Спасая Куинтона (ЛП)

- Не думаю, что это сработает, - говорю ей, когда мы входим в гостиную. - Похоже, они винят Куинтона в смерти Райдер.

- Да, но я уверена, что им не все равно на своего сына, - говорит она. - И, может быть, если они будут искать его, они также найдут Куинтона.

- А что, если они этого не сделают? Или что, если они это сделают и найдут Куинтона, но только ухудшат ситуацию? - опасаюсь ее оптимизма, отчасти из-за своих слов, и отчасти потому, что боюсь, что Тристана и Куинтона уже не найти.

- Не думаю, что так будет, - уверяет она, нежно сжимая мне плечо. - Это их сын, и как мать, я знаю, что несмотря ни на какую злость, я хочу, чтобы все были в безопасности.

Я начинаю плакать, потому что у меня уже нет никакой надежды, мама обнимает меня, пока я плачу, позволив мне прочувствовать эту боль, потому что она знает это лучше, чем держать все внутри. Осознает ли она это или нет, она мне помогает. Так приятно, что в моей жизни так много людей, заботящихся обо мне, и больно думать о Куинтоне, у которого никого нет, кто просто бродит, ожидая смерти, как он сказал мне в ту ночь. Хотела бы я остаться и искать его, но моя мама любит меня слишком сильно, чтобы позволить мне это, и в глубине души я знаю, что я недостаточно сильная, чтобы взвалить на себя такую огромную задачу. Так я думала, когда все только начиналось. Думала, что смогу справиться с этим. Я хорошо справлялась, помогая в горячей линии для самоубийц. Но проблема в том, что у меня есть огромные, мощные чувства к Куинтону, которые напоминают мне о моих чувствах к Лэндону. Они слишком личные и вызывают слишком много нестабильности внутри меня.

Это одна из самых трудных вещей, сесть в машину и уехать из этого шумного города, зная, что он может быть там потерян в море людей, которые едва ли признают его существование, которые не хотят видеть уродливую, темную, запутанную часть жизни, поэтому проходят мимо него, даже не удостаивая его взгляда, как заброшенные районы города, которые Куинтон показывал мне. Забытые ради новых ярких кварталов.

Когда моя мама выезжает на шоссе, управляя шевроле, я смотрю на город за нами, включив песню, под которую мы с Куинтоном танцевали, в тот момент, когда казалось, что все будет в порядке - когда я думала, что возможно помогаю ему. Я чуть слышно напеваю слова, когда здания и туманное небо ускользают все дальше и дальше, пока Вегас полностью не исчезает и все, что осталось сделать, это повернуться в кресле и посмотреть в будущее.

Глава 15

30 июня, сорок шестой день летних каникул

Куинтон

Время перестает существовать. Даже такое событие, как сгоревший пару недель назад дом, не имеет значения. Такое происшествие, но я едва помню, как вывалился из квартиры посреди ночи, в то время, как пламя охватило здание.

Никто толком не знал, что произошло. Кто-то сказал, что слышал выстрелы из квартиры, где жили Дилан и Делайла. Я видел их пару раз после всего этого дела с Трейсом. Дилан и я даже подрались. Но он был слишком обдолбан, чтобы что-то сделать, да и я тоже.

Я подумал, что, может быть, один из них и начал пожар, но не стал выяснять - не мог. Приехала полиция и пожарные, и это означало, что мне и Нэнси пора уходить, вместе со всеми, кто занимается незаконным дерьмом.

И с тех пор я живу по-другому. Сплю за мусорными контейнерами, в пустующих зданиях, на которые мы набредаем. Иногда мы натыкаемся в таких местах на людей, но это случается редко.

Все, что у нас на самом деле осталось - это одежда на теле и ограниченное количество наркотиков, которые мы покупаем после кражи вещей, когда можем, а иногда Нэнси подрабатывает проституцией, когда все совсем становится плохо.

Я бы ненавидел свою нынешнюю жизнь, если бы мог почувствовать ненависть, но я не чувствую ничего, кроме голодного монстра, живущего внутри меня. Он захватил меня всего и почти полностью убил старого Куинтона.

- Не принимай прямо здесь, х предупреждаю я, прогуливаясь по переулку между стриптиз-клубом и ломбардом. На задворках есть стопка ящиков, спрятанных за мусорным баком, и именно там мы с Нэнси провели ночь, когда полицейские появились на пустующем складе, где мы останавливались на прошлой неделе.

