Страница 20 из 34
Северусу тоже пришлось несладко. Одна крайняя голова цербера держала его за ногу и терпеливо ждала, пока две другие договорятся между собой и примутся за дело. Время шло, головы рычали и грызлись за право укусить первым. Северус тоже ждал. Смерти или спасения? Неизвестно... Палочка его лежала на полу в паре метров за дверью, да и вряд ли магия поможет против цербера. На помощь, как ни странно, явился кот, незнакомый белый кот, он неспешно прогуливался по замку, услышав шум, пришел глянуть, что тут такое происходит, увидел и оценил. И решил вмешаться, молнией прыгнул на среднюю голову Пушка. Тот, не ожидая нападения, испугался и вздрогнул, его крайняя голова разжала челюсти, и профессор освободился. Подхватил кота, вышвырнул в коридор, запер за собой дверь, подобрал палочку, и вот они бегут прочь — вместе, человек и кот. Бегут в холл, где, судя по шуму, студенты загнали в угол предмет охоты, профессора Квиррелла.
Холл был переполнен народом, Квиррелл, облитый святой водой, истыканный серебряными стрелами и исцарапанный осиновыми колками (на самом деле, это очень сложно, воткнуть в человеческое тело осиновый кол, надо очень сильно постараться), дико озирался в поисках выхода. А студенты что-то кричали, махали крестиками, брызгали на него водичкой и недоумевали, что-то оно не действует, он же вампир, нет?
Северус с облегчением вздохнул, ну хоть не убили, уже хорошо, но этот Хэллоуин они и без того надолго запомнят. Нельзя же в самом деле допустить, чтобы дети стали убийцами. Пусть даже и полузомби Квиррелла... Северус спокойным голосом велел всем расходиться, дескать, поиграли и хватит, хорошего, как говорится, понемножку. Смущенные студенты остыли, извинились и постепенно разошлись, а белый кот, нежданный спаситель Северуса, вальяжной походкой подошел к Гарри и нежно боднул его в колени, мальчик посмотрел вниз, на кота, улыбнулся и развёл руки в стороны. Кот прыгнул ему на грудь, Гарри поймал его, засмеялся и, прижав кота к себе, ушел. Вот как! Его спас кот Поттера, какая ирония...
Ну что ж, он тоже не забудет этот весёлый Хэллоуин.
====== Глава семнадцатая. После Хэллоуина ======
Через день после Хэллоуина на уроке зельеварения Гарри обратил внимание на то, что профессор Снейп прихрамывает, и забеспокоился, к тому же припомнил случайно услышанные обсуждения, которые вели между собой гриффиндорцы за завтраком. Рон обиженно жаловался на то, что профессор Снейп отобрал книгу и не отдал, когда он, Рон, пришел за ней, но зато — мстительно добавил рыжий — кое-кто укусил вредного профессора, и зуб даю! это — цербер, и надеюсь, что ему больно. От этих воспоминаний Гарри стало почти страшно, какой ещё цербер, откуда, когда и как он укусил профессора? И мальчик с тревогой наблюдал за Северусом, пока тот вел урок. А когда урок закончился и ученики, собрав вещи, покинули класс, ни о чем не подозревая, Гарри постарался задержаться и даже прикинулся ветошью, когда профессор оглядел опустевший класс. Никого не увидев и решив, что остался один, Снейп расслабился и отпустил себя. Тряпичной куклой он растекся в кресле и, закрыв глаза, провалился в полуобморочный сон.
Гарри подкрался к нему, прислушался к тяжелому дыханию профессора, а потом и лицо рассмотрел, неестественно-бледное, на лбу бисеринки пота, глаза глубоко провалились… Гарри не был медиком, но лихорадку от усталости даже он мог отличить. Итак, профессор болен, но к врачу он почему-то не обращается, а может, обратился, но врач не смог ему помочь. Конечно, если тебя укусит какой-то цербер, ты тоже вряд ли к маме побежишь, а всеми силами постараешься скрыть этот факт или как можно убедительнее соврать, что это пустяк, ей-богу, это всего лишь соседская болонка натявкала, ну и ущипнула слегка, ага…
И Гарри принял решение. Оставив возле профессора свою сумку с учебниками, он побежал в свою гостиную. Его декан, профессор Стебль, была на месте и Гарри, загнанно пыхтя и держась за правый бок, подошел и заглянул ей в глаза:
— Профессор Стебль, вы можете мне помочь?
— Оу… конечно, милый, сейчас, — полная мадам грузно поднялась из-за стола, отложив газету и вперевалочку засеменила за первокурсником, а тот притормозил возле двери и снова к ней обратился:
— Профессор, а у вас есть аптечка?
— Оу… дорогой, там, принеси её, будь добр.
Гарри метнулся за аптечкой, которая, впрочем, выглядела, как торбочка походная, такой широкий мешок с широкой же лямкой-ремнем. В ней что-то позвякивало и шуршало, а ещё из неё одуряюще вкусно пахло сушеными травами.
