перчатка, и я не могу сдержать стон.

Открыв глаза, я толкаюсь до самого упора, отчего Куинн дрожит, а её дыхание учащается. Её глаза — идеального оттенка зелёного с вихрями похоти внутри. Черт возьми, она прекрасна.

Я начинаю медленно двигаться, желая запомнить эти ощущения. Я хватаю её левую ногу под коленом и подтягиваю её вверх, пока девушка не оборачивает её вокруг моей задницы. Затем поднимаю свою праву ногу вверх, сгибая её в колене, отчего начинаю погружаться ещё глубже. Дыхание Куинн прерывается, а губы раскрываются.

Я выхожу лишь на дюйм, прежде чем снова врезаюсь в неё, отчего Куинн стонет задыхаясь. Желая услышать это снова, я сохраняю устойчивый ритм коротких толчков.

Каждый раз, когда я врезаюсь в неё, её стоны становится всё громче.

Следующий толчок посылает покалывание вдоль моего позвоночника.

Ноги Куинн сжимаются вокруг моих бёдер, и она хватается за мои плечи, впиваясь ногтями в кожу.

Её тело начинает дрожать подо мной, и она стонет. Её глаза встречаются с моими, и они сияют, как солнце в летний день.

Если бы я умел рисовать, то изобразил бы Куинн именно такой: с глазами, светящимися любовью, срывающимися с губ вздохами, когда она хнычет моё имя, и дрожащем телом, когда я заставляю её кончить.

Я прижимаю свой лоб к её, и, почувствовав дыхание Куинн на своих губах, сдаюсь и позволяю оргазму поглотить меня.

Я целую её медленно и глубоко. У меня нет сил даже для того, чтобы думать о запахе её волос и ощущении её тела под моим.

Сейчас я ничего не хочу.

***

Прошла неделя с тех пор, как Стива арестовали. Мне нужно рассказать Куинн, прежде чем начнётся его судебное разбирательство, но я продолжаю откладывать. Наши отношения наконец-то наладились, и я не хочу потерять это.

Вчера девушки начали работать в спортзале. Итан помог им получить работу. Я очень обязан за это моему брату.

Я держусь на расстоянии от Финли. Она постоянно на нервах, и когда я рядом, всё становится только хуже. Куинн не смогла выяснить, кто тот парень, поэтому я никак не могу помочь.

Я устало потираю своё лицо. Не одно, так другое.

Когда я захожу в дом, то слышу пение. Пройдя через кухню, я добираюсь до задней двери и вижу Финли, сидящую снаружи на траве.

Ты забрал часть меня, не предназначенную тебе.

Ты оставил меня пустой и разбитой.

Не было ударов. Ты не оставил шрамов, но кажется, будто я вся в синяках.

Её голос — слабый, больше похожий на тихий шёпот. Струны гитары звучат одиноко и дрожат, как будто им страшно.

Никогда в своей жизни я не видел и не слышал чего-то столь сокрушительного и горького, и моё сердце болит за неё. Никто не должен испытывать такую боль.

Я разворачиваюсь и иду искать Куинн. Я нахожу её в своей спальне, она смотрит в окно на Финли.

— У неё прекрасный голос, — говорю я, становясь рядом.

— Да. Музыка всегда была её частью.

Я смотрю на Куинн, и моё сердце начинает биться быстрее. Я должен рассказать ей. Чем дольше я откладываю, тем хуже всё может стать.

— Мне нужно поговорить с тобой, — говорю я, слыша страх в своём голосе.

Куинн поворачивается, и её глаза изучают моё лицо.

— Что случилось?

Беспокойство затмевает её глаза, и они становятся цвета травы после бури.

Я поднимаю руку и снимаю повязку. Я носил её, чтобы скрыть исчезающие рубцы. Куинн берёт меня за руку и проводит большим пальцем по моим костяшкам.

— Стива арестовали, — я говорю слова, которых боялся всю неделю.

Её глаза устремляются на меня, а губы раскрываются от шока.

— Как они его нашли?

Я с трудом сглатываю, и моё сердце начинает сильнее стучать в груди.

— Папа узнал, что он прячется у Джерри.

Она хмурится.

— Как узнал шериф?

Мой взгляд путешествует по её лицу, и я молюсь, чтобы она поняла.

— Мы позвонили Дину.

Куинн делает шаг назад и хмурится ещё больше.

— Мы ходили с ним. После того, как мы закончили, Дин арестовал его.

Она кивает и облизывает губы.

— Закончили делать что?

— Я просто избил его.

Моё сердце дико колотится, пока я жду, что она взбесится. Куинн снова смотрит вниз на мою руку и качает головой.

— Почему ты просто не позволил Дину арестовать его? Зачем ты туда поехал?

Это не те вопросы, которые я ожидал услышать. Я ждал ярости. Я ждал, что она схватит вещи и уйдёт. Я ждал, что она скажет мне, что я не имел права.

— Мне нужно было поговорить с ним.

Она смотрит на свои ноги и скрещивает руки на груди.

— Он слушал?

Её голос мягок, и я не нахожу в нём никаких следов гнева.

— Он определённо слышал, что я ему говорил.

Её взгляд перемещается вверх, и Куинн смотрит мне в глаза, будто что-то ищет.

— Почему ты не рассказал мне раньше?

Я выпускаю дрожащий выдох и говорю ей правду.

— Я боялся.

Она снова хмурится.

— Почему?

— Я не знал, как ты отреагируешь.

Куинн кивает, и улыбка играет в уголках её губ.

— Твоя мама однажды сказала мне, что мы — наши собственные злейшие враги. Мы предполагаем, что люди думают и чувствуют. Половину времени мы воображаем проблемы, которых никогда не было.

Моё сердцебиение начинает выравниваться. Всё идёт намного лучше, чем я мог надеяться.

— Ты не злишься? — спрашиваю я, чтобы убедиться.

Она качает головой.

— Я понимаю, почему ты сделал это, Элай. Не важно, насколько усердно я тренируюсь, я никогда не буду такой сильной, как ты. Заставить его страдать — это было и всегда будет лишь фантазией.

— Он будет страдать, — говорю я, чтобы дать ей некоторое утешение. — Я позаботился об этом.