Рагнарек

«Это конец, – думал бывший лидер йотунов, краем уха слыша, как его жена успокаивает детей в спальне, сквозь слезы рассказывая им сказку о добрых, доверчивы великанах и злых, коварных маленьких людях. – Конец всему. Также было с Фаэтоном, когда мы улетали на Фобосе от разрывающейся на куски планеты… Неужели наши страдания никогда не прекратятся? Кажется, Вселенная хочет нас сжить со света, истребить, уничтожить. Сделать так, чтобы о йотунах больше никто никогда не вспомнил».

Чувство утраты, опустошения и огромной вины потянуло Бергельмира к семье. Он прошел к жилому отсеку и заглянул в приоткрытую спальню. Трое его детей, похожие на смешных и таких милых плюшевых медвежат, увлеченно играли в звездные войны и с интересом слушали рассказы мамы, не замечая стоящих в ее глазах слез.

– Папа, а почему ты весь белый? – спросил младший сын, на секунду оторвавшись от игры и бросив удивленный взгляд на отца.

Жена великана прервала повествование и с тоской посмотрела на поседевшего мужа. Бергельмир не выдержал боли в ее глазах, читая в них осуждение вперемешку с безграничным доверием отцу ее детей и бессменному вождю йотунов. Бергельмир понуро опустил взгляд и вышел из спальни, прикрыв за собой дверь.

Как он мог так ошибиться? Как мог настолько недооценить выросшее могущество асов? Йотуны, привыкшие опираться на «железные» технологии, всегда относились с откровенным презрением к атлантам, сделавшим ставку на развитие биотехнологий. И вот итог. Вершители ассуры – высший продукт цивилизации Атлантиды, люди, многократно ускорившие эволюцию собственного сознания, – стали практически новым биологическим видом, находясь среди похожих на них внешне людей. И йотуны, которые воспринимали человечество как бедную аграрную цивилизацию недомерков, невероятно отстающую в технологическом плане, не заметили многократно возросшего могущества этих самых Вершителей. А ведь кроме собственной силы сознаний атлантов они проявили такую военную хитрость и расчет, до которой лучшие умы йотунских лидеров не додумались. Ведь никто из Трудгельмира, кроме их лидера, даже предположить не мог, что на борт «Имира» проникла группа диверсантов-асов, да еще и смогла каким-то образом дестабилизировать ядро главного реактора так, что йотунский флагман – их главный оплот в космической экспансии – взорвался как перекачанный воздушный шар.

С этими мыслями Бергельмир еще раз посмотрел на обзорный экран, усеянный видом обломков «Имира», неспешно разлетающихся в космосе. На помощь флота рассчитывать не приходилось. С взрывом йотунского флагмана флот марсиан, атакующий вооруженные силы Земли, впал в такую панику и дезорганизованность, что их гибель была предрешена.

«Это конец, – мысль об окончательном поражении болью засела в сердце полностью поседевшего и разом постаревшего на сто лет йотуна. – Надежды больше нет. Хотя… – в потухших глазах Бергельмира внезапно появилось и быстро разгорелось холодное яростное пламя. – Хотя надежды на победу над людишками нет, но у нас еще остался шанс отомстить».

Бывший лидер йотунов коснулся приборной панели, активируя засекреченную линию связи, и набрал код вызова группы «Муспелл».

***

Сурт большими шагами мерил капитанский мостик «Гнипахеллира», пытаясь отстраниться от воплей неистовствующей команды. Из всей команды он был единственный, кто не потерял хладнокровия и теперь прикидывал варианты действий в сложившейся ситуации. Пилот Эльд, видя, что генерал не обращает никакого внимания на команду, подбежал к Сурту, схватил его за плечи и стал яростно трясти, что являлось грубейшим нарушением субординации.

– Что же нам теперь делать, что делать?!

– Да что ты ходишь, как маятник, реши уже что-нибудь! – закричала Эйза, которая со всей йотунской яростью била кулаком по переборке.

– Да что тут решать, нам конец, всем нам полный каюк! – плаксиво добавила Эймирия. Она забралась с ногами на диван, обхватила колени руками и раскачивалась из стороны в сторону.

– Вы как хотите, но раз у нас по расписанию конец света, я нажрусь, – вставил техник Глод, лихорадочно жуя крупные марсианские орехи из запасов «Гнипахеллира».

