Нефтяник

Пока машина несется по залитым жаркими лучами солнца улицам города, отворачиваюсь к окну, наблюдаю за мелькающими посадками деревьев, домиками частного сектора и дачным поселком, остающиеся позади. Пытаюсь отключить мысли и просто расслабиться. Где-то в районе яремной ямки появляется давящая боль, а на теле каждый волосок встал дыбом, в затылок бьет понимание не правильного решения. Слишком мало времени для самоизличения. Поздно идти на попятную, и не хочу расстраивать теперь еще одну лучшую подругу. Ни один мужчина не достоин, потерять звание крестной мамы.

Белый джип Славки тормозит на стоянке во дворе особняка, водитель выходит, открыв заднюю дверь, подает мне руку для помощи. Мы договорились, что друзья меня привезут, а потом уедут, сейчас же не хочу остаться одна, мне нужна поддержка и крепкая опора, так как замечаю мужчин у центрального входа. Новая волна восхищения роскоши, масштабом богатства и уютом атмосферы вокруг будут всегда возбуждать самые искренние чувства радости за семью Хисиных.

Парни слышат шум и оборачиваются. Замечаю Кирилла, а рядом с ним Мансура, он медленно поворачивает свою голову в мою сторону, и в его глазах не узнавание. Подносит сигарету ко рту, зажатую между указательным и средним пальцем, делает глубокую затяжку, выпуская плотный поток дыма через нос. Удивляюсь. Когда он успел закурить? Это же вредно! Только эти мысли вертятся в голове, вместо плана побега в дом.

Левин немного наклоняет голову, и смотрит на меня прищуренными глазами. Обжигает своим взглядом, но интереса к моей персоне не выражает, безразличие читается в глазах, даже, скорее всего он смотрит сквозь меня. Становиться еще больше не по себе. Я до сих пор не понимаю, чего ждать, а уставший и измученный вид его лица заставляет заколотиться сердце так, что пульс чувствуется в ушах и горле от чего начинает опять подташнивать.

— Ни хрена себе. Какого чёрта он здесь делает так рано? Машка обещала его приезд к самому отбытию в церковь. Слышу возмущение подруги из открытого окна автомобиля. Но не могу двинуться дальше, словно принцесса, ожидающая своего принца, который подойдет и пригласит составить ему компанию. Продолжаю наблюдать за компанией мужчин одетых нарядно не по погоде. Мансур резко выделяется из всех. Его серый костюм прекрасно на нем сидит. Всегда наслаждалась видом парней в идеальных костюмах, но сейчас Нефтяник превзошел все пределы восхищения.

Не слышу, что ему говорит друг, но он резко возвращает взгляд на меня, и теперь глаза его от шока распахиваются так широко, что я вижу в них всю боль, страдания и муки последних месяцев жизни. Сглатываем ком одновременно, а он начинает манипуляции с галстуком зеленого цвета и пуговицами белоснежной рубашки, расстёгивая, словно от удушья.

Мансур делает шаг вперёд, я шаг назад, как в каком-то неуклюжем танце. Он слегка улыбается, и от этой улыбки мой желудок пикирует вниз. Думаю, что пить все эти коктейли-храбрости намешанные Мишей была плохой идеей. В первую очередь должна была съесть что-нибудь существенное, прежде чем вливать в себя успокоительное, так как в данный момент чувствую, как эти самые напитки просятся на волю. Меня тошнит прямо на клумбу, где благородно красуются кусты коралловых роз, и мне ужасно стыдно за это.

В какой-то момент не замечая ни чего, чувствую сильную руку на талии, не позволяющая упасть на колени прижимает к себе, одновременно обжигая теплом и пронзая мелкими иголочками мою кожу по всему телу. Замираю, прекращая дышать, а его аромат просачивается в меня, парализуя сознание. Левин, заботливо протягивая платок, а когда не дожидается реакции, разворачивает к себе лицом и вытирает мои губы.

— Не трогай меня. — Хрипло шепчу, последнее что помню.

Обессиленно приоткрываю глаза, неясность зрения фокусируется на ярком свете из окна, дотрагиваюсь лба, полыхающий огнем, а ладонь морозит холодом от прикосновения к ледяной коже, висок ноет зубной болью, а подушка под головой кажется деревянной.

