Страница 7 из 35
Вторая группа новелл касается совершенствования и уточнения правил о государственной регистрации юридических лиц, их реорганизации и ликвидации. Прежде всего надо подчеркнуть попытку ввести принцип публичной достоверности государственного реестра. Он означает, что лицо, которое получило выписку из этого реестра, вправе полагаться на то, что там содержатся правильные сведения, соответствующие действительности. Если, как это сейчас нередко бывает, в реестр вносятся записи чуть ли не со слов заявителя и также быстро они изменяются, то сам реестр тогда просто теряет смысл.
Любой государственный реестр, любой, в том числе и реестр прав на недвижимость, и реестр юридических лиц, должен иметь публичную достоверность, в этом его смысл. К сожалению, пока этого нет, а мы предлагаем это закрепить законом.
Для упрощения регистрации и деятельности юридических лиц вводится положение о едином учредительном документе – уставе. При этом предусматривается возможность создания типовых уставов для небольших корпораций типа обществ с ограниченной ответственностью.
Вводятся новые правила о защите интересов и кредиторов, и миноритариев хозяйственных обществ. В частности, уже было упомянуто о корпоративных захватах и их последствиях. Для препятствия им вводится очень интересное положение, родившееся в судебно-арбитражной практике, о восстановлении корпоративного контроля лица, которое этот контроль неосновательно утратило.
Третья группа новелл связана с попыткой сократить и упорядочить количество видов юридических лиц, которое у нас, особенно в сфере некоммерческих организаций, превысило всякие разумные пределы, их имеется порядка 40. Нигде в мире, ни в каком правопорядке такого количества некоммерческих организаций не существует.
Что касается коммерческих корпораций, то в результате ряда обсуждений и дискуссий мы пришли к выводу о том, что целесообразно вместо деления акционерных обществ на открытые и закрытые ввести их деление на публичные и непубличные, так, как это уже имеет место в целом ряде развитых правопорядков. И тем самым появится возможность приблизить наше право к современным стандартам корпоративного управления.
Относительно некоммерческих организаций имеется много недоразумений и «страшилок», якобы законопроект хочет упразднить какие-то виды НКО, сузить рамки их основной деятельности и т. д. Я бы хотел прежде всего специально подчеркнуть, что Гражданский кодекс в этой части затрагивает статус некоммерческих организаций только как юридических лиц, т. е. только как участников имущественных отношений, регулируемых гражданским правом. Он не трогает и оставляет за рамками своего регулирования их содержательную деятельность.
В законопроекте предлагается ни в коей мере не трогать содержательную сторону деятельности некоммерческих организаций: общественную, политическую, религиозную и всякую другую. Речь идет только о том, чтó, когда и поскольку эти организации хотят заключать разнообразные сделки и участвовать в гражданских правоотношениях, т. е. выступать в качестве юридических лиц, вот только в этой части всем другим участникам гражданского оборота должно быть понятно, с кем они имеют дело, кто и чем отвечает по своим имущественным обязательствам. В этой части мы и хотели бы навести порядок.
Забегая немного вперед, могу сказать, что, с моей точки зрения, большинство некоммерческих организаций – это либо корпорации, причем действующие в одной традиционной гражданско-правовой форме, давно известной и за рубежом, – в форме союза или объединения, либо один из двух видов унитарных организаций – фонд или учреждение, причем «учреждения» в западноевропейском понимании этой категории у нас называются автономными некоммерческими организациями. У нас учреждение – это особый вид юридического лица, не собственник, мы его сохраняем. Но наряду с ним придется сохранить и автономные некоммерческие организации.
А что касается некоммерческих корпораций, то по-хорошему как вид юридического лица их следовало бы свести к одной форме – к объединению (союзу). Но это решение, повторяю, нужно только для целей гражданско-правового регулирования, для целей имущественного оборота. Сейчас их у нас больше 30. И бесконечно поступают предложения о том, чтобы это количество увеличить. Вот здесь хотелось бы поставить предел, потому что никакими реальными потребностями имущественного оборота это не вызывается. Поэтому предлагается хотя бы свести их, так сказать, в принципе к двум видам – к общественным объединениям граждан и к ассоциациям и союзам, где участвуют юридические лица и (или) граждане в любых сочетаниях.
