Лошадиная душа

— Я опоздала на автобус. Из-за Соломона, он отказался меня везти на остановку.

Вот теперь все смотрят на меня, с изумлением, у всех глаза круглые. Первым пришел в себя пилот:

— В каком смысле, отказался?

Ему ответил Дог:

— На нем уздечки не было, поэтому мы не смогли им управлять… Господи!

— Вот именно, — ответила Лери, — а если бы он был взнуздан? Да ему и в голову бы не пришло что-то там сочинять и выкручиваться, просто и молча довез бы до остановки, и адью, хозяйка! Ничего личного, я просто конь, конь в уздечке. Но в том-то и дело, что на Соломоне не было уздечки и он смог сделать выбор, и по каким-то ему понятным причинам он принял решение — спасти мне жизнь.

— Значит, ты была права, когда говорила, что умному человеку не грех послушаться, подчиниться животному, — сказал Михаэль, по-прежнему прижимая к себе жену. Та погладила его по щеке и улыбнулась:

— А как же, тот же сапер по уставу обязан слушаться своего напарника, пса-миноискателя, капитаны кораблей — следить за крысами, и по малейшему их беспокойству — срочно проверять трюмы на предмет течи, а жители нестабильно сейсмических районов должны следить за поведением кошек. Михаэль, я понимаю, ты очень напугался, но может быть, опасности и не было особой, а? Ну семеро погибли, это, конечно… но сколько еще пострадавших…

— Не было там пострадавших, все сгорели заживо. Много ли людей подберет микроавтобус в пригороде, дорогая…

— Ой…

— А с мамой все в порядке, она к соседке ушла, какой-то крем обсуждать. Поэтому и не отвечала на мои звонки.

— Ой. Ну, Соломон, спасибо тебе…

— А как он узнал? Ну, как почувствовал опасность, а? Вроде предзнаменований того, что в автобус врежется бензовоз, нет?

— Да, действительно, а как? Что он почувствовал?

Все озадаченно смотрели на меня, друг на друга, наконец Лери неуверенно произнесла:

— Этого мы, скорей всего, никогда не узнаем, спросить Соломона мы не можем, так что это навсегда останется его тайной, его волшебным секретом.

На этом разговор закончился, и спасатели улетели, а Лери и Дог долго еще стояли возле меня и гладили, гладили без конца. За что-то они были благодарны мне, я не очень хорошо понимал, за что, но от ласки только полный придурок откажется.

Что-то сегодня я сделал правильно.

========== Часть 12. Польза свободы ==========

Ночью ко мне пришел хозяин, в денник, где я уже крепко спал. Услышав шаги, а затем и голос, я нехотя выдрался из оков сна и поднялся навстречу Михаэлю. Он подошел, взял меня за морду и легонько погладил переносье, потом заглянул мне в глаза и тихо сказал:

— Спасибо, Соломон. Я не думал, что однажды скажу это лошади, но ты сделал это, Соломон, ты спас мою жену, мою любимую женщину, мою половинку и мать моего сына… Соломон, ты самое большое лошадиное чудо. Боже! Даже мои друзья не знают, что я пережил… Но тебе скажу: поступил вполне обычный вызов, переданный через диспетчера, крупное дорожное происшествие в черте города, причина — столкновение двух машин. Пока летели на место катастрофы, пытались представить себе размеры, масштаб, количество… И, знаешь, еще на подлете, с воздуха стало ясно, что выживших там нет, понимаешь, Соломон? Горящая бензиновая лужа, а посередке охваченные пламенем микроавтобус и бензовоз, как раз тот случай, когда спасателям некого спасать… Скорей, там была работа для пожарников, но… Тела, тела пришлось искать, собирать и выносить нам, спасателям. А самое страшное, это был тот самый автобус, на котором…

И каждый раз, наклоняясь над следующим трупом, я умирал, раз за разом, умирал снова и снова. Все ждал, вот она, моя Лери… Но их было совсем трудно опознать, разве можно опознать головешки? До самого морга, до последнего я думал, что Лери там, среди них. Патологоанатом принес мне невероятную новость — женщины возраста, веса и роста Лери там нет. Нету и колечка, которое я просил найти… Такое, с подковкой и бриллиантиком посередине, желтеньким.

Объяснение этому чуду могло быть только одно, Лери не было в автобусе… И это чудо случилось благодаря тебе, Соломон.

