Страница 50 из 66
Пока я предаюсь мечтам о повторной экспроприации крымских дворцов из цепких партийных лап, и строю планы по превращению их в источник получения твердой валюты, наш кортеж уже давно оставил за спиной и Гурзуф, и «Артек», и Алушту. Считай, половину пути уже пролетели и не заметили как. Но потом вдруг трасса превращается в такой серпантин, что прежнюю скорость приходится резко сбросить. Этот участок считается одним из самых сложных - крутые подъемы, спуски, повороты... Трасса то уходит в горы, то спускается в долины. Дорога петляет так, что иногда начинаешь вообще путаться в какой же стороне сейчас море, а пейзажи хоть и впечатляющие, но по большей части совсем не морские. К морю же мы спускаемся только в Солнечногорском и следующую часть пути едем по его территории вдоль пляжей.
Мелькают разномастные дома частного сектора, узкие улочки между ними, спускающиеся к самому морю, какие-то одноэтажные магазины, невзрачные кафе с облупившейся краской на стенах и вздыбившимся асфальтом перед входом – короче, вид у приморских поселков еще тот… Я, конечно, понимаю, что в стране напряженка со стройматериалами, но такое ощущение, что местным жителям абсолютно все равно, как выглядят их собственные дома. Жуткие пристройки и надстройки, сараи из старых гнилых досок, заколоченные фанерой террасы и балконы с треснувшими грязными стеклами – во всем видно стремление хозяев извлечь максимальную выгоду буквально из каждого сантиметра жилплощади. Причем, при минимальных затратах. И что там творится с электропроводкой и противопожарной безопасностью можно только догадываться. При этом мало кто вообще заботится о внешнем виде своих домов, видимо серьезного наказания со стороны властей за подобные нарушения нет. Просто «шанхай» какой-то… а местами даже и бразильские фавелы напоминает. Я давно отвык от такого зрелища и это по-настоящему меня шокирует. Хотя понятно, что и на этот ужасный самострой безо всяких удобств всегда найдется куча желающих – наши непритязательные отдыхающие буквально на все готовы ради близости к теплому морю, и самоуважение – не их конек. Но на фоне дворцов, госдач и спецсанаториев такой частный сектор выглядит чудовищно, и никакое море это компенсировать не может. У меня даже настроение слегка испортилось, и я отворачиваюсь от окна.
А Говорухин меж тем заводит разговор о нашем с ним сценарии. Видимо за ночь он многое обдумал из того, что мы вчера с ним обсуждали, и теперь снова предлагает свежие идеи. Альдона и Сергей Сергеевич присоединяются к разговору - Говорухину очень интересно послушать и других очевидцев недавних лондонских событий. За разговорами время летит незаметно, морские пейзажи опять сменяются горными, а ровное шоссе переходит в серпантин. Потом мы снова большой отрезок пути едем вдоль моря. Но после поселка Морское дорога окончательно покидает побережье и оставшуюся часть пути мы любуемся первозданной красотой невысоких крымских гор. Все это конечно приятно глазу, но на втором часу пути как-то начинает приедаться и утомлять. Сидел бы один на заднем сиденье, можно было бы и вздремнуть, но в такой компании как-то неудобно. Говорухин заметив мое упавшее настроение предлагает:
- Обратно в Ялту можно будет по морю вернуться, если Сергей Сергеевич не против. Хотите - на обычном рейсовом теплоходе, хотите на Комете – так быстрее будет. С 15 мая они уже начали курсировать между Судаком и Ялтой.
- Я не против!
Все вопросительно смотрят на полковника, и тому ничего не остается, как согласно кивнуть. Проделывать два раза в день путь от Ялты до Судака на машине – это сумасшествие. А учитывая, что в семь здесь уже темно, и вся эта весьма непростая трасса практически не освещается – сумасшествие вдвойне. Лучше уж морем. За окном кустарники на склонах сменяются ровными рядами виноградников, судя по всему, мы приближаемся к Новому Свету. Появление частного сектора подтверждает мои догадки, и вскоре мы видим на обочине указатель «Судак». Причем, судя по этому указателю, Судак пока еще даже не город, сейчас это просто большой курортный поселок. Проезжаем по узким улочкам мимо частных домов и проходных каких-то пансионатов, пока не заруливаем в ворота одного из них. Уф-ф, кажется, добрались!
