Страница 26 из 43
— Привет! Я Мигель! — он без смущения сел на свободный стул, я резко обернулась. Абу тут же подорвался со своего места и направлялся к нам. Мигель прищурился, когда заметил шедшего телохранителя. В глазах вспыхнул какой-то задорный и одновременно опасный огонек.
— Абу, все хорошо! — поспешила остановить грозного своего защитника. Абу замер в трех шагах от нас. Его глаза медленно скользнули по Мигелю, просканировали, видно не совсем довольным остался, подвигал челюстью, но сел за столик неподалеку.
— А «папочка» уехал по делам? — в голосе нового знакомого прозвучала какая-та язвительная ирония, а я удивилась откуда он знает, что папа уехал.
— Да, уехал. Но обещал сегодня вечером приехать!
— Как это мило! — его губы изогнулись в усмешке, глаза медленно скользнули по мне, толком ни на чем не задерживаясь. И этот взгляд будоражил. Он и взволновал, и разозлил, и притянул, и оттолкнул.
— Не понимаю иронию в вашем голосе!!! — раздраженно бросила, с «вы» обозначая между нами дистанцию. Мигель как-то сердито взъерошил свои волосы, аж самой захотелось прикоснуться к этой лохматой шевелюре, запустить пальцы и почувствовать, как волосы скользят между ними.
— А можно пригласить вас на прогулку? — его вопрос удивил, ошеломил, что я не произвольно кивнула головой, а когда поняла, что согласилась, от досады прикусила губу, но задний ход не стала давать.
Странно, но мы действительно гуляли. Шли рядом друг с другом и молчали. И почему-то это молчание не тяготило. Абу шел сзади, не слишком близко, но и не далеко.
— Откуда вы приехали? — Мигель покосился на меня, слегка улыбнулся той улыбкой, которая кружила голову. Я сообразила, что так и не представилась.
— Я Анна. Мы из Дубая. Братья решили, что нам с папой нужен совместный отдых и выпроводили в Европу, настоятельно порекомендовали отдохнуть на пять с плюсом. Но как всегда, папу неожиданно вызвали по делам! — оборвала себя, ибо поняла, что вновь болтаю без остановки. Это было непривычно. Последний раз я говорила слишком много с Ричардом.
— Так мужчина, который был с тобою — это действительно твой отец? — черные глаза удивленно расширились. Я растерялась. И сама перешла на «ты».
— А по-твоему кто он мне?
— Сейчас многие молодые девушки связывают с себя с состоятельными мужчинами ради финансового благополучия. Согласись, если ты не сын нефтяного магната или банкира, вряд ли у тебя есть финансы содержать с размахом куколку, которая только и грезит о «бентли» и дизайнерских шмотках… — как-то зло шипел Мигель, потом резко замолк. — Извини.
— Бывает, — отвернулась от парня, делая вид, что рассматриваю витрины магазинов.
— Ты учишься?
— Училась. По семейным обстоятельствам вынуждена была бросить.
— И как тебе Испания?
— Нормальная.
— Ты немногословна.
— Ты тоже не фонтан словоохотливости! — наши глаза встретились и через секунду мы беспричинно смеялись, как-то наши руки оказались друг на друге. И внезапный смех так же внезапно замер на губах, когда между нами расстояние сократилось до минимальности, что я почувствовала запах корицы и ванили. Как школьники, застуканные директором на месте преступления, отпрянули в разные стороны. Я обернулась к Абу, судя по одной изогнутой брови, он забавлялся нашими эмоциями. Интересно, папе расскажет? Обычно отчет о каждом моем шаге делался чуть ли не каждый час.
Мы остановились возле лотка с мороженным, пока я рылась в поисках своего кошелька, Мигель купил рожок с шоколадным сиропом.
— Откуда ты знаешь, что я люблю с шоколадом? — надкусила вафельку, сам парень купил себе обыкновенный ванильный стаканчик.
— Ты сама заказывала, когда была в кафе.
— Запомнил?
— Когда мне девушка нравится, я запоминаю любые мелочи, которые могут ее порадовать! — и устремил на меня пронзительный взгляд, что мороженое встало поперек горла. — Вот какие ты любишь цветы?
— Цветы?
— Да, цветы.
— Не знаю… мне всегда дарили розы.
— А мне кажется тебе подошли незабудки.
— Незабудки? Почему?
