Спасая Куинтона (ЛП)

Она задерживает дыхание на мгновение, а затем кивает. Я расслабляюсь, когда она отстраняется и поворачивается к двери, но потом я чувствую присутствие Донни за спиной и вновь напрягаюсь. Когда кто-то вроде него так близко к Нове, этого достаточно, чтобы у меня появилось чувство потерянности.

- Ты должен зайти внутрь, - раздается голос Донни позади меня. - Трейс хочет поговорить с тобой. Он в вашей квартире с твоим прекрасным маленьким другом, который втянул тебя во все это.

Взгляд Новы устремляется мне через плечо. Быстро разворачиваюсь и закрываю спиной, блокируя ее от его взгляда. - Я сейчас поднимусь. - Бросаю взгляд через плечо, говоря Нове, -Уходи.

- Нет, она пойдет с тобой, - говорит Донни. Он целенаправленно немного отодвигает нижнюю часть рубашки, и я вижу что-то засунутое за пояс, сверкающее серебром. Пистолет. У него есть гребаный пистолет, и он хочет, чтобы Нова пошла с нами.

Удар ниже пояса. Слишком сильный. Вся ситуация - намного сложнее, чем я представлял. И Нова здесь, чтобы засвидетельствовать это. Сама мысль о том, что с ней что-то случится выбивает воздух из моей груди. Я даже не хочу думать об этом - и не думаю. И все же изображения проникают в мою голову, как осколки. Я представляю себя на обочине дороги, лежащим рядом с Лекси, в ее крови, только это не глаза Лекси смотрят на меня, а голубовато-зеленыеглаза Новы. И снова я тот, кто причинил боль девушке, которую люблю... дерьмо, неужели это то, что это значит? Неужели этот страх потерять Нову означает, что я люблю ее? Откровение заставляет меня ненавидеть себя больше, чем когда-либо. Ненавидеть себя за то, что я здесь. За то, что позволяю себе чувствовать это по отношению к другой девушке. Черт побери, почему я продолжаю дышать, продолжаю жить, чувствовать, любить? Лекси мертва, а я снова влюблен? Так я отплатил ей за то, что в ту ночь разбил машину и убил ее? Я нарушил свое обещание, данное ей и позволил себе чувствовать любовь к Нове? Я позволил Нове занять ее место?

Я так злюсь на себя, что почти забываю о ситуации, пока парень Трейса не лупит монтировкой по красивому автомобилю Новы, обдирая вишнево-красную краску.

- Топайте в этот чертов дом! - кричит он, и его спокойное поведение вдруг исчезает, уступая место неконтролируемой ярости в глазах.

Я откидываю все свои чувства в сторону и сразу трезвею. Я осознаю присутствие Новы здесь. Осознаю, что все, что я сделаю в течение следующих нескольких минут, будет иметь значение, в отличие от последних нескольких лет моей жизни. Но как только я это исправлю - вытащу ее отсюда - все может закончиться, и это уже нельзя будет изменить.

- Я пойду в дом, - спокойно говорю ему, сжимая кулаки и вонзая ногти в ладони, смотря вниз на пистолет. Если я должен, я пойду за ним, если это означает, что у нее будет время уйти. - Но она уйдет.

Он смеется надо мной. - И как же, черт возьми, она это сделает. - Он делает шаг вперед, приближаясь ко мне и пытаясь добраться до Новы, и мой мозг отключается. Я просто ударяю его по руке. Его глаза горят от ярости, и его рука начинает подниматься, но не в мою сторону, а в сторону Новы. Он собирается ударить Нову, и это будет моей чертовой ошибкой. Я собираюсь уничтожить девушку, которую смог полюбить. Я такой ублюдок.

Мне нужно что-то сделать, чтобы убрать ее отсюда. Ломаю голову, в поисках ответа. Я помню, как он вытащил наркотики из моего кармана, и вижу покраснение вокруг его ноздрей. Я мог бы подкупить этого парня наркотиками, но сомневаюсь, что они есть у меня в комнате.

Мне нужно что-то большее.

Что-то, что заставит его забыть обо всем, даже если на минуту или две, достаточно времени, чтобы Нова ушла.

