Страница 57 из 70
- Соа, это не так, ты мне очень нравишься, и…
- И я поняла ещё кое-что, - девушка поднялась, подойдя к Намджуну и выходу. – Что я всё ещё хочу Богома. И я не думаю, что следует встречаться с одним, когда голова, или сердце, или вагина – я не знаю, какой орган за это ответственен, - тянется к другому. Это было бы враньём и предательством.
Намджун вспомнил о своих помыслах в сторону Чжихё, и робкими шагами поплёлся за Соа, провожая её к двери. Что он мог теперь сказать? Он не возымел храбрости признаться своей девушке, что заглядывается на другую. А сказала бы ему правду Соа, не застань он их с Богомом?
- Так… что теперь между нами будет? – тревожно спросил он.
- Не знаю, мне нужно подумать и разобраться в себе. Тебе, мне кажется, тоже.
- Ты домой? – Соа убрала мобильный в карман пиджака.
- Да, я вызвала такси, оно почти подъехало. – Они замерли на пороге. У Намджуна не было нужной фразы, такой, которая могла бы помочь, спасти, что-то решить. Он не был мастером слова в те моменты, когда требовалось изъясниться о чувствах, расставить по полочкам претензии и ответы на них. – Созвонимся, - предложила и отрезала усреднённой интонацией Соа.
- Созвонимся, - кивнул Намджун, глядя, как она вышла и закрыла дверь. Постояв в одних трусах перед этой преградой разделившей его с той, которую он хотел удержать, но не знал как, парень вернулся в квартиру, и там напоролся на Богома, в вальяжной позе, словно всё происходящее его не касалось, ожидавшего развязки.
- Она ушла? – только и спросил он. Рэпмону не хотелось с ним говорить, спрашивать о том, почему он не сказал, что они с Соа встречались. Девушка, которую он вот-вот готов был сделать своей женой, оказалась куда лучше и ближе знакома с его другом, который своими щегольскими и выспренными взглядами заявлял о причастности к чему-то сакральному и личному, где прежде было только двое: Соа и Намджун.
- Я тоже тут не задержусь, - бросил мужчина и вошёл в спальню, повторяя действия Соа, натягивая на себя одежду, заказывая в мобильном такси. Когда он указал адрес, то вспомнил о четвёртом лице пьесы, и пристыдился. Тут же Чжихё! Он не может оставить её тут с этим соблазнителем и развратителем! Застегнув рубашку, он вышел из комнаты. – Позови Чжихё, она уедет со мной.
- Она спит, я не стану её будить, - пожал плечами Богом.
- Я её не брошу тут, с тобой.
- С чего это? Она моя девушка.
- Что ж ты целуешься с чужими? – Приятель озарился такой улыбкой, что ощутимо прозвучало в воздухе аргументированное и логически выверенное: «Потому что могу». Намджун, не выдержав, попросил у Будды прощения за проявление насилия и причинение вреда живому существу, после чего, в два шага подлетев к давнему, а теперь уже и бывшему другу, врезал ему в челюсть. Пока Богом падал на пол, в стороне раздался вскрик. Обернувшись, мужчина увидел полностью одетую Чжихё, будто она и не ложилась, но это было не так, что выдавали растормошенные волосы и слегка заспанные глаза.
- Что происходит? Господи! – подбежав к молодым людям, она присела на корточки возле Богома, протягивая руку к его окрасившемуся кровью подбородку. Парень поймал её ладонь и поцеловал. Не выдерживающий этой комедии Намджун, подхватил его за шкирку и отшвырнул в другой угол. – Господин Намджун! Прекратите, боже мой! – опять закричала Чжихё, поднимаясь. – Что вы делаете?!
- Что я делаю? – отряхнув ладони, хрустнул суставами в пальцах Намджун. Давно он подобным не занимался, очень давно. – Я воздаю должное этому милому кавалеру, который домогался моей девушки минут двадцать назад. Это достаточная причина?
- Богом… делал что? – Чжихё посмотрела на него. Брови взмыли вверх и упали, ресницы дрожали, обрамляя глаза. – Богом, это правда? Ты… ты приставал к Соа?
- Я всего лишь пытался её успокоить, потому что твой дорогой шеф довёл её до слёз.
