Сожженые дотла (ЛП)

Он толкается у моего тела, и я задыхаюсь, возможно, немного громче чем нужно, но моя реакция все еще реальна в своем происхождении; его движения ощущаются восхитительно. Мое лоно пульсирует, отчаянно желая, чтобы к нему прикоснулись, и это в то время, когда я еще полностью одета. Долбаная несправедливость. Губы Зета дергаются. Я знаю, что ему известно, что я перевозбуждена, но он ничего не говорит. Вместо этого присаживается на пятки, его член стоит гордо и нетерпеливо, едва касаясь живота. Он хватается за джинсы у моих лодыжек и начинает стягивать их, даже не потрудившись расстегнуть. Они не снимаются так легко, но ему, кажется, наплевать на это. Он просто решительно настроен стянуть их с меня.

— Я собираюсь попробовать кое-что другое с тобой, Слоан. И тебе должно это понравиться.

По опасной нотке веселья в его голосе, я полагаю, что эта информация должна быть воспринята, как предупреждение, а не как заверение.

— Что ты собираешься делать?

С резким последним рывком он стягивает джинсы с моего тела.

— Подожди и увидишь. — Затем настает черед моей футболки. Он хватает меня за бедра и подтягивает к себе на кровати, приподнимая меня вверх, таким образом, чтобы я села, и затем сдергивает ее с моего тела через голову. Он набрасывается на меня, как одержимый. Лямки бюстгальтера отстегнуты и переброшены через плечи, и моя грудь все еще свободна. Мои соски становятся настолько твердыми, насколько это возможно, практически ощущаясь болезненно, и они начинают пульсировать еще сильнее, когда Зет накрывает обоими сильными руками мою грудь.

— Твоя грудь восхитительна, — шепчет он. — Но я хочу видеть их вот здесь.

Зет приподнимает меня и притягивает меня к себе, словно я совершенно ничего не вешу. Сидя на коленях, он удерживает меня за бедра и поднимает одну ногу, располагая на своем бедре, демонстрируя мне, что он хочет, чтобы я сделала. Я только рада подчиниться. Его член зажат между нашими телами, и с каждой следующей минутой, удовольствие только сильнее пронзает мое тело. Он целует и облизывает моею грудь, его руки крепко удерживают меня за талию, когда он присаживается на кровать, меняя позу, со мной сидящей на нем.

На мне все еще одеты мои трусики, но это, кажется, совершенно не волнует его. Зет аккуратно хватается за материал, сжимает его вместе и тянет вверх, таким образом, что белье создает сильное давление на мой клитор

— А!

— Я надеюсь, ты не сильно любила их, — произносит он, делая это вновь. — Я думаю, они не продержатся долго.

Я начинаю задыхаться. Мои щеки кажутся раскрасневшимися; черт побери, все мое тело чувствуется, словно оно покрыто румянцем. Будто примитивная, животная часть берет вверх надо мной, когда я начинаю покачиваться напротив него, сгибая ноги таким образом, чтобы наши бедра находились на одном уровне, толкаясь напротив друг друга. Зет продолжает поддразнивать меня с помощью моего нижнего белья, потягивая его как можно жестче, в то время пока я двигаюсь и начинаю чувствовать легкое головокружение. Совершенно задыхаясь. Пребывая в состоянии сумасшествия. Мне не нужно преувеличивать, когда крик срывается с моих губ, когда мужчина проскальзывает пальцами под материал трусиков и начинает поглаживать влажный и скользкий жар моей плоти. Я слишком сильно растворилась в происходящем, чтобы чувствовать стыд от того, насколько влажная. Просто принимаю это и начинаю сильнее тереться о его руку.

Зет опирается на один локоть и откидывается назад, увлекая меня вместе с собой, оценивая меня с ног до головы, когда я прекращаю контролировать свое тело, позволяя ему двигаться, как оно того желает. Наклоняюсь вперед и располагаю руки на его груди, проводя кончиками пальцев по черным россыпям татуировок на его животе и плечах. По темно-красному шраму от пули, который находится чуть ниже его ключицы, когда него стреляли два месяца назад. По хорошо выделяющимся мышцам на сильных плечах. Изучаю каждую линию его тела, запоминая и отчаянно наслаждаясь этим. Я опьянена им. Тем, как он ощущается подо мной, темным, пронзительным желанием в его глазах, тем как его руки путешествуют по моим бедрам, касаясь моей груди, моего лона, и затем вновь опускающиеся на мои бедра. Я испытываю опьянение от него, но не словно от бутылки пива, а будто я влила в себя гребанную текилу. Безумно сильно. В ноль. Я ослеплена тем насколько сильно я нуждаюсь в нем. Желаю его.

