Страница 38 из 44
- Есть, - сказал г-н Мульгор. - Чужая особа стригла живую изгородь.
Он вытащил уже знакомую нам фотографию, сделанную в день нападения на Агнешку. Отдельные части снимка увеличены почти так же, как ухо, которое показывали Павлу.
- Какая-то мания с этим увеличением, - критически заметила Зося.
Мы внимательно осмотрели куски человека в рабочем комбинезоне. Кустистые брови, слегка затемненные очки и короткая борода. Лоб скрывал козырек шапки. Комбинезон производил впечатление местами чем-то набитого. Сабо были на исключительно толстой подошве. На одном фрагменте видна была только пятка, правда, не целиком, но в достаточной степени, чтобы понять, что на ней не мужской носок, а черные дамские колготки. На другом находилась часть горла, согласно нашей оценке, слишком изящная для мужчины. Все остальное было не настолько ясно, чтобы решить, какому полу принадлежит.
- Во всяком случае, одно известно наверняка, - удовлетворенно сказала Алиция. - Изгородь подстрижена, и счета мне не пришлют.
Я не переставала интенсивно размышлять. Убийца облюбовал Алицию и упорно пытается прикончить именно ее. Следовательно, она для него небезопасна. Но какую, черт побери, свинью Алиция может ему подложить? Когда г-н Мульгор ушел, я собрала всех и велела им думать.
- Письмо здесь ни при чем, - заявила Зося. - Оно нашлось, прочитано, и что с того? Ничего.
- Он же не знал, что Эдек там написал, мог бояться худшего, заметила Алиция.
- Оставьте в покое письмо. Мы уже говорили, что после смерти Алиции оно найдется скорее, чем при жизни. Алиция, ты обязана знать черного типа!
- Мне потребовать, чтобы он представился?
- Дура. Я имею в виду прошлое. Ты его наверняка видела с Анитой или Эвой, только не можешь этого вспомнить. А убийца боится, что вспомнишь. Может, все-таки пороешься в памяти?
- Аниту видела я с ее первым мужем. Впрочем, ты тоже. Светлый блондин скандинавского типа. Мог перекраситься, но нос себе вряд ли изменил.
- Ты лучше вспомни что-нибудь пораньше...
- Секундочку, - задумчиво произнес Павел. - Может, он думал...
- Может, все-таки правильней говорить "она", - предложила Зося. Скажем прямо, на повестке дня у нас две бабы.
- Хорошо, - согласился Павел. - Может, она не знала, что Эдек ничего не успел сказать? Или думала, что он Алиции что-то привез, и это навеет какую-то мысль?
- Явно меня переоценили. Ничего мне не навевает.
- Потому что Эдек ничего не привез...
- Привез. Водку...
- Водка тебе ничего не навевает?..
- Даже очень, но совсем на другие темы.
- Может, посмотрим еще раз снимки? - предложила я. - Какие-нибудь старые записи, календари или что-то подобное... Старые письма, старые ботинки...
- Старые сумки, старые перчатки, старые шляпы...
- Перестаньте дурачиться, я серьезно!
- Из всего этого могу предложить только старые календари и шляпы, меланхолично сказала Алиция. - Случайно знаю, где они лежат. Сомневаюсь, что это даст что-нибудь, но можем попробовать.
- Ты еще сохранила шляпы? - оживилась Зося.
- И они к тому же вполне доступны. Лежат в коробке, в погребе. Вынуждена была снять ее с антресолей, когда вытаскивала чемодан.
- Потрясающе! Покажи!
Мы охотно прервали наши изыскания. Шляпы у Алиции всегда были исключительные, она никогда ничего не выбрасывала, а, напротив, дополняла с помощью своей и чужой фантазии, и коллекция в конце концов собралась великолепная. Посмотреть ее удавалось редко: обычно шляпы находились в труднодоступном месте, и Алиции было лень их доставать.
Павел принес из погреба коробку необъятных размеров, едва не застрявшую в дверях. Отталкивая друг друга, мы кинулись к зеркалу в переднюю, одержимые только одним желанием - мерить шляпы.
Анита вошла в ту минуту, когда мы уже успели принарядиться. У Зоси на голове была белая панама с черной вуалью, у меня - мягкий берет из зеленого бархата с длинным пером, Алиция надела ярко-красную шляпу с ошеломительно большими полями. И Зося, и я по непонятным причинам выглядели, как прифрантившиеся коровы. Алиция же была великолепна!
Анита окаменела на пороге, глаза ее засветились.
- Ну, знаешь! - вместо приветствия сказала она. - Должна ее носить!
- Должна ее носить! - присоединились мы хором. - Не смей снимать! Тебя узнать нельзя!
- И спать в ней?
- И спать! Купаться! Сидеть в конторе! Должна ее носить!
- Безусловно, должна ее носить! Посмотри в зеркало: это же не ты!
- Она ни к чему не подходит!
- А черное? А светлый беж?
- К гнилой зелени тоже подходит, теперь в моде смелые цветовые сочетания, - решительно вмешалась Анита. - Не гневи бога, такое не должно пропасть.
- Алиция, ты должна ее носить! Без этой шляпы я тебя и знать не хочу!
Охваченные безумием, мы дружно решили стоять насмерть. Алиция неуверенно поглядела в зеркало и начала ломаться.
- Буду себя по-дурацки чувствовать...
- Ты же ее носила!
- Но это было десять лет назад...
- Ну и что? Выглядишь в ней как раз на десять лет моложе!
- Даже на пятнадцать!..
- Выглядишь потрясающе! Теперь мода на все! Должна ее носить!
У Аниты разгорелись глаза. Она содрала с головы Алиции шляпу и быстро надела на себя, скривилась и напялила обратно Алиции, задом наперед. Выяснилось, что в таком виде Алиция еще прекраснее. Под влиянием коллективного нажима она почти сдалась.
- Подождите, чуть не забыла, зачем приехала, - сказала вдруг Анита. Могла, конечно, и позвонить, но я все равно курсирую между Копенгагеном и Аллеред, так что вы мне по дороге. Не оставляла ли я у вас зажигалку?
- Не видели. Посмотри на всякий случай. Если забыла, то могли положить на полочку.
Анита посмотрела на полке под портретом прадедушки. Мы продолжали заниматься шляпами.
- Нет. Где же я могла ее оставить? Жалко, хранила как память, но ничего не поделаешь. Алиция, ты будешь носить эту шляпу или нет?
Алиция посмотрела на нас и, видимо, поняла, что отрицательный ответ ей может дорого стоить.
- Мегеры. Ну ладно...
- Не смей ее снимать!
После ухода Аниты Алиция послушно осталась в шляпе. Мы алчно продолжали рыться в коробке. Зося вытащила гранатово-белый ток.
- Помню его! - обрадовалась я. - Ты в нем первый раз ездила в Копенгаген!