Сурт тяжелым взглядом обвел команду, впавшую в отчаяние, а затем еще раз посмотрел на экраны спутника, настроенные на флагман йотунов. «Имира» больше не было. Вместо него во все стороны разлетались крупные и мелкие обломки, которым суждено было стать космическим мусором. В команде «Муспелла», находящейся со сверхсекретным заданием на борту «Гнипахеллира», никто толком не знал, что произошло.

Они видели, как началась война, как «Имир» выпустил вначале авангард, состоящий из беспилотников во главе с «Нагльфаром» генерала Хрюма, а затем, спустя два часа, в сторону Земли отправился весь военный флот марсиан. А еще через час «Имир» взорвался, разлетевшись на множество обломков. Больше у команды «Муспелла» не было никаких данных. Никто из Трудгельмира с ними не связывался, а кроме шести Вечных никто не знал о существовании «Гнипахеллира». И, видя гибель «Имира», команда понимала, что если с ними до сих пор никто не связался, это означало то, что Трудгельмир, вероятнее всего, уничтожен, и «Муспелл» отныне предоставлен сам себе.

Спутник «Гнипахеллир», как и орбитальный шаттл, на котором прибыли йотуны, не был предназначен для межпланетных перелетов, а значит, они не могли попасть домой, на Марс. Вся связь команды «Муспелла» поддерживалась только через «Имир», а точнее – через Трудгельмир, которому генерал Сурт подчинялся напрямую. И теперь, без Вечных, без «Имира» йотуны оказались заперты на сверхсекретном йотунском спутнике, не имея возможности связаться с Марсом или с кем бы то ни было.

Сурт глубоко в душе разделял неуверенность, да что там, откровенную панику команды. Но при этом он оставался военным генералом и потому смог быстро совладать со своими чувствами. Видя, что его команда выходит из под контроля, Сурт сдернул руки Эльда со своих плеч и, отвесив ему хорошую оплеуху, яростно зарычал:

– Команда! Стройся!

Члены команды «Муспелл» вначале недоуменно взглянули на своего командира, но затем все же нехотя потянулись выстраиваться в шеренгу. Сурт расхаживал перед ними, сверля яростным взглядом каждого. От его огненного внимания хотелось спрятаться, исчезнуть, но никто из присмиревшей команды не решался отвести глаз от генерала. Добившись полной тишины и внимания, Сурт, чеканя каждое слово, продолжил.

– Итак, расклад у нас такой. У нас идет война с землянами. «Имир», на котором находился штаб верховного командования, уничтожен. Вероятнее всего, это каким-то образом сделали диверсанты-асы. Наш флот на орбите Земли, как мы можем наблюдать, растерян и дезорганизован. Эльд, что со связью? – внезапно генерал грозно посмотрел на пилота, от чего тот съежился и сглотнул ком в горле.

– Связи нет, генерал. По сверхсекретному протоколу связь была односторонней, то есть, связаться могли только с нами и только члены Трудгельмира, – оттарабанил Эльд, шумно выдохнув.

– Ясно. Твоя задача – взломать систему связи, и как можно быстрее. Если нам удастся связаться с флотом, я приму командование на себя. Глод, помоги ему.

Техник флегматично кивнул и отправился вслед за пилотом разбирать переборку панели управления, украдкой дожевывая орех, застрявший у него в зубах. Сурт повернулся к сестрам-йотуншам, отвечающим за работу с геофизическим оружием на борту «Гнипахеллира». Эйза и Эймирия преданно, даже фанатично пожирали генерала глазами, не сомневаясь, что Сурт обязательно что-нибудь придумает.

– Сколько времени вам понадобится, чтобы взломать системы наведения «Гарма»?

– Несколько часов, генерал, – глаза Эймирии азартно блеснули.

– Приступайте немедленно. Война еще не окончена. И раз теперь некому отдавать приказы, мы сами нанесем…

– Генерал, связь!!! – заорал на весь корабль пилот Эльд, привлекая внимание Сурта и остальных к экрану.

На экране возникло изображение совершенно седого йотуна-старика. Команда «Муспелл» с недоумением смотрела на экран, пока не услышала знакомый голос лидера марсиан Бергельмира. У каждого из команды по коже прокатился холодок – сколько же вынес этот могучий йотун за последний час?