На территории профсоюзной здравницы царят спокойствие и утренняя тишина, только из больших приоткрытых окон столовой, расположенной на первом этаже, доносится гул голосов и звон посуды – отдыхающие завтракают. Охранники остаются возле машины, а мы заходим в главный корпус санатория. По словам Говорухина нам нужно в местный актовый зал, где у съемочной группы обычно проходят собрания перед выездом на натуру и репетиции. Коридор, ведущий к залу, пустынен, но памятуя о вчерашних событиях, мы с Альдоной не спешим снимать наши очки-«авиаторы». Узнают - опять цирк начнется. Подходим к дверям зала – а они закрыты. Съемочная группа тоже пока на завтраке. Говорухин идет за ключами, мы остаемся его ждать. Оглядываюсь и вижу чуть дальше двери туалета.
- Пойду смою дорожную пыль – я киваю на туалет, снимаю очки и отдаю их Альдоне. Сергей Сергеевич дергается вслед за мной, но под моим укоризненным взглядом вздыхает и остается на месте.
Туалет оказывается не сразу за дверью – необходимо пройти еще по одному коридорчку, откуда можно войти в дамскую комнату и мужскую. Захожу внутрь, пусто. Включаю воду в раковине, начинаю, фыркая умываться. Слышу стук дверцы кабинки. Оглядываюсь.
Передо мной стоит жилистый блондин лет двадцати пяти. Выше меня. В адидасовских спортивных штанах и черной футболке. Видны перевитые жгутами мышц предплечья. Перевожу взгляд на кулаки украшенные мозолями, и мгновенно приходит узнавание. Это же тот самый каратист, с которым я дрался во время побоища возле студии! Победил тогда, но с трудом и не совсем, чтобы честно. Проще говоря, врезал ему кулаком ниже пояса.
- А ты неплохо набрал вес… мальчик! – блондин нагло ухмыляется, разглядывая меня. Тоже узнал! Этот «мальчик» звучит из его уст с издевкой, он явно провоцирует меня.
Я встряхиваю ладони, смахивая капли воды. Сжимаю кулаки. Так же нагло скалюсь в ответ.
- Чего тебе, старче? В прошлый раз не хватило?
- Нарываешься! – каратист наклоняет шею влево, вправо. Хрустят позвонки - - Ну что красавчик, теперь только ты и я, да?
Голос блондина явно выражает, как пишут в протоколах следователи, личные неприязненные отношения. Проще говоря, он звенит от ненависти.
- Все никак не можешь забыть ту драку? – я делаю шаг назад, быстро оглядываю помещение. Туалет весьма большой, аж два помещения. С умывальниками и кабинками. И все также пусто. Позвать Сергей Сергеевича? Не докричусь через коридор и две двери.
- Тебе хоть заплатили потом твои тридцать серебренников? – я решаю потянуть время, но дерзить не прекращаю – Кто платил-то? Вряд ли сама Пугачева. Кто-то из ее людей, правда?
Лицо каратиста искажает гневная гримаса. Кажется, я его по-настоящему достал.
- Качаешься? – каратист выдвигает вперед правую ногу, разворачивает стопы. Понятно, принимает боевую стойку - Зря, на скорость влияет.
- Повезло тебе тогда, очень уж хотел закончить эффектно. Думал показать всем, что ноги сильнее рук!
Думал он! Были бы мозги вообще не полез в эту мутную историю. Я делаю еще один шаг назад, двигаясь к двери. Бесполезно. Блондин эффектно, в стиле Ван Дама, ставит ногу на ручку двери.
- Пройдёшь через меня, выйдешь.
Да что за детский сад! Кино еще не начали снимать, а у меня тут финальная сцена из Пути дракона. Драка Брюса Ли с Чаком Норрисом. Не итальянский Колизей и мрамора нет, но блестящего кафеля хватает.
Каратист опускает ногу обратно, вновь встает в стойку.
- Да как скажешь!
И я не раздумывая, пробиваю ему лоу-кик в бедро. Прямо так, как Альдона учила. Получилось хорошо, резко и сильно. Видимо потому, что ждал то он от меня удара с рук, за ними и следил.
Зашипев от боли, блондин отскакивает.
- А ты я смотрю, не только боксом занимался?!
- Сейчас узнаешь.