Страница 21 из 28
Они знали и уже ожидали меня там. Неосторожно высунув руку в отверстие, я почувствовал, как ее оцарапали пули с трех сторон. Раздался крик Харпера – он звал на помощь.
– Дай мне твой пистолет! – крикнул знакомый голос.
Там находился Максвелл, он и разговаривал с Харпером.
По коже пробежал неприятный мороз, и на руке появилось колючее жжение от пуль. Долго не думая, я стащил стрелков за ноги в воду и пролез сквозь отверстие наверх, в склад. Недалеко от меня на старом деревянном стуле сидел Харпер. Его руки не были связаны, но он не решался бежать. Напротив него стоял Максвелл, наводя на него пистолет. Рядом с Максвеллом стояло еще два охранника.
Я опоздал. Я лишь успел увидеть, как Максвелл убивает Харпера. Его руки безжизненно рухнули вниз и неподвижно повисли. Голова рухнула на грудь и по его одежде потекла бурая кровь. Я застыл на месте, не веря своим глазам. Наши взгляды встретились. Увидев меня, Максвелл на мгновение остановился. На его губах, изувеченных шрамом, появилась злорадная улыбка. Он подошел к стулу, на котором сидел Харпер, и, поставив на него ногу, толкнул. Стул и тело Харпера безжизненно упали на пол с характерным тупым звуком.
Я рухнул на колени. Мне просто не верилось, что столько труда, столько надежд пошли под откос. Я не смог спасти этого замечательного человека. Все труды были напрасны. А что же будет далее, если такое простое задание мы провалили? Почему? Как теперь его жена и дети узнают, что случилось? Где их отец и муж? Что им теперь делать? Что мне делать? Куда катиться этот мир, если даже такие люди, как Харпер, умирают. Нет! Их жестоко убивают. А он даже не смог передать последние слова своей семье, они не смогли с ним попрощаться. Как теперь быть им… И почему я не успел прийти раньше хоть на мгновение, или позднее, чтобы не увидеть этого. Я уже ничего не понимал, забыв обо всем, тупо глядя на тело Харпера, истекавшее кровью, и не обращая никакого внимания ни на Максвелла, ни на остальных.
Я знал, что сегодня Максвелл не станет использовать возможность сразиться со мной. В этой схватке он и так победил. Но ничего не мешало ему приказать это сделать своим охранникам. Пребывая в состоянии шока, я был беззащитен. К счастью, появилась моя подмога.
– Уничтожить здесь все! – скомандовал Максвелл, швырнул оружие в воду, и в мгновение ока исчез.
Ко мне подбежал Иероним и стал теребить за плечо, вглядываясь мне в глаза. Он что-то говорил, но я его не слышал. В моей голове все еще звучал тот глухой звук падения мертвого тела на пол. Взяв под руку, он вывел меня из склада, и мы быстро побежали прочь. Через несколько минут я услышал где-то вдали глухой взрыв. Ярко мигнуло желтое зарево и нас подтолкнуло импульсом от взрыва. Но мы все бежали вперед, чтобы скрыться в безопасном месте.
Забившись в грязный темный угол, я сполз вдоль стены и сел на землю, закрыв лицо руками. Неподвижно и молча, Иероним стоял рядом со мной. К нам подошло еще несколько алатисов. Они молча остановились возле Иеронима. Я сидел и смотрел в просвет между моими пальцами на горевшие остатки склада. Взрывом его разнесло на мелкие части. Куски разлетелись на сотни метров, и ближайшие склады и гаражи теперь так же ярко горели красным огнем. Я не чувствовал жара огня, но мне было ужасно горячо, невыносимо, чудовищно жгло внутри груди, будто туда попал один из обломков здания. Я почувствовал, как быстро по моим щекам текут слезы.
– Такое иногда случается. – сказал Иероним – Мы все несем за это ответственность.
Я утер лицо рукавом и встал на ноги.
– Нам пора уходить. Полиция и пожарные уже совсем близко.
Я прислушался – звуки сирен пожарных машин отчетливо и громко разливались по территории, синие огни отблескивали в поверхностях зданий. Они были в нескольких минутах от нас.
– Полетели. – ответил я, отворачиваясь в другую сторону.
