Страница 7 из 10
Другой, более поздний, стандарт соответствовал монете, содержащей от 3 до 5 граммов чистого золота и отчеканенной во Флоренции (флорин) или в Венеции (дукат) в середине XIII века. Но эту первоматерию бытия суждено было уже использовать в своих целях тем, кто продолжил дело тамплиеров после официальной гибели ордена.
При казначее же находился и портной, снабжавший всю братию платьем. Каждому рыцарю полагалось иметь три лошади, одного оруженосца и один шатер. Все члены получали одинаковые пайки, скромное, но самого лучшего качества одинаковое оружие. Было точно определено, сколько полагалось каждому брату одежды, постельных принадлежностей и оружия. Эта бережливость скряги, как ни странно, великолепно сочеталась у тамплиеров с истинно благородным рыцарским духом. Они копили деньги не для себя, а для неведомой и тайной Великой Цели. Тамплиеров воспитывали как прекрасных воинов. По преданию, каждый их них в бою должен был стоить двух или трех рыцарей врага.
При взятии Аскалона они показали все свое отчаянное безумство в бою. Защитники города попытались было поджечь осадные сооружения атакующих, но ветер подул в их сторону, огонь охватил стены, и вскоре образовалась брешь. Тут же все нападавшие ринулись к пролому. Однако по приказу Великого Магистра, тогда еще де Моле не был удостоен подобной чести, в этом месте устраивают затор. По замыслу, в город первыми должны были ворваться лишь воины Храма, дабы удивить всех своей доблестью и мужеством. Сам Магистр, показывая пример безумной храбрости, въехал на своем скакуне впереди небольшого отряда в город, численность гарнизона которого превосходила численность его воинов в несколько десятков раз. На огромной скорости на глазах опешившего населения они промчались по узким улицам к самому центру. Их бородатые лица излучали в этот момент огонь. Они летели на своих скакунах в красивых белых плащах с красным крестом под развевающимся бело-черным знаменем, готовые распрощаться с жизнью в смертельной схватке, и несмываемый пот придавал бронзовый отлив их благородно-саркастической и устрашающей улыбке…
Ничего не замечая в своей безумной скачке, тамплиеры даже не обратили внимания на то, что подкрепление не способно пробраться к ним на помощь. Доскакав до противоположной стены и оказавшись в тупике, рыцари только сейчас смогли оценить свое отчаянное положение. Посмотрев друг на друга, толком так и не поняв, зачем надо было совершать подобное безумство, тамплиеры ринулись на полчища врагов вслед за своим Магистром. Какой-то турок нанес ему удар копьем, лошадь воина упала на колени, сам Магистр перелетел через голову, затем быстро поднялся с мечом в руке, готовый дорого продать свою жизнь. Рыцарь свиты, мессир Антуан де Лорей, подает знак Магистру укрыться в разрушенном доме. Он прикрывает отход своего начальника и погибает в бою. Оставшиеся в живых тамплиеры окружают кольцом пешего Магистра. Они движутся к разрушенному дому, чтобы занять оборону. Еще один рыцарь свиты, мессир Грандис де Савойя, ранен в оба плеча, “и рана была столь велика, что кровь текоша, словно родник”, затем еще один рыцарь оказался ранен обломком сабли в лицо так, что “нос падоша на уста”. Но каждый борется как лев. И все, включая Магистра, погибают в неравном бою, так и не дождавшись подмоги. Безумный и славный день! Безумный и славный подвиг то ли во имя Господне, то ли в честь демона Богомета!
И несмотря на это отчаянное безумство в бою, в мирной жизни воины-тамплиеры были кротки, как голуби. Братьям воспрещались всякие праздные разговоры. Без разрешения главы они также не имели права отлучаться из общежития и не могли обмениваться письмами, даже с родителями. Тамплиер должен был избегать всяких мирских развлечений. Вместо этого он должен был усердно молиться и ежедневно со слезами и стенаниями приносить покаяние Богу.
За престарелыми, слабыми и больными братьями был установлен чрезвычайно внимательный уход; попечитель о бедных получал ежедневно десятую часть хлеба для раздачи нуждающимся. Существовало специальное уложение о наказаниях, определявшее кары за нарушение правил ордена. Преступления карались изгнанием из ордена, а незначительные проступки имели следствием лишь временное лишение орденской одежды. Кто раз лишался плаща, уже никогда не мог занимать почетной должности или давать показания против кого-нибудь из братьев. До тех пор, пока ему не возвращали плаща, наказанный рыцарь должен был работать с рабами, есть на земле и не смел прикасаться к оружию. Желавший вступить в орден тамплиеров должен был обладать здоровьем, происходить от законного брака и из рыцарского рода; он должен был также не состоять в браке, не быть связанным присягой с другим духовным орденом, не быть отлученным от церкви и не добиваться вступления в орден путем подарков или обещаний.
