Страница 15 из 46
Времени почти не осталось, работа была несложной. Земля в этом месте оказалась суглинистой, копалась легко. Дождь тоже помогал. Почва отделялась целыми пластами, и, прежде чем я понял, что делаю, уже по колено стоял в собственной могиле. Да и Сен-Клер не отличался особой сообразительностью. Копал так, словно в конце работы его ждал приз, и успевал трижды вышвырнуть полные лопаты суглинка там, где я - всего одну.
Дождь внезапно замолотил с бешеной силой, смывая остатки надежды. Я должен был умереть. Мысль поднималась из желудка в горло мутной волной желчи. Стенка моей могилы из-за сильного дождя поползла вниз, и наружу выглянула полусгнившая рука со скрюченными пальцами.
Вонь была невероятная, я слепо отвернулся, хватая ртом воздух, пополз вверх, потерял равновесие и рухнул в могилу, лицом в землю. В то же самое мгновение другая стенка могилы обвалилась мне на спину.
Дышать было нечем, глаза заболели. Я открыл было рот, чтобы закричать, но тут железная рука схватила меня за воротник и вытащила из-под земли.
Когда я вынырнул на поверхность, то увидел поднимающего меня одной рукой Сен-Клера, который так и не выпустил из другой лопату. Что-то мелькнуло в его глазах, когда он спросил меня, все ли в порядке, какое-то безумие... а из-за спины уже орал подбежавший вертухай, заглядывая в распахнутую пасть могилы.
Сен-Клер сделал короткий резкий удар лопатой назад - с такой силой, словно перерубал боевым топором цепь моста, попал охраннику по шее и убил его мгновенно. Его "Калашников" он подхватил еще до того, как тело свалилось на землю. Генерал перевел оружие на автоматический огонь и выпустил длинную очередь, заставившую молодого офицера и двоих его людей кинуться на землю в поисках укрытия.
Меня можно было и не пихать в спину, как это сделал Сен-Клер, но пинок помог мне очнуться. Я прыгнул к деревьям и упал в полутьме джунглей много раньше первых, пропевших в ветвях, пуль. Вскочив на ноги, я как безумный помчался вперед и через пару секунд выскочил на другую, покрытую слоновьей травой прогалину шириной футов в пятьдесят, в которой преспокойно паслись водяные быки.
Тут я остановился, но появившийся рядом Сен-Клер прокричал:
- Вперед! - И снова изо всей силы толкнул меня в спину: - Если нас увидят на открытом пространстве - крышка.
Он выпустил несколько пуль в начавших бестолково разбредаться по поляне быков, и я кинулся сквозь слоновью траву...
Земля на другом конце прогалины поднималась под уклон вверх, зарастая кустарником, - лианы и трава переплетались между деревьев с такой силой, что бежать было трудновато: шипы рвали в клочья мою форму, грудь спирало от недостатка воздуха, но тут внезапно под ногами обозначился обрыв, и мы упали в воду, съехав на пласте подмытой земли.
Переплыли на другую сторону без особого труда. Место было неглубокое, и большей частью мы двигались по твердому дну по грудь в воде. Тридцать ярдов в ширину - вот и вся речушка. Сен-Клер был на другом берегу раньше меня просто потому, что мог двигаться быстрее. Когда я наконец вылез, он уже лежал за завесой лиан, прикрывая меня.
Примерно минуту или около того я лежал лицом вниз, переводя дыхание, и наконец смог отдышаться.
- Ты отлично действовал, мой мальчик, просто отлично, - проговорил генерал.
- После всего этого нас с тобой в мелкую лапшу порубят. Китайскую.
- Китайская - длинная. Да еще пусть попробуют поймать.
- Чего мы тогда ждем?
- До демаркационной линии сто семьдесят миль, - сказал Сен-Клер совершенно спокойно. - Нам не удастся до нее добраться с единственным автоматом и неполным магазином.
В тот же самый момент на другом берегу, несколькими ярдами ниже по течению, объявился офицер со своими солдатами. Безо всяких колебаний они вошли в воду и двинулись через речку.
- Давай, - прошептал я, когда люди находились на полпути, высоко подняв автоматы над головами.
Генерал покачал головой и поставил "Калашников" на полуавтоматический огонь.
- Мне необходимо их снаряжение, боеприпасы. Не знаю, сколько патронов осталось у меня, так что будь готов применить каратэ.
Но этого не потребовалось. Китайцы вышли на узенькую полоску песка, и Сен-Клер положил одного за другим тремя выстрелами настолько быстро, что, казалось, прозвучала единственная продолжительная очередь.
Мы сняли с тел все, что могло понадобиться. Фляги с водой, штыки и прорезиненные плащ-палатки с солдат, "Калашников" для меня, несколько сотен патронов, офицерский пистолет и три гранаты. Рисового рациона естественно - не оказалось, но сейчас проблема еды нас не слишком сильно беспокоила.
Взяв все необходимое, мы скинули тела в реку. Вся процедура заняла не больше пяти минут, после чего мы вновь вошли под спасительный покров джунглей.
До меня долго не доходил смысл происходящего, так короток оказался промежуток времени между смертью и возрождением. Прислонившись к дереву, я трясся как в лихорадке. Сен-Клер продел голову в прорезь пончо, снятого с убитого солдата, и поднял свой автомат.
- А теперь, сынок, послушай меня и будь внимателен, - сказал он. Потому что повторять не буду. Первое правило поведения в джунглях: идти, а не бежать. У нас есть шанс уйти, этот шанс - муссон. Будем держаться высокогорья, не спускаясь в низины, Обезьяны да попугаи совсем неплохая еда, когда ничего другого нет. Ни под каким предлогом нельзя даже близко подходить к деревням. Нельзя доверять даже монтаньярам. Так что слушайся меня - и выживешь. Попробуешь самовольничать - пойдешь один.
- Со мной проблем не будет, - сказал я. - Ты начальник.
- Сто семьдесят миль до демаркационной линии. - Лицо осветилось знаменитой сен-клеровской улыбкой. - Но мы пройдем их, приятель. Тридцать дней - и мы на свободе.
Но он ошибся. В джунглях мы провели весь июнь и большую часть июля. Пятьдесят два дня животного страха и законов зверья: беги-или-тебя-поймают, убей-или-будешь-убит. Пятьдесят два дня, пока субботним днем мы не заметили на прогалине американский вертолет с боеприпасами для передовой.
Я вышел из джунглей совершенно иным человеком, чем входил в них.