Страница 77 из 82
Телефонный автомат висел в темном коридорчике, ведущем из прихожей куда-то на задний двор. Оттуда не просматривался ни столик у окна, ни входная дверь. Попытаться взять преступника методом: "Полиция, следуйте за мной"? Ничего не выйдет, их двое, а стрелять капитан не станет по той простой причине, что у него нет с собой пистолета. Притвориться пьяным и затеять драку? Администрация вызовет полицию...
Найденный в кармане жетон разрешил сомнения. Капитан устремился в закуток к телефону, стал набирать номер, после первых двух цифр шли гудки. Понятно, на улице дождь с градом, в такую погоду варшавская телефонная сеть выходит из строя, не любит она излишней влаги. Черт бы их всех побрал, холера ясная...
Когда наконец удалось соединиться с комендатурой и вызвать подкрепление, капитан вернулся в прихожую кафе. На улице вовсю сияло солнце, а за столиком у окна никого не было. Капитана чуть кондрашка не хватил. Теперь придется здесь торчать, надо подождать, пока ребята не подъедут...
- Добрый день. Никак пан бандита углядел? - услышал он за собой женский голос. Обернулся - Хмелевская, та самая, старшая, с которой он вчера вечером, вернее, сегодня утром так нехорошо простился в комендатуре, недвусмысленно давая понять, что неплохо было бы упрятать ее за решетку.
- Добрый день, - холодно отозвался он. - Какого бандита?
- Долго объяснять, слушайте. Он из их шайки, только мы не знаем, из которой, был в Константине, оттуда сбежал на машине моей невестки. А сейчас он сидел вон за тем столиком и только что вышел.
В капитане гейзером взорвались самые противоречивые чувства. Вот перед ним кошмарная баба, из-за которой с самого начала столько неприятностей, которую неизвестно за что любит славный парень майор Боровицкий. Нет, расчудесная женщина, ведь заметила же бандита, правильно Боровицкий ее любит! Может, наконец-то от нее будет реальная помощь?
- Продолжайте, - только и вымолвил он, подавив в себе противоречивые чувства.
- О чем продолжать? - поинтересовалась кошмарная баба.
- Расскажите обо всем, что вам известно. О нем и вообще.
- Ну, наконец-то! - с непонятным удовлетворением произнесла эта противоречивая особа. - Вчера у нас не очень хорошо получилось, сейчас вы по-другому относитесь ко мне, может, я и смогу лучше рассказать. Ну, значит, поставили мы "фольксваген" на платную стоянку, тут полил дождь, и мы укрылись в кафе...
- Кто это "мы"?
- Так я же говорю, мы с невесткой! Капитан взял себя в руки и почти спокойно произнес:
- Хотелось бы мне увидеть собственными глазами эту легендарную личность. Она здесь?
- Да, сидит смирно и не знает, кого ей больше бояться - вот этого бандюги или пана. И если вы намерены поступить с ней нехорошо, лучше сразу скажите, чтобы она успела смыться. Знаете, а ведь она ни в чем не виновата, хотя в это вам трудно поверить.
Если у капитана и были какие-то нехорошие намерения по отношению к младшей Хмелевской, ему удалось их скрыть. Спокойным и даже ласковым голосом он заверил свекровь, что верит железно в полнейшую невиновность ее невестки, а если даже она и не столь невиновна, то он, капитан, клянется всеми святыми преследовать младшую Хмелевскую начнет с завтрашнего дня. Сегодня же желает с нею увидеться и немного побеседовать.
- Боюсь, не сдержите вы себя! - кротко заметила старшая Хмелевская.-А зря. Ведь это именно Иоанна опознала бандита со спичками, именно она совершила с ним интересное путешествие, да ладно, пусть она сама вам обо всем расскажет. Ей прийти сюда или вы пойдете к ней?
Тут подъехала полицейская машина, и капитан, разъяснив ситуацию, мог сесть за столик, чтобы побеседовать с молодой дамой.
Он сам чувствовал, что разглядывает ее до неприличия пристально.
- Почему мне никто не сказал, что вы такая красивая женщина? - вырвалось у него. Видимо, забыл на миг о своих служебных обязанностях и почувствовал себя просто мужчиной.
- Потому что, насколько я понимаю, обо мне вы говорили только с майором Боровицким, а для него единственной красивой женщиной на всем белом свете является моя свекровь, - меланхолически ответила красавица, - Впрочем, это дело вкуса. Так с чего же начать?
- Расскажите о самых последних событиях. Подробный рассказ послушаю позже, сейчас нет времени.
События последних суток младшая Хмелевская излагала кратко и четко и уложилась в три минуты. Капитан узнал о событиях в Константине и о ее поездке в Зеленку. Слушал затаив дыхание и чувствовал, как сердце распирает радость служебного порядка.
- И вот тут я его и увидела, - продолжала очаровательная свидетельница. Из-за дождя мы оставили "фольксваген" на стоянке, а сами вошли в кафе, хоть никаких забегаловок нашими планами не предусматривалось...
- Глупо сделали, - перебила свекровь. - Надо было ехать на двух машинах.
- Я увидела его сзади, точно так же, как видела во время нашей... гм... совместной поездки, - продолжала младшая Хмелевская. - И волосы такие, и длинная ложбинка спускается к шее, и спички грыз точно так же, как и тогда. Наверное, это у него на нервной почве... И кусок щеки с ухом тот же самый, у меня очень хорошая зрительная память на такие мелочи.
- А лицо? - хищно выкрикнул капитан. - Лицо его вы опознаете?
- А как же! Когда он выскочил к машине, оставленной у ворот, и стрелял в меня, фонарь светил ярко, и я в зеркальце заднего обзора четко увидела его лицо. Широкая такая рожа...
- Едем! - Капитан энергично поднялся со стула. - Покажете место. И немедленно!
Всю дорогу, пока мы мчались в Зеленку, подпоручик не выпускал из рук моего паспорта, разглядывая его во всех деталях, словно какую-то интереснейшую книгу. И с упоением слушал мой рассказ о Миколае. У меня создалось впечатление, что он испытывал такое наслаждение от "звука и света", точнее, звука и вида, что готов был ехать хоть всю оставшуюся жизнь.
Счастье закончилось, когда мы приехали в Зеленку. Мне удалось довести до нервного расстройства всю следственную бригаду, и, когда мы в третий раз по кругу объезжали одни и те же места, они уже дружно скрежетали зубами. Подумаешь! Ведь тогда я ехала здесь ночью, была несколько взволнована, и видела лишь то, что светилось. Главным образом, уличные фонари. Так что места поворотов я могла указать лишь приблизительно, руководствуясь преимущественно временем, затраченным на проезд каждого очередного участка извилистой трассы, и это, надо честно признать, у меня не очень получалось. Раза три я ошиблась, мы выехали почему-то к железной дороге. Пришлось вернуться на шоссе и начать по новой. Боюсь, подпоручик меня окончательно разлюбил. Во всяком случае, моим паспортом он уже не любовался.