Я стоял полусонный и, прикрыв глаза, вслушивался в его голос, краем сознания отсеивая знакомые слова, а когда хозяин ушел, снова завалился спать.

Через несколько дней, рано утром пришла Лери и подняла меня:

— Вставай, Соломон, придется сегодня тебе поработать, у нашего величества машина сломалась. Пошли, отвезем его на работу.

Во дворе меня ждал… Ну, наверное это не поедет, как же оно, без колес? Михаэль, видимо, тоже не видел прежде эту штуку, потому что с сомнением спросил:

— Никогда не ездил в санях, дорогая, это не слишком эпатажно? Что люди скажут?

— Люди ничего не скажут, они позавидуют и себе такие же достанут.

— Где ты их достала?

— Я нарисовала эскизы, а Дог по ним сделал чертежи и сами сани, ты в курсе, что он плотник? Дерево самое благородное, клен и липа.

— И как, надежно? — Михаэль обошел сани со всех сторон, навалился на борта, на оглобли, раскачивая их, сани отзывались на это негромким и язвительным скрипом, дескать, не тушуйсь, хозя, не развалимся… — А это что? — он указал на что-то, брошенное на сиденье.

— Это шкура, Михаэль, шкура русского медведя, братец привез на прошлое Рождество… Никак не привыкну к этому. У нас наоборот, сначала Новый год, потом Рождество и Старый Новый год.

— Лери, как ты сама-то понимаешь то, что говоришь? Старый Новый год, в моей голове это не укладывается.

— Это у нас обычное дело. Ладно, садись, пора ехать.

Меня запрягал Дог, я, с опаской косясь на странную конструкцию без колес, с трудом заставил себя впятиться и встать между оглобель, ну хоть они знакомые, за исключением кривой изогнутой палки сверху… Под которой я встал, кстати.

Михаэль сел в сани, Лери заботливо накрыла его ноги медвежьей шкурой, забралась на облучок и тронула меня.

Я, полный подозрений, шагом двинулся со двора… Ну так и знал, не поедет оно без колес! Оно скрипело по плитам двора и тяжело волочилось за мной, Лери велела поднажать, я послушно влёг в упряжь-хомут и доволок-таки это до ворот, а там и до…

А за ними, за воротами, на дороге это и произошло — удивительное преображение. Едва коснувшись снега, оно, это чудо без колес, вдруг как понеслось, прямо полетело, плавно так поехало, заскользило по дороге, я от неожиданности чуть не споткнулся, но успел выровнять свой ход и порысил, совершенно обалдевший от таких сюрпризов. Но постепенно успокоился и приободрился, стал прислушиваться к этому новому экипажу. Снег скрипит под копытами, а полозья скользят бесшумно, мягкий перезвон колокольчика под дугой придавал всему этому особый, какой-то сказочный колорит. И пар из ноздрей белыми облачками мерцал в предрассветном полумраке. Все это было вместе: тишина, скрип, звон. Странное волшебное утро.

А вот и база, санитарный вертолет №9. Здесь хозяин покинул нас. и мы с Лери вернулись домой.

Вечером меня снова запрягли в сани, чтобы съездить за хозяином. И так повторилось несколько раз, пока машину не починили. Ну что ж, для меня это было новым интересным опытом. Небольшим приключением, так сказать.

А вот следующее приключение вряд ли можно было назвать приятным… Это случилось ночью — сначала до меня донесся шорох, я моментально проснулся, встал и настороженно всмотрелся во тьму. Ничего не увидел, но зато почуял запах, мерзкий какой-то, смесь глины и мокрой псины, и еще чего-то… неуловимо-хищного. Моментом сообразив, я развернулся и поспешно удрал в паддок, а оттуда и в леваду, а там уже находились все лошади: Ян, Мери и Солдат.

Они тоже почуяли гостя, и остаток ночи мы провели в леваде, тревожно прислушиваясь к ночным звукам.

Утром Дог, как обычно, пришел убирать конюшню, но, что-то заметив на полу в денниках и на снегу в паддоках, бросил тревожный взгляд на нас, так и стоявших в леваде, побежал прочь и вскоре вернулся с Лери и Тоби.

— Вот, смотрите, он сюда тоже приходил, вот следы.

Лери и Тоби склонились над землей, посмотрели, и хозяйка изрекла: