Да придет рассвет!

– Сын мой, – начал отец Марсель, – с этим ничего не поделаешь, это факт. В момент превращения разум может оставить тебя или твою подругу, и, не дай боже, вы причините друг другу непоправимый вред. Мы все будем в выигрыше, если вы оба будете целы и невредимы. Всё, что сегодня вы услышали, и то, что увидели, вам следует держать в тайне, – подытожил отец Марсель.

На улице уже темнело. Мы и не заметили, как провели в церкви целый день. Направлявшись к машине, нас сопровождала удушающая тишина. Я лишь чувствовала, как сильно рука Евгения сжимает мою. Думаю, каждому из нас хотелось проснуться, забыв обо всём, как о мимолётном сне, или, выйдя из церкви, посмеяться над необычными, даже мистическими историями и продолжать жить дальше. Но в нас что-то определённо поменялось. Мы вышли другими, озадаченными, ошарашенными, каждый из нас поверил в то, что произошло и должно произойти, но ни я, ни он не произнесли этого вслух. Нам не хотелось обсуждать увиденное, каждый должен прийти в себя по-своему.

В эту ночь я долго лежала, смотря в окно. Эмоции притупились, состояние было заторможенное, голова загружена бесконечным потоком мыслей, хотя сердце билось спокойно, но я не знала, с чего следует начать переваривать полученную информацию. Успокаивало сейчас лишь одно – сегодня я была здорова, и прошлая мучительная ночь была позади.

Мои мысли были о Жене. В голове не мог уложиться тот факт, что мы вместе лишь потому, что «Полукровки всегда находят друг друга – это закон вселенной». «Всего лишь закон какой-то вселенной?» – прокручивался в моей голове один и тот же вопрос снова и снова. Но как? Я не хочу, чтобы было так. Ведь мы вместе по любви. Именно любовь нас объединяет и вдохновляет. Он единственный, кого я люблю. «Но за что?» – звучало в моей голове?

За его искреннюю, неповторимую любовь ко мне. Свое храброе сердце, чистую душа, всё это он подарил мне в тот момент, когда впервые меня увидел. Да, это любовь с первого взгляда. Всего одно касание взглядом, и весь он был отдан мне. До сих пор эта возвышенность чувств живёт между нами, нежно окутывая со всех сторон. Каждый раз я наблюдаю его детскую, насыщенную радостью улыбку, когда он видит меня. Я чувствую, как сильно стучит его сердце в наших объятиях, вижу, как бездонны его глаза, как пленителен взгляд, я ощущаю, как глубоки и необъятны его чувства. Я знаю – я его первая, настоящая. А ведь именно он научил меня любить. Благодаря ему, я смогла увидеть мир в насыщенных, ярких красках, потому что именно ОН делает мою жизнь прекрасной каждый Божий день. Я благодарна за счастье, которым он меня одаряет, теперь я сама излучаю счастье. Мы одно целое! Да, я люблю его, я верю ему, доверяю во всём. Если я закрою глаза, то знаю, он поведёт меня в правильном направлении. С ним чувствуется безопасность, надёжность, и эту надёжность я предоставляю и ему. Я не допущу, чтобы какая-то война наших предков помешала нам быть вместе. Есть только «МЫ», не «я», не «он» – лишь МЫ – НАВСЕГДА! С этими мыслями я впервые за время болезни крепко заснула, как младенец.

Все последующие дни были вполне обычными, жизнь текла своим чередом. Я довольно быстро привыкла к своей новой причёске, тем более получила много комплементов, только пришло солгать, что насыщенный цвет и блеск всё это воздействие нового шампуня и маски для волос. А насчёт ногтей сказала, что стала употреблять больше кальция. Хотя почти каждый день мне приходилось их спиливать, уж слишком быстро они отрастают, но ведь смысл фразы: «Красота требует жертв!» никто не отменял. И я кардинально сменила цвет лака для ногтей, теперь мой любимый цвет – чёрный, и по одному ногтю на каждой руке я сделала красными. Моё внутреннее состояние требовало перемен! Что касается обоняния, то оно усилилось в несколько раз. Я и раньше была чувствительна к запахам, а сейчас тем более. Хотя, должна признать, всё чувствовать не всегда хорошо.

По словам Жени, видимых симптомов у него не наблюдалось, лишь после тренировки болели мышцы чуть сильнее обычного. Мне показалось, что внешне он возмужал ещё сильнее или, возможно, он был горд, что в силах справиться с нечистью, если она, конечно, встретится на нашем пути.

Началась новая неделя, и поэтому каждый мой час был вновь занят учениками. Поработав немного в школе учителем иностранного языка, я пришла к выводу, что занятия репетиторством мне приносит намного больше удовольствия, хорошую прибыль и плюс нервы в порядке. Поэтому я стала заниматься любимым делом вне стен школы.

Послышался знакомый стук в дверь. Стук своего возлюбленного я узнаю всегда.

– Милая, ты готова? – с порога спросил Евгений.

– Почти. Вот только ещё одну папку с заданиями возьму. Кстати, – поцеловала я его в щёку, – сегодня ты как-то по-особенному привлекателен!

– А ты разве не знала, что я вообще у тебя особенный! – улыбнулся он в ответ.

– Какие мы самоуверенные! Особенный мой, будь любезен, подержи вот эти книги, – хитро улыбнувшись, я взвалила на него около пяти книг, – и папки заодно.

– Ты решила до ночи работать! Я хотел прогуляться с тобой. Погодка сегодня то, что надо.

– Я хочу провести столько занятий, на сколько хватит моих сил, а по моим подсчётам, сегодня сил будет предостаточно.

Евгений молча подошёл ко мне и поцеловал. Как же он нежно целуется! А какой приятный аромат исходит от его тела. Без всякий сомнений – это мой человек.

– Так, милый, – отодвинула я слегка Евгения, – ты меня немного отвлекаешь.

– Я же не виноват, что ты такая вкусная…

Он сказал ещё что-то, но этого я не смогла расслышать. Всё моё тело свела больная судорога. Голову сдавливала боль со всех сторон, особенно с висков, в ушах стоял шум, и я пошатнулась.

– Что с тобой? – подхватил меня испуганный Евгений. – Что случилось? Не молчи!

– Ааа, что за боль такая! – единственное, что смогла я выговорить, так как за одной болью последовала другая.

Спина заболела так сильно, будто ломались все кости, а попытки приподняться даже с помощью Евгения были бесполезны. Мои ноги вмиг подкосились, и я упала, изнемогая от наисильнейшей боли. Голова закружилась ещё сильнее и на какое-то мгновение я отключилась.

– Любимая, ответь мне, – старался Евгений привести меня в сознание. – Где болит? Ты вся побледнела и губы посинели, – произнёс он, увидев мои едва открывающиеся глаза.

– Тело ломит… – произнесла я.

– Держись за меня, – приподнял меня мой возлюбленный, – я на кровать тебя положу.

– Как же больно! Что со мной происходит? – спросила я, сдерживая слёзы. – Ты думаешь, это и есть превращение?

– Милая, я не знаю, – пожал он плечами. – А если нет. А что если ты больна? Давай позвоним в «скорую», пусть тебя осмотрят или, хотя бы, укол обезболивающий сделают.

– НЕТ! – вырвалось у меня. – Пожалуйста, не надо! Я ненавижу врачей, а тем более уколы. Мне чуть легче. Сейчас всё пройдёт. Дай мне пару минут.

– А если ты опять в обморок упадёшь! – возмутился Евгений, доставая телефон.

– Я же сказала, что не нужно никакого врача! – ударила я по руке Евгения, в которой был телефон.

Боль вызвала непонятную злость и агрессию, которая мне совершенно не свойственна. Дальше я закричала, чтобы он вышел из комнаты и оставил меня в покое. В его глазах читались озадаченность и расстройство, и, чтобы избежать скандала, Евгений молча вышел в другую комнату, оставив дверь слегка приоткрытой.

В тот момент я думала, что умираю. Моё тело ломалось. Все мои внутренние органы, казалось, перемещались и хотели выбраться наружу. Низ живота сводило судорогами, стало тяжело дышать, в ушах стоял гул, язык онемел. Тело не было мне подвластно, оно лишь причиняло мне адскую боль, а чёртовы ногти вновь отросли. Минут пятнадцать я лежала, стараясь не двигаться и сосредоточиться на боли. К моему великому удивлению, она стала проходить, и ко мне вновь вернулась возможность спокойно дышать. Головная боль, больше похожая на мигрень, прошла, и я смогла подняться с кровати. Подойдя к зеркалу, я увидела симпатичную девушку, которая была румяна, свежа и полна жизненных сил, как никогда прежде. Но внезапно я перестала любоваться собой, вспомнив, что у меня дома Евгений, и тут же вышла из комнаты.