Страница 240 из 243
БОМ!
И вдруг ледяная игла бесконечного, отчаянного одиночества не то что кольнула, проткнула насквозь сердце Фатимы. Она вдруг поняла, что единственная стоит одна, никто не обнимает ее, никто не поцелует и не поздравит, едва часы пробьют полночь. Она вдруг с ужасом поняла, что у нее никого нет, как будто раньше она спала и не замечала этого. Все эти мысли пролетели в голове между ударами часов, и в какую-то долю секунды у нее появилось настоящее желание. Оно пришло само, как она и хотела, и было таким же сильным и идущим от самого сердца, как в детстве. Она закрыла глаза и приготовилась.
Я БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ БЫТЬ ОДИНОКОЙ. НИКОГДА.
Конец ее мысли наложился на последнее БОМ! Ну вот и все, сделанного не воротишь. Она попросила у судьбы то, от чего бегала все 8 лет. Рядом с ней закричали и зааплодировали люди, заиграла музыка, ведущий принялся орать в микрофон. Она открыла глаза и увидела, что ее новые знакомые горячо обнимаются и поздравляют друг друга. И тут она испугалась, подумав о том, что сейчас загадала.
- С Новым Годом! С новым счастьем! – прокричал Стас, чуть не раздавив ее в объятиях.
Почему-то традиционное поздравление прозвучало как-то зловеще. С новым счастьем… именно это ее и ждало, если, конечно, новогодняя магия существует.
- С Новым годом! Всех благ и удачи! – радостно поздравила ее Кристина, целуя в обе щеки.
Она в ответ поздравила их обоих, даже обняла и поцеловала, правда, несколько более сдержанно, чем они. Стас тут же потащил ее и Кристину к выходу, туда же устремилась большая часть людей, снаружи уже гремели фейерверки. По пути их то и дело обнимали и поздравляли совершенно незнакомые люди, почти все уже вдрызг пьяные, поэтому путь наружу занял больше времени, чем обычно. Но они все же успели вовремя, протолкавшись через танцующую и лезущую на веранду толпу, они прошли за широкоплечим Стасом, как лодочки за ледоколом, даже не пролив ни капли из своих бокалов.
- О! Какая красота! – выдохнула Кристина, когда они наконец вышила на свежий воздух.
Людей на просторной веранде было немного, все побежали к морю, только единицы остались любоваться расцветающими в небе огненными цветами. Весь остров был в огнях, отовсюду слышались радостные крики, поздравления и музыка, даже грохот салюта не смог полностью заглушить веселье. А в небе творилось что-то невообразимое! Казалось, все пространство пронизано разноцветными огнями, каждую секунду с грохотом и свистом в небо взлетали все новые ракеты, чтобы там распуститься прекрасным экзотическим цветком или превратиться в яркую бабочку или огнедышащего дракона; на все это накладывались громадные огненные зонтики, а все вместе это великолепие превращало морскую гладь в раскаленное полыхающее стекло.
Фейерверки запускали не только на Крите и Санторини, в 5 километрах от Крита находился еще один небольшой остров - Сенталия (вымышл. авт.), там тоже в небо взлетали бабочки и огненные цветы. С веранды, где стояла Фатима с бокалом в руке, было хорошо видно Сенталию с ее огнями и гремящей музыкой. Однако она не смотрела туда, не сейчас, сейчас ее глаза были устремлены в небо, и думала она не о красоте фейерверка, хотя он ее радовал. Она думал о своем желании и о том, что, похоже, сама рискует сломать себе жизнь. Не ошиблась ли я, думала она, а в ее черных как ночное небо глазах вспыхивали и гасли салюты, зачем я загадала это? Но ответ она знала. И, похоже, она осознала еще одну вещь – в эту секунду она отдала бы все, только бы голубоглазый молодой человек, назвавшийся Яном, стоял рядом с ней. Да, я никогда больше не хочу быть такой одинокой, подумала она, глядя на огни в небе. И больше сейчас ей ничего не хотелось.
***
Праздничная ночь в казино радовала его недолго, шум, гам, орущая музыка, пестрые танцовщицы, пьяные люди – все это утомило его уже через час. Даже две красотки, с которыми он решил коротать эту первую ночь в году, начали раздражать. Одна, ослепительная блондинка с большими сиськами и малюсенькими мозгами, внешне чем-то напоминающая Памелу Андерсон, постоянно пила и смеялась с любого слова, а вторая, мулаточка с оливковой кожей и кошачьими глазами, была слишком занята любованием собой и постоянно манерничала, даже бокал не могла взять нормально, все с выкрутасами.
Раньше его это забавляло, такие телки - что дорогая одежда или машина – еще одна визитная карточка успешного мужчины, но сегодня они бесили его, и он даже не мог решить, кто бесит больше: пьяная и все время ржущая «Памела Андерсон» или относительно трезвая и слишком увлеченная собой «Шоколадка». Мне хочется сбежать, подумал Матвей, и тут же вспомнил, что находиться на острове, и в такой час, тем более в Новогоднюю ночь, никто не повезет его на материк или на другой остров. И дело не в деньгах, он мог бы купить этот остров целиком, если бы захотел, просто в эту ночь никакие деньги не обеспечат ему трезвого и вменяемого водителя. Куда ты денешься с подводной лодки, с мрачным юмором подумал он и откинулся на широком диване в казино.
Он пробыл на Сенталии уже два дня, включая этот, и его уже тошнило от пафосной публики, полуголых девиц и рек шампанского. Надо было ехать на Север, подумал он, глядя с все возрастающей неприязнью на своих дам. Шоколадка как раз изогнулась и манерно протянула руку к вазе с фруктами, при этом не забывая стрелять глазками по сторонам – видят ли люди вокруг, какая она шикарная и дорогая, завидуют ли они ее спутнику? Всем наплевать, хотелось заорать Матвею в это стервозное и глупое лицо, ты не одна тут такая элитная проститутка. Он прямо-таки увидел, как хватает ее за шелковые волосы, тщательно вытянутые и уложенные, и орет ей прямо в широко раскрытые испуганные глаза. Он хотел увидеть, как из них польются слезы, хотел увидеть, как из уголка накрашенных губ побежит тоненькая струйка крови… Стоп. Просто остановись, сказал он себе. Хватит.