Страница 17 из 44
- Один ребенок. И то не от Роя, а от первого мужа... Черт возьми, умерла там эта тетка, что ли? - Алиция вдруг вскочила со стула. - Сколько можно спать? Я умру от голода!
- А ты ее разбуди, - посоветовала я без особой уверенности. - Уже одиннадцать. Может, она давно не спит и только из ложкой скромности не выходит?
- Ты что, рехнулась? Какая скромность?
- Кроме того, должна тебе сказать, что остальные уже сожрали все бананы, вылакали молоко и прикончили сыр, который лежал на полке.
- Сыр? Надо же, а я его хотела выбросить... Ну что ж, рискну...
Она уже подняла руку, чтобы постучать, остановилась, приложила ухо к двери, снова подняла руку и снова заколебалась.
- Как же мне к ней, черт возьми, обратиться? На "вы" я с ней или на "ты"? Думала, что она сегодня первая заговорит.
- А ты начни так: доброе утро!..
- Подожди, может, заглянуть в окно?
- Думаешь, лучший способ разбудить пожилую даму - внезапно всунуть голову ей в окно? А если от твоей головы ее хватит удар?
Алиция тяжело вздохнула и постучала.
Ответа не было. Алиция постучала чуть громче. Безрезультатно. Постучала в третий раз.
- Слушай, она не глухая? - предположила я. - Ты вчера не заметила?
Алиция с бешенством забормотала что-то себе под нос, снова забарабанила и, выждав мгновение, нажала ручку. Осторожно приоткрыла дверь, заглянула внутрь и застыла в странном поклоне.
- Го-осподи!!! - хрипло застонала она.
Я подбежала, чтобы посмотреть через ее плечо, но не успела вовремя затормозить, дала ей пинка, и мы обе рухнули всей тяжестью на дверь, которая с пушечным грохотом ударилась в стену. Стеллаж у стены задрожал, и гипсовый бюст с верхней полки разлетелся вдребезги у наших ног.
- Боже мой! - только и смогла прошептать я.
Тело на кровати представляло страшное зрелище. Голова тети выглядела еще хуже, чем бюст на полу, нельзя было разобрать, где лицо, а где затылок. Рядом, на перине, лежал молоток. Я закрыла глаза:
- Все красное...
"Скорая" приехала через пару минут. Врач, тот же, что и в прошлый раз, сделал какие-то таинственные процедуры, после чего тетю осторожно положили на носилки и понесли в санитарную машину.
- Ну что? - спросила я, едва за ними захлопнулись двери.
- Жива, как видишь!
- Она же совершенно изуродована!
- Ничего подобного.
- Как?! А это красное месиво?
- Масочка из клубники.
Я онемела.
- Масочка из клубники... - обреченно повторила Алиция. - Готовый продукт придает коже свежесть розы...
Я сделала над собой усилие и обрела голос:
- Какая, к чертовой матери, масочка? Из скольких клубничек? Из пяти кило?
- Ну, там была и кровь тоже - у нее осколком порезана артерия под глазом.
- Так что же, она не умерла? Должна была умереть от потери крови!..
Пока г-н Мульгор с помощниками ехал из Копенгагена, мы успели наспех проглотить завтрак и убрать со стола. Случай с тетей уже никого не лишил аппетита - видимо, сказывалась привычка.
- Кажется, буду чувствовать себя не в своей тарелке, если поблизости никого не покалечат, - поделилась я с Алицией. - Кстати, тетя спасла тебе жизнь...
- Лучше бы она этого не делала. Что я скажу родственникам? Почему я ей не заказала эту чертову гостиницу? Там как-то меньше убивают.
- Идиотка! - вмешалась Зося. - Нашла о чем жалеть! Если бы ты заказала гостиницу, то сама лежала бы с разбитой головой!
- Подумаешь!
- Дура, он наверняка заметил в последнюю минуту свою ошибку и притормозил. Тебе бы досталось сильнее.
- Все четверо живы и даже идут на поправку. Какой-то бездарный преступник!
Приехал г-н Мульгор. Было заметно, что и он постепенно привыкает к образу жизни, укоренившемуся в последнее время в Аллеред. С любопытством посмотрел на Алицию, видимо, удивляясь ее живучести, спросил об Агнешке и приступил к делу.
- Пани ожидает еще кого? Какие гости?
- Ради бога, не приглашай больше гостей! - взмолилась Зося.
- Не знаю, - неуверенно ответила Алиция. Я никого не приглашала.
Г-н Мульгор сделал успокаивающий жест.
- Можно приглашать множество. Тут станет дозор. Мой работник будет стеречь безопасность. Нужно было сразу сделать так. Не сделали. Ошибка.
Алиция кинула на него неодобрительный взгляд.
- Пусть сидят, только чтоб мы их не видели.
Каждый день к нам приходил Торстен. (Честно говоря, я так и не смогла понять, чей он сын и какое родство связывает его с Алицией). Он давно уже заинтересовался событиями в Аллеред, но никак не мог закончить какой-то исторический труд. Сейчас наконец у него дошли до нас руки.
После покушения на тетю жизнь в Аллеред стала чрезвычайно оживленной и разнообразной. Полиция преисполнилась боевым духом. По вечерам вместе с г-ном Мульгором приезжали какие-то высокие чины и пытались объясниться с нами на разных языках. Родственники больше не скрывали неодобрения: польский темперамент польским темпераментом, но покушение на тетю - это уж чересчур.
Казалось совершенно естественным, что от такой жизни Алиция совсем рехнулась. Но, как выяснилось, дело обстояло еще хуже.
Несколько дней подряд Алиция звонила со службы и узнавала, нет ли писем из Англии. В понедельник и вторник я ей ответила отрицательно, а в среду пришло письмо. Вернувшись вечером домой, она быстро разорвала конверт и, начав читать, побледнела.
- Холера... - прошептала она голосом полузадушенной бешеной фурии. В этот момент в дверь постучала кузинка Грета.
Мы с Зосей сразу поняли, как просто на самом деле стать убийцей. Кузинка Грета чудом не была отправлена в мир иной насильственным способом.
- Что случилось?.. - шепотом спросила я, строя одновременно приветственные гримасы в адрес кузине Грете.
- Не спрашивай! - прошептала Алиция, с огромным усилием скаля зубы в радостной улыбке. - Может, я уже лопну от злости? Не знаю точно - не дочитала письмо до конца.
- А где у тебя письмо? - насторожилась я.
- Тут... Нет, сейчас... Куда я его положила?
Зося тихо ойкнула. Я подумала, что если и это письмо пропадет, придется нам чтение ее корреспонденции взять на себя. Кузинка Грета мне никогда особенно не нравилась, а сейчас показалась прямо отвратительной. Лицом она напоминала лошадь, зато фигура была один к одному корова. Производила впечатление могучего столба с огромными лапами, на который водворили конскую челюсть. Отвращение росло во мне как снежный ком.