Жестокие забавы

Высокая комиссия прибыла в «Научно-технический продукт» ровно в десять часов утра. Минута в минуту, как раз в разгар утреннего кофе– и чаепития персонала.

Бизнесмен Огурцевич лично встречал комиссию в вестибюле «Научно-технического продукта», не решившись доверить это ответственное дело никому из своих подчинённых. Кроме самой Наины Генриховны, в «Научно-технический продукт» явились ещё три человека. Валюшку Огурцевич видел и раньше в Солидном учреждении. Прочих он видел впервые. Наина Генриховна отрекомендовала их как технических экспертов. Эти двое сразу показались Огурцевичу странными. Совсем юная дамочка имела повадку строгую, наводящую на размышления о монастыре с самым суровым уставом. Достоинства её фигуры надёжно скрывал лиловый балахон. Волосы её, того невзрачного пепельного оттенка, который так часто встречается у наших соплеменников, были давненько не мыты, но украшены сзади пышным шелковым бантом. Эта деталь туалета дамочки могла бы претендовать на некоторую игривость, если бы была вовремя выстирана и выглажена. Дамочка плотно сжимала губы и не отрывала глаз от потёртых носков своих сильно поношенных туфель. Лицо её хранило печать неприступной отстранённости. Зато молодой человек выглядел довольно развязным. Не велик ростом, но крепок телом, он производил вполне благоприятное впечатление. Волосы его имели очень приятный каштановый оттенок. Тонкие черты лица казались немного женственными. Некоторые острословы имеют обычай называть таких молодых людей «смазливыми красавчиками». Молодой человек был одет в спортивного кроя твидовый костюм и в отличнейшего качества коричневые ботинки. Упругой походкой он следовал за своей суровой патронессой и двумя её спутницами, неся в каждой руке по увесистому портфелю.

Всё общество чинно разместилось в вызолоченном кабинете Олеся Огурцевича и занялось исполнением своих прямых обязанностей, а именно тщательной проверкой документов. Валюшка разместилась в углу за клавиатурой компьютера и принялась ритмично выстукивать по клавишам бледными пальчиками. Технические эксперты тихо примостились на диванчике, обитом светлой кожей, и пока помалкивали. Наина же Генриховна в сопровождении самого бизнесмена отправилась на экскурсию по помещениям «Научно-технического продукта».

Особую гордость Огурцевича составляла лаборатория мегалографии, оснащенная самыми современными мегалографами и прочим вспомогательным оборудованием. Все это научно – техническое добро было установлено со знанием дела, в светлой комнате. Тут же помещались стеллажи с пухлыми папками, в которых хранились и сами мегалограммы, и отчеты об успешных результатах их применения в различных отраслях науки и техники. Мониторы голубовато светились, принтер распечатывал какую-то бесконечную диаграмму, устройства для подачи проб в приборы жили своей самостоятельной жизнью, с заданной периодичностью подавая в нутро мегалографов разноцветные растворы чего-то таинственного. При этом помещение лаборатории мегалографии царило безлюдье.

– А где же работники? Где персонал? – строго спросила Наина Генриховна.

– Специалисты, наверное, ушли обедать, – смущенно ответил Огурцевич.

– Странно! – Наина Генриховна поджала губы. – Разве они не были предупреждены о нашем приходе?

– Конечно, я их предупредил! Но отсутствие людей – это штатная, вполне обычная ситуация! Оборудование может работать круглосуточно, и даже в отсутствие персонала, – гордо заявил Огурцевич. – Утром приходит инженер, заносит программу испытаний в компьютер. Дальнейшее происходит автоматически.

– А кто будет нести ответственность? – зеленоватые глаза Наины Генриховны агрессивно округлились.

– Вся информация сохраняется в памяти прибора и по окончании эксперимента… – начал Огурцевич.

– Это комиссию не интересует, – прервала бизнесмена начальственная дама. – Давайте продолжать работу.

С этими словами Наина Генриховна покинула помещение лаборатории мегалографии.