- Почему, черт возьми, нет? - спрашивает Нэнси, глядя на меня голодными глазами, ища в своем рюкзаке то, что поможет утолить ее голод. Просто видеть выражение ее лица - видеть ее жажду - вызывает у меня слюноотделение.

- Потому что последнее, что нам сейчас нужно - это засветиться в этом в переулке, - говорю я ей. - Мне придется не спать и следить за тобой.

Она смеется надо мной, сидя на земле, тем самым истерическим смехом, который у нее появляется, когда она долго не спит. - Кто-то немного жадный? - спрашивает она. - Боишься, что тебе придется смотреть вместо того, чтобы пробовать?

Перестаю ходить, взглянув на нее. - Мы можем просто пойти куда-нибудь в более уединенное место? - нервно поглядываю в конец переулка на идущих мимо людей. Постоянно беспокоясь, что кто-то может появиться. Я даже не уверен, кто может появиться или, может быть, в глубине души хочу, чтобы этот кто-то был девушкой с сине-зелеными глазами, о которой я до сих пор думаю, независимо от того, сколько онемения вложил в свои вены. Даже не знаю, в Вегасе ли она еще или вернулась домой. И так должно быть. Я ничего не должен знать о Нове Рид. - Куда-то, где мы можем просто лежать и наслаждаться кайфом?

Нэнси вздыхает, а затем застегивает рюкзак, прежде чем встать на ноги. - Куда, черт возьми, мы должны идти? - спрашивает она с раздражением, поглядывая вверх и вниз по улице.

Потираю лоб, начиная снова ходить по кругу. Прошло слишком много времени с момента приема последней дозы. Чувствую эмоции, всплывающие наверх, более острые, чем иглы, более мощные, чем героин. Я должен заставить их замолчать. Сейчас. Прежде чем уйду под землю. Мне нужно какое-нибудь тихое место и подальше от всех этих людей.

Опускаю руку, когда в голове рождается идея. - Думаю, что знаю такое место.

Она кивает, надевая рюкзак и даже не задавая вопросов. Она просто следует за мной, надеясь, что я приведу ее в такое место, где она сможет заполнить свои вены наркотиком, в надежде, что она сможет спастись от того, от чего она бежит. Как и все остальные. Как и я.

Побег.

Понадобилось время, чтобы переместиться через весь город в сторону менее населенной части. Несколько часов или даже целый день. Трудно сказать. Знаю, что отправляемся мы еще засветло, а на месте оказываемся, когда солнце уже садится, но иногда я теряю счет времени, потому что сосредоточен только на одном месте, где я могу летать и парить, не смотря на свое прошлое, не чувствуя вину за все, что произошло в моей жизни. Вину за смерть. Вину за любовь. Вину за существование.

Когда мы заходим внутрь, мой мозг взрывается от воспоминаний о прошлом разе, что я был здесь с Новой, и я почти разворачиваюсь. Но Нэнси подталкивает меня в спину.

- Поторопись, - говорит она, направляясь к лестнице. - Я умираю здесь.

Двигаюсь вперед, перешагивая через завалы и обломки, стараясь не думать о Нове, но это сложно. Единственное, что удерживает меня, это тот факт, что, когда я доберусь до крыши, пройдет всего пара минут, как все, что заполняет сейчас мою голову исчезнет. Так что продолжаю двигаться, и когда мы достигаем крыши, я чувствую, что снова могу дышать.

Нэнси нетерпеливо бросает рюкзак на землю возле одного из массивных щитов и достает ложку и шприц. Я не помогаю ей. Я не могу. Несмотря на то, сколько раз кололся, все равно не могу сделать это сам. Память об иглах и инъекциях, возвращающих меня к жизни, которую я не хотел, по-прежнему слишком сильна. Но я всегда преодолеваю фобию, когда она вводит наркотик в меня. Поэтому ложусь на крышу и смотрю на звезды, как делал это с Новой, или как в ту ночь, когда я умер. Я смотрю на них, ожидая нетерпеливо, пока игла войдет в мою вену и медленно проникнет сквозь тело, стирая все внутри. Моя вина ненадолго уходит, и мысли о Нове оставляют мой разум. Мне кажется, что все в этом мире простили меня. Я ощущаю себя намного легче, когда плыву к небу, чувствуя себя все ближе и ближе к Лекси. И клянусь Богом, если бы я мог протянуть руку, я бы коснулся ее.