Четвертая группа новелл касается повышения защиты третьих лиц – кредиторов, участников оборота в их взаимоотношениях с юридическими лицами, прежде всего с коммерческими корпорациями. Предлагается ввести нормы, повышающие ответственность тех лиц, которые определяют деятельность юридического лица, в том числе участников коллегиальных органов управления юридического лица.
Не могу не отметить, что в ходе длительного обсуждения этого законопроекта было очень много дискуссий и споров, в том числе и с Министерством экономического развития, и с рабочей группой по созданию Международного финансового центра, в ходе которых были самые разные попытки создать препятствия принятию рассматриваемого закона. К сожалению, нашим оппонентам удалось в это время провести два закона, которые никак не укладываются ни в Гражданский кодекс, ни в Концепцию развития гражданского законодательства. Я имею в виду закон «О хозяйственных партнерствах» и закон «Об инвестиционном товариществе». Мы уже сейчас получили такую совершенно «дикую» форму юридического лица, как хозяйственное партнерство, которое не известно никому в мире. Даже высококвалифицированные английские юристы говорят, что это никоим образом не похоже на распространенные у них конструкции Limited Liability Partnership (LLP) и Limited Liability Company (LLC), которые якобы, по уверению отечественных разработчиков, лежали в основе новой категории «хозяйственные партнерства». Ничего похожего нет ни в штате Делавэр, ни в штате Нью-Йорк, отличающихся наиболее «либеральным» корпоративным законодательством. Мы здесь опять впереди всей планеты. Ну, теперь уже делать нечего, закон этот прошел, надо смотреть, как он будет реально работать.
Кроме того, в результате споров родилась компромиссная норма, или несколько норм о корпоративном договоре, который до сих пор вызывает серьезные споры. Но я должен подчеркнуть, что эта норма – результат компромисса, многочисленных обсуждений о том, быть ли вообще корпоративному договору, каково может быть его содержание, в какой мере оно может быть коммерческой тайной или должно публиковаться и т. д.
Короче говоря, в результате многочисленных дискуссий и споров, с моей точки зрения, достигнут определенный компромисс, некоторый баланс интересов, который хотелось бы в принципе сохранить. Вот и все, что я хотел сказать.
Спасибо, я постараюсь четко выдержать регламент, тем более что для этого есть все основания. Поступило значительное количество – более 400 – поправок по тексту, касающемуся статуса юридических лиц. И на самом деле свыше 100 из них в общем-то были удовлетворены, хотя и отклоненные, и удовлетворенные поправки во многом дублировали друг друга, это надо подчеркнуть. Работа шла и в рабочей группе, которая несколько раз собиралась, и потом в сводной группе, и даже на заседании думского Комитета по гражданскому законодательству. Вопросы были очень острые, и я коротко скажу о трех группах таких проблем, которые повлекли некоторые изменения текста в сравнении с тем, как он был первоначально представлен.
Первая группа проблем – это виды юридических лиц. Здесь мы, во-первых, учли настоятельную просьбу нашей потребительской кооперации, согласившись с ними в том, что речь действительно идет об отдельном виде кооперативов. Такие кооперативы, несмотря на свое название, занимаются производственной деятельностью, то есть являются производственными кооперативами. Но важно и то, что члены потребительских кооперативов сами лично, как правило, непосредственно в этой деятельности не участвуют. Вот такой своеобразный у них статус. Соответственно они просили несколько изменить формулировку насчет того, что предполагается иметь единый закон о потребительских кооперативах и единый закон о производственных кооперативах, поскольку необходимо сохранить особое законодательство о потребкооперации. И мы на это согласились, имея в виду, что потребительские кооперативы являются отдельным видом кооперативов.
33
Стенограмма. Здание Государственной Думы. Зал 830. 2 июля 2012 г. 15 часов.