Страница 30 из 66
- Похоже на облаву, – Раф скривился, нащупав свободной рукой сай.
Лео молча кивнул, бросив байк в другую сторону.
- Вон на кого охота, – Раф указал через его плечо на мелькавший вдоль дороги силуэт человека, стремительно бежавшего прочь от казино. – Надо бы помочь.
- Боливар не вынесет троих, – Лео дернул уголками губ, останавливая байк. – Смотри, вон машина стоит – пригони сюда, пока я задержу особо прытких бегунов.
- Сделаю, – Раф усмехнулся, прокрутив сай в пальцах.
Он понимал, почему Лео попросил его это сделать, а не пошел сам – не хочет напрасных жертв. Сам-то только оглушит, ну или ранит. А Раф бы прибил и не поморщился – хороший противник это труп.
Эдит неслась не разбирая дороги и не видела перед собой ничего от ужаса.
Странный парень, помогший ей когда-то в детстве и теперь вдруг решивший спасти от Трэвиса, так беспардонно пнул ее ногой в мягкое место, что она кубарем выкатилась в окно и, не успев испугаться, скатилась по крыше пристройки прямиком в мусорный бак с отходами с кухни, жутко вонючими, но мягкими.
Она вскочила, услышала над головой звон разбитого стекла и громкие крики, вывалилась из бака и бросилась бежать.
Героическое «я только с тобой» осталось позади вместе со звуком выстрела, сухо трескнувшим от казино в ее сторону.
«Господи!»
Эдит выпрямилась и стрелой понеслась прочь, напрочь забыв, что все любимые ей героини романов обычно бесстрашно бросались назад, спасать своего любимого.
«Да он мне никто даже… какой любимый… о чем я вообще…»
Пуля с визгом вспахала землю у ее левой ноги, вынудив закричать еще громче и побежать еще быстрее, хотя это и казалось уже невозможным.
- Ложись! – что-то тяжелое снесло ее с ног, уткнув лицом в дорожную грязь и прижав сверху.
Дробно и часто ударили пули.
Тяжесть сверху вздрогнула, отозвавшись криком и странным металлическим звоном.
И Эдит неожиданно узнала голос.
Она бы не перепутала его ни с чем, хотя никогда не слышала в нем ничего кроме тепла и ласкового смеха.
- Дядя Лео?!
- Эдит?
Раф обернулся на выстрелы и увидел, как Лео свалился, прикрыв собой беглеца.
«Твою мать! – мгновенно прошило его холодом. – Только не это!»
Он вышиб окном пикапа, стоявшего рядом, и рванул дверцу, забираясь в кабину.
«Порву этого чертова человечка на лоскутки!»
Ключи оказались в зажигании.
Раф повернул его, мимоходом удивившись красивому индейскому оберегу вместо брелока, явно старому, ручной работы, и вывернул руль.
Сцепление-передача-газ.
Погнали!
Лео вскочил, на ходу понимая, что он только что спас Эдит.
Нашел.
На радость времени не было.
Катана выпорхнула из ножен и аккуратно отсекла лишнюю руку с занесенным ножом.
Человек заорал и свалился, пытаясь ухватить отделившуюся от него конечность.
- Дядя Лео…
Со свистом втянув воздух сквозь зубы, Лео кувыркнулся, заходя за спину следующему преследователю Эдит с куском арматуры в руках, и ударил его рукоятью в затылок, перекинул катану обратным хватом и встретил ударом ноги в грудь следующего.
«Раф, родной, ты там тачку выбираешь, что ли?»
Лео крутнулся на месте, подставляя под длинную цепь блок, выпрямился и услышал, как надсадно завизжали пружины его правой ноги.
Пули повредили привод.
Упав на колено, Лео принял на катану занесенную над ним металлическую трубу и зло улыбнулся в лицо человеку, державшему ее.
- Сайонара, ублюдок!
Сзади полыхнули фары, на миг ослепив человека.
Лео успел рвануть себя в сторону и сбить с дороги летевшей на них машины остолбеневшую Эдит.
«Всегда вовремя, бро! Всегда рядом!»
====== ...И узок путь по лезвию дождя... ======
Машину швырнуло в сторону, и борт кузова звонко прошили пули.
- Твою мать! – Раф вывернул руль, бросая несчастный пикап прочь с дороги, и скосил глаза в боковое зеркало. – Давай, бро, крути гашетку.