Должно стать немного легче, мне всегда лучше после того как вырву, но напряжение и тревога в груди нарастает все сильнее от смотрящего на меня взгляда полного ужаса, смешанного с бессилием и заботой. Сильная со вкусом горечи обида и кровоточащая рана в груди накатывается новыми волнами, вынуждая мои слезы заполнить глаза. Стараюсь изо всех сил сдержать, но одна предательская срывается вниз по щеке, словно любовь в бездну, но любимые пальцы ловят ее, не позволяя разбиться. Всхлип срывается с пересохших губ, хочется разрыдаться в голос от желания быть обнятой моим Нефтяником. А был ли он моим? Был, я точно это чувствовала, пока претворялась не собой. Поминаю, что просто не договорила правды, но это не оправдывает его поступков. Невыносимо щемит сердце, вспомнив момент потери малыша. Мы оба виноваты в этом, и в этот момент нашей близости все это вижу в глазах Нефтяника.

Сейчас впервые чувствую такую жуткую жажду воды, как путник проскитавшийся в пустыне год, пытаюсь облизать губы, делая себе еще хуже. Мансур тут же приподнимает меня и поит из бокала водой, которая напоминает волшебный эликсир жизни. До сих пор горит кожа на талии от прикосновения любимого мужчины, а сейчас воспламеняется щека, до которой он дотронулся. Прикрываю глаза и все равно вижу страдающие зеленые болота. Позволяю себе секундную слабость только потому, что нахожусь в комнате не одна. Левин понимает без слов отходит, позволяя женскому урагану закружить по шикарной гостиной особняка. Крича на всех — почему до сих пор скорую не вызвали, балбесы. А потом вокруг меня начинают суетиться перепуганные подруги — Маша и Мишель, сладкая парочка, два в одном на мою бедную голову.

— Дайте мне минутку, я почти пришла в себя. Не надо скорой, это лишь недомогание из-за эмоций, да, и спиртное на голодный желудок не лучшее успокоительное. Надолго вас задержала? Господи, мы наверно опоздали в церковь? — Выдергиваю руки из-под диванной подушки, пытаюсь подскочить, при этом смотрю в глаза Мансуру, который даже не подумал выйти из комнаты, а увидев мои корявые попытки смело сесть на диване, сразу оказался рядом, подал руку для опоры. Мое стремление показать себя самостоятельно увенчались поражением.

— Левин, ты обещал Марии, что не дотронешься, и не заговоришь, пока я не разрешу. Опять наврал? — Укоризненно выдаю в осунувшееся лицо, понимая как бессовестно начала разборки. Девчонки обеспокоенно крутятся возле, проверяя мое состояние, а моя гордость требует справедливости.

Присев на корточки, опять оказавшись в непозволительной близости, руками берется за мои колени, вызывая дрожь до мурашек по телу, а место прикосновения искрит бенгальскими огнями.

— Обещал, но, понял, не всегда нужно держать слово. Знаешь, во мне течет кровь восточного мужчины, и честь для них прежде всего, до того момента пока от решения проблем не будет зависеть жизнь от смерти… — делает паузу, закусывая нижнюю губу, от чего невыносимо хочется коснуться поцелуем, почувствовать любимый вкус мужества и силы, глаза блестят эмоциями влаги. — Рябина, я не смогу жить без тебя! — Последнее шепчет только для меня. — Позволь рассказать кто на самом деле мне Миа. Ты сбежала, не узнав главного — она не моя невеста, точнее была, лишь фикцией для прессы, и престижа фирмы ее отца. У нее тоже есть жених.

— Мансур, я устала верить в чушь. Давай закончим на этом. Просто останемся хорошими друзьями и поедем в церковь.

— Сейчас честен, как ни когда в жизни. Моя мама меньше знает обо мне, чем ты. Сестра в обиде на тебя, она не понимает твоего поступка.

— Мансур, для такого разговора не время и не место. Нам пора. А обещание надо держать в любой ситуации. — Начинаю возмущаться, поднимаясь с дивана. Голова почти не кружиться и мы можем ехать на христианское таинство. О чем и прошу подруг.

Ничего себе меня отключило только от одного прикосновения, что же будет, если позволю поцеловать?

— Совсем недавно ты тоже обещала, что всю порочащую информацию, касающуюся меня, выяснять лично, и что ты сделала при первой же проблеме!? — Придвинулся, схватив запястья, чтоб не ушла. Стоим практически вплотную, замираю затаив дыхание, чувствуя тепло от тела и учащенного движения мускулистой груди. Фантазией перед глазами возникает его голое тело, морда льва. Содрогаюсь от возбуждения, сглатываю желание, прогоняю прочь несбыточные мечты.