— Ты чертовски восхитительна, — хрипит он. Я не знаю виной всему уши, которые не слышат должным образом из-за легкого оглушения от шума моей крови и нашего совместного недостатка воздуха, но он звучит так, будто тоже пьян.

Зет проскальзывает пальцем внутрь меня, и это кажется слишком. Я больше не могу терпеть. Мне нужно больше, чем просто пальцы. Хочу его всего, чтобы он находился глубоко внутри моего тела, вколачивался в меня, пока бы я не увидела звезды. Тянусь к нему и вдыхаю, совершенно новый огонь разгорается во мне, когда беру в ладонь его возбужденный член. Он огромный, жесткий и гладкий, как теплый мрамор. То, как он скользит в моей руке вверх и вниз — это самое опьяняющее ощущение во всем мире.

— Бл*дь, Слоан. — Его тело напрягается, мышцы, словно жестко натянутая тетива. — Бл*дь!

Он также не может больше ждать. Хватает меня, наваливаясь сверху, и таким образом я вновь оказываюсь на спине вместе с ним возвышающимся надо мной. Он не тратит больше ни минуты. Направляет себя в мое тело, и мне кажется, что это занимает вечность, затем он входит внутрь меня. Растянутое, пульсирующее ощущение его внутри — это опьяняет, словно наркотик. Он может чувствовать настолько сильно я нуждаюсь в нем, он должен, потому что в тот же момент, он набрасывается на меня и начинает трахать меня с силой поезда.

Я чувствую себя так, словно меня пронзили, настолько он твердый.

— О, черт побери, Зет.

— Ты в порядке? — рычит он.

Я киваю, впиваясь пальцами в его спину. Острая боль только подстегивает его, он увеличивает силу, вколачиваясь в меня снова и снова. Я держусь за его плечи, словно от этого зависит моя собственная жизнь, и он… он склоняет голову и целует мои пальцы. Кажется, что все происходящее замедляет свой ход. Он... он целует мои пальцы. Черт возьми. Удивление от его подсознательной реакции не отвлекает меня от набирающего силу оргазма. Оно только ускоряет его. Мое тело отчаянно содрогается, когда он продолжает толкаться в меня, каждый из моих синопсисов по отдельности обдает жаром, оповещая тем самым о приближающимся оргазме.

— Как сильно ты хочешь кончить, Слоан? — тяжело дышит Зет.

— Сильно. Очень сильно. Пожалуйста. Пожалуйста. — Я отчасти думаю, что это может быть его месть; если он выйдет из меня и оставит меня в таком состоянии, это будет нечестно. Но оказывается, у него на уме совершенно другое. Вместо этого, он скользит ладонью по вверх по моему телу и не останавливается, пока не достигает моей шеи. Как только он достигает ее, оборачивает пальцы вокруг моего горла и стискивает их. Достаточно сильно, чтобы прекратить поступление кислорода.

— Зет!

— Объезди меня, злая девочка! Я даю слово, тебе это понравится!

Я хочу вцепиться в его огромную руку, чтобы попытаться убрать ее с меня, но взгляд в его глазах заставляет меня подумать дважды об этом. Не могу ничего поделать, но мне кажется, что это своеобразная проверка. «Я никогда не причиняю вреда девушкам, и никогда не сделаю тебе больно». Он хочет посмотреть, доверяю ли я ему. Благодаря медицинским фактам, мне известно, что если он пережмет мне сонную артерию, то через восемь секунд я потеряю сознание. Если же он продолжит пережимать ее еще дольше, всегда есть шанс заработать повреждение мозга или смерть. Но...

Требуется вся имеющаяся сила воли, чтобы заставить мои руки скользнуть вверх по телу Зета, размещая их так далеко от моего горла, как только это возможно. Проявление доверия, которое не проходит незамеченным. Зет приподнимает свои брови в одобрении и удивлении, я не уверена, но он предпринимает попытку замедлить свои движения. Он пристально смотрит, когда с силой вдалбливается внутрь меня, жестко толкаясь в мое тело, убеждаясь, что я могу чувствовать всю его длину, когда его член проникает и выскальзывает из моей киски. Я едва могу дышать, но мне больше не страшно. Как только я принимаю решение не бояться, понимание, что меня могут задушить, становится... возбуждающим. Ограниченное количество кислорода, что он позволяет мне вдыхать — достаточно, чтобы видеть четко — создает головокружительную, ненормальную пульсацию в моей голове. Мои чувства на грани; жар его языка на мне, его зубы оцарапывают чувствительную кожу моих сосков, создается ощущение, что он оставляет пылающие искры везде, где прикасается. Сейчас я веду себя наиболее бесстрашно, чем когда-либо. Опасный мужчина держит в своих руках мою жизнь, и я наслаждаюсь этим. И если быть откровенной с самой собой, то я просто обожаю это.