Эдит сжалась рядом с ним на сиденье в комок, закрыв голову и часто всхлипывая. Ее трясло, как осиновый лист, руки ходили ходуном, когда она снова и снова пыталась собрать обрывки платья на груди.
«Господи! Когда это кончится?!»
Ей казалось, что время вытянулось в одну сплошную рельсу, лежащую прямо сквозь ад, в котором она оказалась, и по этой рельсе ее жизнь летит в бездну. И этому не было конца.
Секунды бухали в висках, подергивая взгляд красными вспышками и замершими кадрами всего случившегося.
Треск разрываемой ткани. Эдит кричит, умоляя небо спасти ее от жадных рук, шарящих по телу. Мерзкий смех Трэвиса…
Грохот выбитой двери…
Парень из ее детства, пытающийся перерезать горло ее молодому человеку… теперь уже бывшему…
Кровь на полу…
Вонючие отбросы в мусорном баке и большие синие мухи, липнущие на тело…
Свист пули…
Душащий ужас осознания последних секунд такой короткой жизни…
«Мама! Мамочка! Спаси меня ради Бога! Папа! Я не хотела…»
Боль от падения и мокрая шершавая грязь дороги, царапающая лицо.
Тяжесть, прижавшая к земле, удары пуль… опять пули…
Глаза дяди Лео.
«Господи! Он же такой улыбчивый и теплый. Обнимает всегда и всех. И вообще живет с дядей Рафом, а девчонки в школе говорили, что это стыдно для мужчины… Господи! Какие у него жуткие глаза!»
Крик и свист катаны.
Эдит слышала этот свист много раз в тренировочном зале дома. Он никогда не заканчивался таким воплем боли.
А дяде Лео, видимо, все равно. Он бьет следующего человека.
Эдит визжит, сжавшись на земле, и мотает головой.
В нее втыкается свет фар и надорванный рев мотора.
Ее что-то отшвыривает прочь, а глаза сами собой смотрят и смотрят, как старый пикап сминает сразу двух человек, надсадно хрипит, проворачивая колеса по красно-влажному и сдирая с чьей-то головы скальп.
Эдит выворачивает наизнанку, но дядя Лео (или это демон, принявший его облик?) рывком поднимает ее на ноги и толкает к открывшейся двери кабины.
- Живо!
Эдит больно ударяется животом об сиденье и неловко вползает внутрь.
- Я заберу байк!
- Охуел?! Ты ранен, дебил!
- Газуй, Раф! Я следом!
- Я…
- Газуй, я сказал!
Дверь с грохотом закрывается, и в нее звонко бьет пара пуль.
Эдит зажмуривается и кричит, понимая, что это конец.
- Ты одна?! – жесткая рука беспощадно встряхивает ее, больно дергая за плечо. – Ты-одна?!!
Эдит с криком сжимается в клубок и утыкается лицом в сиденье.
Ей страшно до вспышек перед глазами.
И она не знает, от чего больше.
От того, что они никак не уедут домой, или от того, что рядом с ней сидит чудовище, только что спокойно раздавившее машиной двух человек.
- Гони! – в дверь прилетает тяжелый удар. – Там БТР разворачивается!
Дядя Раф обкладывает Эдит такими словами, что она даже перестает плакать, скрипит зубами и выжимает газ в пол.
- Прикройся, – Раф, не отвлекаясь от руля, нащупал на спинке сиденья куртку и швырнул ее Эдит. – Че отцу говорить? Тебя трахнул твой ненаглядный?
Эдит всхлипнула, натягивая чужую, остро пахнущую табаком вещь, и замотала головой. Ей было жутко стыдно от дядиного вопроса, и плохо от того, что опять вспомнились руки Трэвиса.
- Н-нет…
- Ясно, – дядя кивнул ей и окатил таким взглядом, что ей показалось – одежда вспыхнет. – Героиня, бля, телешоу. Еще раз съебешься из дома – на себя пеняй. К батарее наручниками прикручу.
Эдит натянула куртку на голову и отвернулась.
Машину кидало из стороны в сторону по ухабам загородного поля, а дядя Раф продолжал давить на газ, словно ему плевать было, разобьются они или нет, и все косился в зеркала.
- Дура! – тяжелая рука сильно треснула ее по затылку, ткнув носом в сиденье. – Дура тупая!
Рафа трясло.
Заметив, в каком виде дочь Донни, он чуть ума не лишился и готов был повернуть назад, чтобы порвать на лоскутки весь этот поганый притон.