По выражению лица начальственной дамы сразу можно было понять, что и сами помещения, и обстановка, царящая в них, не удовлетворили её взыскательного взгляда. В следующем же помещении высокая комиссия обнаружила часть сотрудников «Научно-технического продукта», предававшихся чревоугодию самым бессовестным образом. Молоденькие и хорошенькие до неприличия дамочки уже пригубили по рюмочке коньку (початая бутылка стояла тут же, на столе) и теперь с явным удовольствием допивали источающий сногсшибательный аромат кофе. Тут же неопределенного возраста мужчина в запотевших очках обеими руками пытался пропихнуть в рот целиком огромных размеров бутерброд. Тут же некий рыжий индивид углубился в чтение романа. Книжку в яркой глянцевой обложке он держал на коленях. Огурцевич побагровел. Наина Генриховна широко расправила прямые плечи.

– Ну вот, и здесь нарушается порядок проведения работ, – металл в голосе Наины Генриховны звенел набатным колоколом. – При входе в помещение нет надписи о том, что оно предназначено для приёма пищи. Кроме того, персонал учреждения в рабочее время распивает алкогольные напитки и читает постороннюю литературу.

При этих словах упитанный молодец в очках и брюках цвета приглушенный электрик поперхнулся уже полностью просунутым в рот бутербродом и громогласно закашлялся. При этом измятый и изрядно обслюнявленный бутерброд выпал у него изо рта и плюхнулся на пол, под ноги Наины Генриховны.

– Ай, яй, яй! – заверещал бутерброд нечеловеческим голосом. – Спаси меня добрая старушка! Этот пьяный обормот хочет мною закусить!

– Фантастика! – ахнул рыжеволосый молодец и выронил роман из рук.

Бутерброд выпустил тоненькие ножки, подобные ножкам сороконожки и, быстро перебирая ими, засеменил к стене комнаты. Пьяненькие дамочки, обступив господина Огурцевича, что-то мило щебетали о преимуществах новой кофе-машины. Багровый Огурцевич беззвучно шлепал губами.

Наина, скорым шагом покинув помещение, отправилась к месту заседания прочих членов высокой комиссии. За спиной она слышала стук подошв и тяжелое дыхание главы «Научно-технического продута». В груди начальственной дамы бурными потоками клокотал праведный гнев.

В коридоре им повстречался почтенный старец в хорошем костюме. Старец нёс под мышкой толстую папку, полную бумаг. Увидев старейшего работника «Научно-технического продукта», бизнесмен Огурцевич и приободрился, и даже немного успокоился. К нему вернулся дар речи.

– Это наш старейший работник, товарищ Орловский. Он занимает должность главного конструктора. Товарищ Орловский отвечает у нас за всю документацию, – произнёс Огурцевич, гордо выпячивая обтянутую коттоном грудь. – Уверяю, на этом участке у нас всё в полном порядке!

– А вот с документацией у нас всё в порядке, – пролепетал Орловский. – Сединами своими ручаюсь!

Голубые и на удивление ясные глаза старика Орловского излучали дружелюбие и неподдельный мужской интерес к высокой гостье. Наина Генриховна изготовилась к атаке.

– Ведите! – скомандовала она.

И старик Орловский повёл её в свой кабинет, где в высоких, подпиравших потолок шкафах хранилась та самая документация, за которую он отвечал своею седой головой.

– Вот это наша документация и отчетность, – старик сделал широкий жест рукой в сторону пронумерованных и аккуратно надписанных корешков. – Хотите взглянуть?

– Разумеется! – Наина Генриховна потирала руки. Её изящные ноздри воинственно раздувались. Рядом Огруцевич пыхтел, как поспевающий самовар.

Старик Орловский достал одну из папок, положил на стол, раскрыл. На тыльной стороне обложки помещалась добросовестно составленная опись дела. Папка заполняли листы машинописного текста, вперемешку с чертежами. Энергично перелистав содержимое папки, Наина Генриховна наугад вытащила пачку документов, и, разложив их на столе, принялась изучать. При этом она и покачивала сокрушенно головой, и хмыкала иногда, и постукивала каблучком по полу. Наконец вердикт был вынесен:

– Всё это никуда не годится! Нужны официально изданные экземпляры, а это какие-то ксерокопии! Где вы могли их взять?