- Я её не доводил! – встал на дыбы Намджун, понимая частичную истинность этого факта. Он обратился к Чжихё: - Выяснилось, что Соа и Богом встречались когда-то. И расстались год назад. Богом решил вернуть прошлое, судя по всему, воспользовавшись тем, что между мной и Соа возникло небольшое недопонимание…
- Воспользоваться? – Встав на ноги и держа ладонь на ноющем подбородке, Богом удивительным образом опять заулыбался. Ничего-то не сбивает его блаженной улыбочки! – Поверь, Соа с радостью откликнулась и прильнула ко мне, стоило только предложить ей плечо, в которое можно поплакаться.
- Да я тебе… - Намджун почувствовал руку на своём локте, которая удерживала его. Обернувшись, он посмотрел на Чжихё, не давшей ему опять развязать драку. Опомнившись, что тронула своего директора, девушка отдёрнула ладонь, потупив взор. – Хорошо, я не буду его больше бить.
- Так что, всё-таки, произошло? – спросила Чжихё.
- Богом поцеловал Соа. И они целовались, за чем я их и застал. – Намджуну мало приятного было в этом описании, в этой констатации, но ему хотелось окончательно открыть глаза бухгалтерши на человека, который искал её расположения, чтобы впредь она не имела с ним ничего общего.
- Богом, это правда? – спросила она у своего ухажёра.
- Да, - после лёгкой заминки, признался тот. Чжихё молча кивнула и пошла в спальню, которую ей выделили, через полминуты вернувшись с дамской сумочкой и посмотрев на Рэпмона.
- Идёмте, господин Намджун, думаю, нам лучше покинуть этот дом. – Ему оставалось только накинуть пиджак. Богом посмотрел на них, но не стал пытаться говорить что-то, останавливать, просить остаться. В нём погас интерес к той, которая дала понять, что не сыграет по его правилам, а он менять их под кого-либо не собирался.
Такси ждало у подъезда. Намджун с Чжихё сели на заднее сиденье, каждый сдвинувшись поближе к своему окну в дверце. Они ничего не говорили, погрузившись в размышления о собственной личной жизни. Молодой директор Ким гадал, сможет ли восстановить отношения с Соа, сможет ли простить ей поцелуй с Богомом и есть ли что прощать? В запутанной причинно-следственной связи, он никак не мог понять, кто из них больше виноват? Он не должен был скрывать ничего от девушки, с которой собирался вступить в брак, но он зачем-то скрывал встречи с Чжихё и её семьёй. Не чувствовал ли он где-то интуитивно, что этим нарушает принципы и законы верности? Фантазиями об обнажённой Чжихё он однозначно их нарушал, но и с этим он ничего не смог поделать, в то время как Соа, испытав желание к Богому, смело ему сказала об этом и ушла разобраться в себе. Почему же он, не разобравшись в себе, мучил своей неопределённостью Соа? Она не могла не замечать – и заметила, как выяснилось, - что он витает где-то в облаках. Но откуда взялись слухи о том, что они с Чжихё – любовники? Смешно и стыдно. Даже неудобно посмотреть на неё.
Чжихё горевала не столько по реальному Богому, сколько по Богому, которого она надеялась когда-либо увидеть и обрести, тому, который вылупится из этого вертопраха, сделает ей предложение, окажется милым, домашним и основательным. Но ничего не произошло, он не исправился и не собирался, кроме того, откровенно дал понять своим поступком, что ему не нужна та, которая не хочет с ним спать. Но разве она не хотела? Чжихё бы согласилась, будь в их отношениях чуть больше смысла. По щекам текли слёзы, и девушка отвернулась спиной к начальнику, чтобы он их не видел. Таксист первой подвёз её, по просьбе Намджуна. Она вышла, и медленно, обессиленная, невыспавшаяся и плачущая, перенося ноги на небольшие шаги, направилась в подъезд.
Намджун осмелился посмотреть ей вслед только сквозь стекло автомобиля, понимая, что на затылке у Чжихё глаз нет, и она не увидит его жалобного и опечаленного взора. Он вспомнил слова Соа о том, что когда бросает тот, кто лишил невинности – это больно, очень больно. Чжихё ещё была невинной, но такие девочки всегда всё воспринимают болезненнее и тяжелее. Ладно он, тридцатилетний (почти) дядька, всякое повидал, но как справится она с тем открытием, что парням кроме секса ничего не надо? Чонён, конечно, сумеет утешить, вразумить, взбодрить, да и другие способы по утешению себя у Чжихё есть… Намджун, не сумев себя сдержать, вдруг попросил таксиста прекратить разворачивать и остановиться. Он открыл дверцу и наполовину вывалился на тротуар.