И вот Гарри ведёт за собой воистину прекрасного человека, который без единого дурацкого вопроса, молча поспешил на помощь.
Ну вот и класс, а вот и профессор, в том же кресле, в котором Гарри его оставил минут десять назад. Помона Стебль склонилась над Северусом, погладила лоб, потом пылающие щеки, озабоченно покачала головой, выпрямилась и окинула быстрым взглядом помещение. Выцепила ряд раковин в дальнем конце, кивнула Гарри, подзывая к себе. Мальчик подошел, и она протянула ему холщовый мешочек:
— Разведи в литре воды, и поскорее.
Гарри, взяв мешочек, рванул к раковинам, нашел чистую емкость, широкогорлую литровую банку, наполнил её водой и осторожно высыпал буро-зелёный порошок, старательно размешал стеклянной ложкой, которую, слава Богу, нашел здесь же.
Почувствовав, что лекарство готово, Гарри двумя руками поднял банку и собрался было нести её, но неожиданно обнаружил, что в классе никого нет. На какую-то секунду он растерялся, но тут из двери напротив, между стеллажей, раздался нетерпеливый оклик декана:
— Гарри, дорогой, ты скоро?
— Да-да! Иду! — Гарри с облегчением поспешил туда. Войдя, он протянул профессору Стебль банку и только теперь позволил себе осмотреться. Это оказалась спальня профессора Снейпа. Просторная, без окон, освещенная свечами в канделябрах вместо привычных для Гарри шариков-светильников. Северус лежал на кровати поверх покрывала, мантия снята с него и валяется на полу, правая штанина его брюк была порвана в спешке профессором Стебль, и теперь та с крайне удрученным видом рассматривала рваную рану на распухшей ноге. Гарри сглотнул и подошел ближе, снова протянул банку, Помона не глядя взяла её и поставила на тумбочку возле кровати, потом торопливо сказала:
— Гарри, дорогуша, я сейчас займусь ногой, а ты возьми полотенце, смочи и вытирай ему лицо, шею и грудь, хорошо?
Гарри кивнул и молча делал то, что ему сказали, смотря, как профессор Стебль обрабатывает рану. Сначала она её промыла, потом покрыла ногу какой-то жуткого вида мазью грязно-зелёного цвета, впрочем, эта гадость и пахла так же гадко, смесью дегтя и серы с полынью… Потом нога была чем-то обернута, Гарри не понял, чем, похоже это было на очень тонкую губку или прессованный мох.
Когда всё было закончено, Гарри робко спросил:
— Он поправится? Я слышал, его цербер укусил.
— Конечно, поправится, Гарри, мы же ему помогли! А цербер… Непонятно, с чего Пушок на Северуса-то набросился. Надо Хагриду сказать, что его питомец нехорошо себя ведет, ишь, на людей кидаться начал, ай-яй-яй…
Северус тихо застонал, и мадам Стебль тут же склонилась над ним. Убрала со лба мокрые волосы, погладила по щеке и ласково что-то шептала при этом, Гарри напряг слух и сумел расслышать что-то вроде «всё хорошо, сынок». Потом она села на стул рядом и вздохнула.
— Посидеть надо, Гарри, температура у него…
Гарри безотчетно подошел к ней и прижался к её полному боку, деканша молча обняла, прижимая его к себе. Гарри шепнул куда-то ей в плечо:
— Вы его давно знаете, да?
— О да, давно, с первого его курса, как сейчас помню их, маленьких, щупленьких, а сколько горя у него в глазенках было, когда подружку его на другой факультет определили, о-хо-хонюшки, да и девчушка не обрадовалась тому распределению, так и продолжала таскаться за ним хвостиком.
Гарри затаил дыхание, неужели… А мадам Стебль тем временем продолжала предаваться воспоминаниям:
— Они ж, оказывается, ещё до школы познакомились и подружились, вместе и в Хогвартс приехали, мечтали на одном факультете учиться. Но увы, не сложилось. И ведь продолжали дружить, несмотря ни на что! И дружили — всю школу и после неё. Правда, потом вроде дружба прервалась, ну да дело житейское, с кем не бывает? А уж после свадьбы-то тем более… Она ж, понимаешь, красавицей была, Лили-то. Парни штабелями к её ногам валились, и среди них Джеймс Поттер, папа твой, — здесь Помона ласково взъерошила волосы внимательно слушавшему её Гарри, после чего потекла повествовать дальше: — Мы с Минервой, бывало, спорили до хрипоты, что Лили всё-таки девушка Северуса и свадьба у неё будет с ним, а не с Джимом. Победила я, Гарри, я ж в отличие от Минервы кое-что знаю про Северуса и всегда знала, что они с Лили просто друзья. Ах, как они дружили! Сколько раз я ловила их после отбоя в каком-нибудь закуточке, сидят рядышком, зароются в книжку и ничегошеньки вокруг не замечают! На зельеварении они самые первые, в травологии и на чарах тоже зарабатывали высшие баллы…