Перед торжественным посвящением кандидата, отбывшего уже год предварительного искуса, два брата отводили в особую комнату при церкви ордена и здесь говорили ему о серьезности его намерения и об обременительности тех обязанностей, которые он собирался на себя взять. Если же он оставался тверд в своем желании, то с разрешения собравшегося капитула его вводили в зал, приводили к присяге на Евангелии и с торжественной церемонией облачали в плащ.
Покидать орден без разрешения было строго воспрещено. Если выбывший из ордена брат снова хотел вернуться, то он должен был стать у входа в дом ордена и, преклоняя колени пред каждым входящим и выходящим братом, молить о пощаде. Затем попечитель о бедных предлагал ему подкрепиться пищей и питьем и сообщал капитулу, что брат-отступник молит о милосердном приеме. Если капитул давал согласие на это, то проситель, с обнаженной верхней частью тела и с веревкой вокруг шеи, являлся перед собранием капитула, на коленях и со слезами молил о приеме, заявляя о своей готовности понести какое угодно наказание. Если он затем совершал в течение назначенного срока покаяние, то капитул возвращал ему орденскую одежду.
Магистром тамплиеров Жак де Моле стал не в лучшие для ордена времена. После героической гибели в битве при Сент-Жан-Д'Арке Магистра Гийома де Боже на этот пост был избран Тибо Годан. В 1293 году славный Магистр отдал душу Богу, и в этом же году Жак де Моле за свои боевые заслуги перед орденом был избран братьями единогласно. А тамплиером де Моле стал еще в 1267 году, получив белую мантию из рук самого Умбера Пэро, дяди Гуго де Пэро, весьма примечательной личности в истории ордена.
С одной стороны, все, казалось, идет как нельзя лучше. Созданное еще в самом начале Крестовых походов это весьма необычное рыцарское братство к XIV веку по своему могуществу и богатству могло соперничать со всеми государствами христианского мира. Доход храмовников в этот период соответствовал, как утверждают некоторые историки, 20 млн золотых талеров, и в одной лишь Франции они могли выставить армию в 15 тыс. всадников. Другие ученые приводят совсем астрономические цифры: 54 млн талеров и 20 тыс. всадников. Филипп Красивый, например, самый в это время могущественный монарх Европы, мог противопоставить ордену лишь 5 тыс. верных ему воинов и полупустую казну.
Но, с другой стороны, у храмовников исчезла почва под ногами. Отчаянная битва при Хаттине, которая произошла в 1187 году, 9 июля, окончательно решила судьбу христианского царства в Святой земле. Напоенное кровью поле битвы покрылось в тот день растерзанными телами лучших рыцарей ордена тамплиеров. Третьего октября того же года Саладин совершил свой торжественный въезд в Иерусалим, который за девяносто лет до этого завоевали отважные крестоносцы. Храм Соломона, в честь которого и был назван орден и который играл огромную роль в духовной жизни братства храмовников, стал недосягаем. Тамплиеры словно утеряли ту цель, ради которой и был создан их могущественный орден. Плоды нечеловеческих жертв были уничтожены одним ударом.
Однако после потери Иерусалима орден тамплиеров, подкрепленный новыми членами, прибывшими с Запада, перенес свою главную резиденцию в крепость Аккон. Эти отважные рыцари вместе с госпитальерами продолжали сопротивляться неизбежному, они оставались единственной защитой немногих живших еще в Палестине христиан. Хотя геройское мужество фанатичных борцов за веру оставалось все тем же, как и в светлые для крестоносцев дни, но соперничество двух орденов за пальму первенства исключало возможность эффективной совместной деятельности. Вследствие всего этого дни храмовников и госпитальеров в Палестине были сочтены. И когда в 1291 году блестящий Аккон – последний оплот христиан на Востоке, неисчерпаемый источник богатства, – попал в руки сарацин, тамплиеры покинули Сирию и удалились на остров Кипр. Святая земля была окончательно утеряна. И тогда на совете ордена было принято решение вернуться на свою западную родину.