Страница 49 из 66
Дэнни тоже весь дрожал. Эдит чувствовала это кожей и не могла найти в себе силы подняться, обнять брата и хоть как утешить.
Ему было больно.
А она не умела.
Это ее всю жизнь выслушивали, успокаивали, поддерживали и утешали.
Это ей нужны были теплые слова Дэнни, папы… всей семьи.
Это она родилась человеком, это ей всегда давали заботу и защиту…
Это у нее впереди была долгая огромная жизнь.
- Прости-и-и, – Эдит вцепилась в руку Дэнни, не имея сил выпустить зажатую в зубах наволочку и посмотреть ему в глаза. – Дэ-энни-и… зачем я такая?.. Что я натворила?.. Дура-а!!!
Дэнни промолчал.
Не начал привычно говорить, что все исправится, что ничего страшного не случилось, и непоправимого не бывает, что он и папа сейчас исправят все-все, пока дедушка заварит ей чай…
«Бывает! Бывает это непоправимое! И оно случилось, потому что я такая глупая курица, которой просто хотелось побыть взрослой!!»
Войдя на кухню, Эдит невольно замирает на одну секунду. Спиной к ней у раковины стоит Рейн и пьет воду прямо из-под крана.
Он красивый даже с замотанной бинтами спиной и в старых шортах дяди Рафа, с нечесаной гривой черных блестящих волос.
Это все не портит его, или наоборот придает еще больший шарм?..
Его хочется обнять.
Дядя Лео сказал Эдит, что это его сын, но это не смогло сделать Рейна менее привлекательным.
«Мой двоюродный брат. Надо же».
Эдит небрежно отбрасывает челку и усаживается за стол.
- Стаканы на полке, – сообщает она.
Рейн вскидывается и резко оборачивается, хватаясь за замотанный живот.
- Не слышал, как ты вошла, – он неловко приглаживает мокрые волосы и опирается на раковину. – Да мне норм и так. Зачем посуду пачкать?
Эдит улыбается, чуть склонив голову набок.
Вроде бы брат, и он не должен ее так волновать, но она не может воспринять его как члена семьи.
Рейн не похож на своего отца совершенно.
«Наверное, он в маму. Только цвет глаз и кожи от дяди Лео. И даже этот панцирь не как у них у всех, и его почти сняли с него. Он больше человек, чем черепаха. Почему, интересно, папа не стал совсем убирать эти наросты? Было бы лучше. Я думаю, надо его попросить будет, чтобы он сделал».
Рейн обходит стол, собираясь уйти, но Эдит удерживает его за руку, всматриваясь в красивое, хоть и разбитое лицо.
- Подожди. Я хотела сказать тебе спасибо.
Он улыбается одним уголком губ, немного высокомерно и насмешливо, совсем по-взрослому.
«А мы же почти ровесники».
- Да я уже прослушал этот вариант в прошлый раз, – Рейн выворачивает запястье из пальцев Эдит. – Папа у тебя классный.
- Не уходи, – Эдит поднимается следом. – Я не хотела тебя обидеть или задеть. Просто ты спас меня. А я и не знала, что там на самом деле случилось…
- Мне достаточно твоего «я больше так делать не буду», детка, – Рейн резко отворачивается, передернув плечами.
Эдит чувствует что у нее кровь приливает к щекам.
Он нравится ей все больше.
Но она не может понять, почему он злится на нее.
«Ну и что, что брат? Дядя Лео тоже дяде Рафу брат… старший, кстати. И им ничего не мешает. Почему мне нельзя? Это вообще, семейное, наверное, у нас».
Но Рейн разговаривает с ней сверху вниз, словно он намного старше и умнее.
Эдит не нравится ему, как девчонка, она это остро чувствует.
Это обижает и задевает ее, и одновременно вызывает желание доказать, что они на равных, что она достойна его внимания.
«Надеюсь, что вот в этом вопросе он на своего папу не похож».
- Я понимаю, что тебе плохо от того, что случилось. Я хотела извиниться и помочь…
- Давай сменим тему, ладно? – глаза Рейна сужаются, а на скулах дергаются желваки. – Последнее, в чем я нуждаюсь, это в сопливых охах и ахах. Мне не в первый раз башку разбили, ничего смертельного не случилось.
Эдит подходит ближе, вглядываясь в его лицо.
Рейн немного пугает ее, потому что один раз уже приставил скальпель ей к горлу.
«Но он не хотел меня убивать – просто пугал, потому что был в отчаянии. Ему нужна помощь, и я помогу, и тогда он поймет, что со мной ему будет хорошо».
