Спасая Куинтона (ЛП)

- Куинтон, ты меня слышишь? - спрашивает она, ее голос мягкий, далекий. Или, может, это я далек.

- Я... - мне больно говорить, горло слишком сухое, и яркость солнца слепит глаза.

- Ты в порядке? - говорит она, и солнечный свет тускнеет, когда голубое небо превращается в гребаный потолок моей спальни, весь в трещинах и подтеках. Всё та же надоедливая капля начинает наливаться, вновь преследуя меня.

Вдруг понимаю, что я в своей комнате. Проснулся. И Нова здесь. Со мной. Мои мысли путаются, когда я пытаюсь вспомнить, что случилось. Планировалось, что эти ребята изобьют меня до смерти. Почему этого не произошло? Потому что это было бы слишком легко? Неужели я заслуживаю более страшной смерти? Но если это правда, то почему Нова здесь?

- Что ты здесь делаешь? - больно говорить, но я заставляю себя произнести слова. - Или мне снится?

Она поглаживает мою щеку, испуг в глазах уменьшается. - Нет, ты не спишь... ты был без сознания, но...ты в порядке? - похоже она нервничает, и это напоминает мне о том, как невинна она и хороша, и что ей не место в этом притоне, которое я называю домом.

- Почему ты здесь? - спрашиваю слабым голосом, пытаясь сесть, но руки не работают, и я падаю обратно на матрас.

- Приехала сюда, чтобы увидеть тебя, - отвечает она, рассеянно прикоснувшись к губам, и мне интересно, действительно ли я ее поцеловал, или мне это приснилось.

Она пристально смотрит на меня, доставляя мне дискомфорт. Я так привык к людям, которые смотрят сквозь меня, как будто я невидимка, видя только наркотики и человека, которым сейчас являюсь, никчемное подобие того, кем был раньше. Начинаю забывать, каково это - быть на виду, и на долю секунды мне это нравится. Затем она отводит взгляд, и я чувствую, как будто умираю, мой мозг сигнализирует о боли в ногах, руках, груди - везде. Словно я разваливаюсь. Плохо. Руки начинают дрожать, сердце бешено биться, как только я это осознаю.

- Положи немного льда в пакет, - говорит она, щелкая пальцами кому-то. Я слышу бормотание и вижу Тристана. Он смотрит на меня сверху вниз, и его мутные глаза выдают, что он под чем-то, но я рад, что он вообще здесь и не похоже, что избит. - Чувак, ты хреново выглядишь, - говорит он с дурацким оскалом.

- Чувствую себя дерьмово, - бормочу, сумев поднять руку к лицу, чтобы протереть глаза. - Похоже, тебе удалось сбежать.

- Так и есть, и ты должен был бежать за мной, тупица... я думал, ты следом, пока не понял, что я один, - Тристан хихикает себе под нос. - Подожди, пока ты не увидишь себя в зеркале.

Его веселье, похоже, выводит Нову из себя, и она поднимается на ноги, поправляя свои шорты вниз, с горящей яростью в глазах. - Иди за гребаным пакетом для льда, - говорит она, не орет, но ее тон - холодный, резкий, суровый, и она отпихивает его. Это не та Нова, которую я помню, она меня пугает.

И она, кажется, слишком напугала Тристана, который поднимая руки, пятится спиной к двери. - Хорошо. Иисус, Нова. Не стоит сходить с ума по этому поводу.

- Ты еще не видел, как я схожу ума, - она указывает на дверь. – Теперь пойди и принеси чертов пакет.

После того, как Тристан выходит, она поворачивается к двери и говорит. - Что мне делать?

Не вижу, с кем она разговаривает, и мне приходится гадать, кто, черт побери, еще здесь. Делайла? Сомневаюсь, и не думаю, что она бы задала Делайле такой вопрос.

- Я не знаю, - кто-то ей отвечает. Все еще не могу увидеть, кто это, но могу сказать точно, что голос принадлежит девушке, и я ненавижу, как сильно радуюсь тому, что Нова здесь не с парнем.

Вдруг девушка с черными волосами и большими голубыми глазами появляется перед моими глазами. - Он выглядит... - она оценивает меня, потом смотрит на Нову. - Похоже, здесь не обойтись без больницы.

- Никаких больниц, - я хриплю. - У меня нет денег, чтобы заплатить за лечение -. И я не заслуживаю такого легкого исцеления. Я должен страдать за то, что убежал от своей смерти.