Прилетев в братство, я первым делом же отправился на совет Старейшин. Я стоял перед советом, а внутри меня все дрожало, горело, и готово было рухнуть. Я стоял неподвижно, молча, спокойно. Словно ничего и не случилось. Рассказав все как было, я подвел итог – во всем я видел лишь свою вину так как не смог предвидеть какой ход событий и подготовиться к нему. А что еще хуже – взял на задание неопытного алатиса и подверг его риску. Далее Агнесс, Иероним и все остальные алатисы так же должны были выступить перед советом Старейшин. А дальше – вынесение решения.
Было немного неловко, ведь и я, и Иероним, члены совета Старейшин, а в отсутствии Уильяма – я глава Совета. Все прошло быстро, немного бюрократично и сухо. Агнесс решили вернуть к обучению за совершенные ошибки в тактике действий, а меня отстранили от любых заданий на некоторое время с необходимостью тоже подтянуть свои знания.
* * *
Немного спустя, я вернулся в кабинете. В руке был граненный стакан с вином, которое я стащил несколько месяцев назад из погреба одного аристократа, в чьем особняке алатисы пытались найти ответы на важные вопросы. Вино неплохое, но слишком сладкое, как для меня. Отблески света лампы в гранях стакана прыгали по комнате.
Я наблюдал за ними, старался уследить, словно это не я водил ими, а они жили сами по себе. Странное чувство отстраненности разума от тела. Я погрузился в некий вакуум – абсолютная тишина, полумрак, мозг хотел прекратить вертеть стакан в руке, а телу было наплевать. Я завис взглядом на картине, скрывавшей тайный ход. На заднем плане, в листве деревьев, если внимательно смотреть, вырисовывался херувим со стрелой в руке. Я наблюдал черты его лица, его позу, подаренную автором холста, и все больше убеждался в том, что этот ангелочек явно не посланник Амура, а коварный убийца. Годы практики научили меня по малейшим телодвижениям, взглядам и позам определять намерения людей, и, если бы дать этой картине ожить, совершенно точно, херувим вонзил бы свою стрелу в шею одной из дев, стоявших на переднем плане. И вот мне показалось, что ангелок попробовал замахнуться. Я встряхнул головой, уставившись на картину: что за бред со мной происходит.
Стакан уже без вина полетел в стену рядом с картиной. Осколки звонко и праздно зазвенели и рассыпались дождем по полу. Я швырнул его лишь ради звука бьющегося стекла. Все в порядке, я не схожу с ума! А может…
В кабинет без стука вошла Авем. Она неловко, но радостно улыбнулась.
– Ты как? – спросила она.
– Ничего. В порядке.
– Я пришла к тебе поговорить.
– Если ты пришла успокоить меня – то это излишне, я сам справлюсь.
– Нет. Тема более щепетильная. Это по поводу Агнесс.
– Ах, да! – воскликнул я, хлопнув себя по лбу – Я забыл поговорить с ней после собрания совета Старейшин.
– Хочу тебя попросить, как правая рука главы братства, будь с ней мягче. Она еще совсем в этом ничего не понимает.
– Конечно. Ее вины в смерти Харпера нет. Но во время задания произошло нечто, о чем я хотел бы получить объяснения.
– Я знаю… – смущенно произнесла Авем.
– Как ты можешь об этом знать? – оторопел я.
– Агнесс мне все рассказала. Понимаешь ли, она уже некоторое время в тебя влюблена. И так сложились обстоятельства, что ты ее поцеловал. Тебе стоит быть аккуратнее с чувствами девушки. Девушки Алатиса не умеют скрывать чувств, флиртовать, и вовсе не такие, как те, что в мире людей. Здесь все происходит быстро и очень осторожно.
– Как юноши завязывают с девушками романтические отношения?
– Кротко и очень пугливо. – она улыбнулась, словно вспомнив нечто забавное – Осторожно. Здесь девушек не много, и все знают все про всех. Мы одна семья. Поэтому влюбленность становится очевидной очень быстро. А далее – ухаживания. Красивые свидания, нежные беседы, провождение времени вдвоем, но никаких «телесных контактов», если ты понимаешь. Это должна быть духовная связь, слияние двух сердец и разумов, а не тел.
– Понимаю.
– А далее – свадьба. Ну, это ты и сам знаешь. – ответила Авем.
– Что же мне делать? Как ни ранить ее чувства? – спросил я, чувствуя себя старым и неуклюжим – Я совсем забыл, как это было.