— Они такого же насыщенного синего цвета, как твои глаза! — я медленно сходила с ума. Меня завораживал чарующий голос этого испанца, его жгучий черный взгляд, его энергетика. Я чувствовала, что в своих словах Мигель был откровенен, говорил, что чувствовал. Его, как и меня, тянуло, правда, как и я, слабо сопротивлялся этому притяжению. В какой-то момент мы все же оказались впритык друг к другу. Я умом понимала, что это безумие, что это неправильно в первый же день знакомства так кидаться головой в омут. Я так же знала, что папа вновь не погладит по голове. Я все понимала, но какая-та сила толкала меня к этому человеку, пленяла меня, связывала невидимыми нитями сильнее всех пут. Но было важно другое, лед, которым я себе окружила внутри, сковывая свои страхи, свои воспоминания — тронулся. И боль от того унижения, боль от того, как легко меня обвели вокруг пальца, как меня превратили в рабыню — отрезвила. Как ошпаренная отскочила от Мигеля, вызвав на его лице недоумение. Нет!!! В этот раз я не должна повестись на сладость!
Саид (31.07.2018)
Я, не мигая, смотрел на Анну, а она словно не замечала моего взгляда, смотрела в окно, лишь вздрагивала, когда мимо проходил какой-то сладкий брюнет, кидая на нее задумчивые взгляды. Я не был идиотом, поэтому сразу сообразил, что вылазки в это кафе два раза в день были с чем-то связаны. Посмотрел на Абу, тот отвел глаза. Знал паразит об этом парне и не сказал. Увольнять не буду, но вот потолковать про обязанности докладывать мне обо всем, напомню.
— Аня, ты ничего не хочешь мне сказать? — взял чашку с чаем. Было время ужина, мы уже стали узнаваемыми в этом месте, наш столик всегда был у окна, мимо всегда проходили люди. Я не любил сидеть у окна, как на ладони. Захотят убрать, убивай не хочу.
— Нет, папа! — Анна продолжала смотреть на прохожих, не обращая внимания на то, что творилось за спиной. А я видел, как испанский официант иногда задерживал на прямой спине дочери долгий, темный взгляд. И этот взгляд мне не нравился. Мне вообще он не нравился. И дело было даже не в нем, мне в принципе противоположный пол, который осмеливался задерживать на Анне взгляд дольше трех секунд, не нравился. Я готов был тут же свернуть шею смельчаку, в прямом смысле слова. Руки очень чесались. Настроение тоже было не ахти, только многолетняя выдержка не позволяла мне рычать волком. Хотя очень хотелось выпустить наружу своего зверя, чтобы он покусал дочь в воспитательных целях.
— В конце недели мы улетаем домой, — буднично сообщил, наблюдая сквозь ресницы за юрким официантом, замечая, как напряглась спина дочери, как она быстро на меня глянула и отвела глаза в сторону.
— Я хочу еще тут побыть.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я так сказал! — прошипел, распаляясь от идиотских вопросов. Анна поджала губы и отвернулась от меня. Нервы к черту. Отпуск, который планировался быть ленивым, превратился в дерганным.
— Аня, скажи, чего ты хочешь в этой жизни? — раздраженно провел рукой по волосам, ловя на себе пристальные, призывные женские взгляды. Одной брюнетки ответил улыбкой, игнорируя остальных. Тело напряглось от предвкушения, хотя я еще ни о чем не подумал, но отсутствие постоянной партнерши сказывалось на реакции. Наверное, стоило б задуматься о любовнице, однако эта тема будет решаться после. Сейчас меня волновала и одновременно бесила дочь. Я любил своих детей, я старался максимально дать им все, что мог в том числе и себя, но бывали моменты, когда каждый ребенок выводил меня из себя и хотелось самому придушить. Сейчас вот выводила из себя Анна. Любимая дочь, за которую я готов был убить и самому сдохнуть, если потребуется.
— Почему ты молчишь? Я вообще задал вопрос!
— В таком тоне я не собираюсь с тобою разговаривать!
— В каком таком тоне? — прошипел, швыряя чашку на стол. Та оказалась на краю, покачнулась и начала падать вниз. Ни я, ни Анна не дернулись, чтобы ее подхватить. Белая фарфоровая чашка упала на пол, разбиваясь вдребезги. Почему-то у меня возникло ощущение, что это не чашка разбилась, а наше с Аней понимание. Мы словно отдалялись друг от друга. Я это чувствовал.