Нова неохотно смотрит на меня. - Куинтон, я действительно думаю, тебе нужно пойти в больницу. - Она опускается на колени на матрас, убирая длинные волосы в сторону, и наклоняется ближе ко мне. Ее пальцы мягко обхватывают мое запястье и, медленно двигая, она сгибает мою руку, чтобы я мог ее хорошо рассмотреть. Она в два раза больше, чем обычно, и моя кожа фиолетово-синяя. Даже там, где ее пальцы, кожа раздута, и кажется, что ее прикосновение должно доставлять боль, но все, что я чувствую, - это ее тепло. Боже, я так скучал по этому. Весь последний год я провел в замороженном состоянии, чувствуя отрешение от наркотиков и секса со случайными женщинами, и теперь она здесь, и мне кажется, что я горю.

- Это всего лишь ушиб, - говорю я, глядя на нее и не глядя на руку. Я хочу обнять ее, поцеловать, коснуться, но также я хочу, чтобы она ушла. Осталась. Ушла. Правильно. Неправильно. Лекси. Нова. Вина.

Вина.

Вина.

Вина.

Это все моя вина.

Когда мое прошлое настигает меня, я рывком одергиваю руку подальше от нее, неосторожно, и в этот раз я чувствую боль, но не реагирую на это. Вместо этого я, наконец, нахожу силы, чтобы сесть на матрас. Как только я оказываюсь в вертикальном положении, тело пронзает резкая боль и мне становится трудно дышать. Задыхаюсь, вцепившись за бок и согнувшись пополам.

- Что с тобой? - спрашивает Нова с искренним беспокойством, и это только затрудняет дыхание

- Нова, уходи, - хриплю, пытаясь сосредоточиться на дыхании, но это похоже на то, как будто меня ударяют снова и снова... мои мысли возвращаются к событиям сегодняшнего дня...

Джонни замахивается на меня монтировкой снова и снова. Я падаю на землю. Даже не знаю, почему я падаю, может просто устал стоять. Я готов сдаться и это происходит, когда он толкает тяжелым металлическим бруском мне в плечо, грудную клетку, пинает меня, ударяет, избивает раз за разом.

Я вижу в его глазах, что он хочет меня убить, и радуюсь этому, лежа в гравии, камни впиваются в мою кожу, и только голубое небо надо мной.

- Сделай это, - давлюсь кровью, наполнившей мой рот. - Убей меня.

Он улыбается и снова ударяет, и я чувствую, как одно из ребер ломается, когда металл врезается в него. Чувство, будто весь воздух высасывают из меня, причиняет ужасную боль. Больше я ничего не чувствую. Тело немеет. Мертв.

Я сдаюсь.

Он бросает монтировку в сторону и закатывает рукава, переключаясь на удары кулаками. И когда он нацеливает один из них в мою голову, я открываюсь полностью, следя за тем, чтобы он довел дело до конца. Просто сделай это. Я готов.

- Похоже, ты сам этого хочешь, - говорит Джонни с рвением и замешательством на лице, а затем его кулак врезается в мое лицо.

- Может быть, так и есть, - все, что я говорю ему, вкус крови заполняет мой рот. Так и есть, я знаю.

- Боже, вы наркоши - такие никчемные куски дерьма, - говорит он с улыбкой. - Зачем вам жить. Никто не заботится о том, живы вы или умерли.

Он говорит так, будто он сам не наркоман, и мне интересно, принимает ли он, или просто продает дерьмо людям, помогая испоганить свою жизнь в обмен на деньги. Интересно, есть ли у него ради чего жить. Кто-то, кто заботится о нем. Каково это, когда в твоей жизни есть кто-то, как у меня раньше Лекси?

Или Нова. Я прогоняю мысли из головы и пытаюсь сфокусироваться на нем, как он движется, решая, куда ударить меня.

Меня одолевают противоречивые чувства. Я даже не уверен, откуда возникают такие мысли. О Нове. Или это простой страх, что на этот раз не будет скорой помощи, чтобы появиться и оживить меня. Наступает паранойя.

Какого хера.

- Я позволю тебе жить, говорит парень, замахиваясь кулаком для очередного удара с горящими злобой глазами, налитыми кровью. Он сильный, и я знаю, что навряд ли он себя контролирует, даже говоря, что собирается позволить мне жить, он может легко перечеркнуть свои слова одним ударом и, вероятно, даже не осознавая этого, пока не станет слишком поздно. - Так что можешь сказать своему маленькому другу-шлюшке, что ему стоит быть осторожнее.