- Я знаю, где Дилан держит свою заначку, и у него есть пара унций, если ты отпустишь ее, я покажу тебе, где это, - говорю я, что является полной ложью, но это все, что могу придумать в данный момент. Это тоже жизнеспособная ложь. Дилан - дилер, и у него должен быть большой запас где-то. Вот только я понятия не имею, где он держит его, находится ли он в доме и сколько там есть. Это не имеет значения. Все, что мне нужно, заставить его уйти от Новы, а затем, что будет, то будет. Пусть он побьет меня. Причинит боль. Убьет меня. Мне все равно, пока я знаю, что она в безопасности.

Парень замолкает, но монтировку не опускает. - Откуда мне знать, что это не полное дерьмо?

Пожимаю плечами, притворяясь спокойным, несмотря на панику внутри меня. - Тебе просто придется пойти со мной и посмотреть. Если я вру, тогда ты все равно надерешь мне задницу, как и планировал. - Просто отпусти ее. Пожалуйста, просто отпусти ее, - А если нет, тогда у тебя появится заначка. О которой никто не будет знать. - Это как дразнить собаку костью. Как наркоман, я понимаю, что потребность сильнее других чувств.

Парень, похоже, насторожился, но затем сдается, опустив железку. - Тогда пошли, -говорит он, и направляется к дому, агрессия уходит из него. Тем не менее, Нова свободна, и только это имеет значение.

Я следую за ним, но Нова хватает меня за руку и тянет обратно. - Куинтон, не уходи, - говорит она. Я даже не смотрю на нее, стряхнув с себя руку и продолжая двигаться вперед. Но она упорно обнимает мою руку. Бросаю на нее холодный взгляд из-за плеча, зная, что единственное, что имеет значение на данный момент - загнать ее в машину. - Садись в машину и уезжай, - мой голос с нотками злости.

Ее глаза наполнены ужасом. - Куинтон, я...

- Залезай в свою гребаную машину и вали, Нова! - уже яростно кричу я. - Уходи, я говорил тебе об этом с самого начала!

Она начинает плакать, слезы катятся по ее щекам, и я хочу успокоить ее, но знаю, что это только ухудшит ситуацию. - Все будет хорошо, - шепчу ей. - Я заплачу этому парню, и тогда все будет хорошо. - Чувствую себя таким мудаком, что вру ей, но я делаю все, чтобы уберечь ее.

- Но как я узнаю, что с тобой все в порядке? - спрашивает она, косясь на парня.

- У меня все еще есть твой номер, я позвоню тебе позже, - говорю ей, касаясь заднего кармана, где в бумажнике лежит листок бумаги с номером ее телефона. - Я обещаю. - Еще одна ложь, но мне не стыдно за нее, потому что я вижу в ее глазах, что это сработало.

Она наклоняется вперед и целует меня в губы. Я едва отвечаю на поцелуй, хотя отчаянно хочу. Но я заставляю себя держать перед собой образ Лекси, как должен был делать все это время - заставить себя страдать за чувства к Нове и за то, что втянул ее в эту историю.

Все это моя вина.

- Это все твоя вина, говорит отец Райдер, пока ее мать рыдает на заднем плане. - Черт возьми, ты не должен был ехать на этом автомобиле так быстро.

Мой отец стоит позади, наблюдая, как он кричит на меня, давая ему волю, потому что все, что он говорит, правда. Это моя вина. Я ехал слишком быстро. - Почему ты не мог просто двигаться медленнее? - спрашивает он, а затем начинает плакать, горе сковывает его лицо, и несмотря на то, что я тоже хочу плакать, я этого не делаю, потому что не заслуживаю. Я не могу переживать боль, также как они, потому что я причинил им эту боль.

Я это сделал.

Когда Нова уезжает, я чувствую себя странно спокойным, опустошенным, мертвым внутри. Поворачиваюсь к Донни, который ждет меня всего в нескольких шагах. Я мог бы бежать в пустыню или вниз по улице. Но тогда я не выручу Тристана. Я уже затрахался платить за убийство Лекси.

Поэтому я следую за Донни наверх, слушая его болтовню о том, что он сделает, если я облажаюсь. Может быть, если бы я не чувствовал себя так хреново, то беспокоился о том, что ждет меня впереди немного больше. Лишь отчасти фокусируюсь на происходящем, потребность получить дозу или две, занимает другую часть моего разума. Но когда я вхожу в квартиру, реальность обрушивается на меня, как бурный водопад. Вся комната в беспорядке, больше, чем обычно. По всему полу валяется битое стекло, в стенах видны дыры, стол на кухне перевернут вместе с диванами, словно кто-то буйствовал.

Еще до меня доносится громкий плач в одной из задних комнат и много стука. Похоже, кого-то пытают.