- Я понимаю, как тебе плохо сейчас…
- Со мной все отлично! – Рейн резко отстраняется, не дав ей прикоснуться к себе. – Иди, читай свои романчики, девочка. Сиди дома, мечтай о принце, придумывай красивых героев или что там тебе еще надо. Ты ни черта не понимаешь.
Он отворачивается и идет прочь, раздраженно собирая волосы в хвост.
Эдит обиженно смотрит ему в спину, видит, как дрожат зеленые пальцы, скручивая пряди кожаным шнурком, и не понимает, отчего он не хочет сесть и все ей рассказать.
Она смотрит и не может отвести глаз от темной полосы, идущей вдоль его позвоночника, как хребет ящера, широких плеч, рук с прорисованными мышцами.
Рейн просто картинка. Герой и загадка с темным пятном в прошлом, о котором он не хочет говорить.
«Вообще-то, наверняка, хочет, – Эдит делает шаг следом и убирает за ухо выбившуюся прядку волос. – Все хотят, чтобы их выслушали и расспросили об их бедах – я-то это точно знаю. Наверное, ему просто стыдно, потому что в любом другом месте над ним бы посмеялись… Но я не такая…»
- Хочешь, поговорим о том, что с тобой сделал Трэвис?..
Кулак Рейна врезается в стену, оборвав слова Эдит, и он резко оборачивается к ней.
- Кто тебе сказал?
– Я слышала вчера твой разговор с дядей Рафом… ночью… я понимаю…
Рейн выдыхает сквозь зубы и на секунду жмурится, мотнув головой.
- Тебя это не касается.
- Я не отношусь к тебе из-за этого плохо, пойми правильно, – Эдит осторожно подходит на шаг и берет в свою ладонь до дрожи сжатый кулак Рейна. – Это, конечно, ужасно и плохо, но я не брезгую от этого твоим обществом… знаешь, для нас тут, это нормально…
Рейн секунду молчит, глядя на нее странно застекленевшими глазами.
- Нормально, да?
Эдит смотрит ему в лицо, не понимая, почему Рейна начинает трясти.
- Я не осуждаю тебя, если ты этого боишься, – торопливо говорит она, решив, что он просто напуган ее открытостью. – А нормально потому что…
Рейн коротким ударом впечатывает ее в стену и заламывает руку за спину, уткнув лбом в обои.
- Нормально, да? – шипит он на пределе слышимого. – Вот когда твой Трэвис рвал на тебе платье и хотел выебать, это нормально было?! Так чего визжала тогда, как недорезанная?!
- Рейн, мне больно, – Эдит пробует вывернуться, но пальцы на запястье сжимаются сильнее.
- Да ну? Твое «нормально» больнее.
- Отпусти меня, – Эдит чуть не плачет от обиды. – Я просто хотела помочь тебе! Выслушать и объяснить все.
Она не понимает, что происходит – в фильмах и книгах все не так реагируют на слова о понимании.
- А я этого не просил, – Рейн почти рычит ей в ухо, обжигая щеку сбитым дыханием. – Показать тебе, какое оно – твое «нормально»?! Может, мне стоит доделать то, что Трэвису не удалось?!
Эдит коротко всхлипывает.
- Я просто хотела сказать, что никто тебя не осуждает, не надо прятаться и избегать нас. Твой папа такой же, и мы спокойно к этому относимся.
Рейн на секунду застывает.
Эдит спиной чувствует, как напрягаются у него все мышцы, словно их сводит судорога.
Он дергает ее за волосы, заставляя вывернуть шею и посмотреть на него.
- Не ври! – шипит он. – Мой отец воин! Я с ним разговаривал… Он…
- Живет с дядей Рафом! – кричит Эдит в ответ и бьет ладонью по стене, пытаясь вырваться. – Так что нет в этом ничего ненормального! Мы принимаем подобное!
- Ты врешь! Чего тогда Трэвису не дала, если это нормально?
- Рейн, отпусти ее! – мамин крик заставляет Эдит сжаться и в то же время заплакать от боли и обиды.
Захват на руке исчезает, и Эдит оборачивается.
Мама стоит в паре шагов от них в боевой стойке, как дядя Лео, а напротив нее Рейн, ощупью ищущий что-то на столе.
- Не трогай мою дочь.
- Так держи ее… держите ее от меня подальше! – кричит Рейн, сжимая рукоять столового ножа. – Или объясните ей, что не надо лезть людям в душу, когда об этом не просят, со своим сраным мнением! Она сама напросилась…