Страница 13 из 24
Так ли иначе, в декабре 1788 года, буквально за несколько дней до смерти дяди, Николаю Резанову удалось устроиться в Санкт-Петербургскую таможню, где он проработал почти два года. Одним из его коллег был писатель-вольнодумец Александр Радищев.
Радищев был старше Николая на пятнадцать лет. Он учился в Пажеском корпусе, а в возрасте семнадцати лет в числе двенадцати молодых дворян был отправлен в Германию, в Лейпцигский университет, для обучения праву. В Лейпциге он, вероятно, и набрался «якобинских идей»[11]. Резанов не нашел с Радищевым общего языка, и они не стали друзьями. Возможно, помешала разница в возрасте, но скорее всего Николай побаивался свободомыслия своего коллеги. К слову, к 1790 году Радищев дослужился до должности начальника таможни.
Так как работа Резанова не устраивала, он продолжал поиски, обхаживая старых друзей покойного генерала Окунева, которого еще помнили в Адмиралтействе. И вот наконец удача – в конце 1790 года ему была предложена должность младшего секретаря графа Ивана Григорьевича Чернышёва, вице-президента Адмиралтейств-коллегии, высшего органа управления российским флотом9.
Граф Чернышёв был одним из участников дворцового переворота, в результате которого Екатерина пришла к власти. Он долгое время был российским посланником в Англии, после чего вернулся на родину и поселился в огромном поместье Александрино, которое ему пожаловала императрица10. Вне всяких сомнений, для Резанова это был действительно сильный покровитель, и амбициозный молодой человек делал все, чтобы проявить себя с хорошей стороны.
Ему понадобилось всего два года, чтобы из беспросветного провинциального захолустья попасть на хорошую должность в столице. Злопыхатели говорили, что он умеет льстить, но на самом деле ему просто повезло родиться в «нужную» эпоху при «нужной» правительнице. Екатерина стала государыней, когда Николаю Резанову было чуть больше двух лет. Эта энергичная немка на протяжении всей своей жизни пыталась изменить Россию. Оставив за скобками национальность, она считала себя духовной наследницей Петра Великого, который, как мы знаем, мечтал не просто прорубить окно в Европу, но превратить страну в великую державу. Петр основал город на Неве, но истинно европейским городом его сделала Екатерина – дома в стиле неоклассицизма, построенные во время ее правления, являются отражением ее представления о том, как должен выглядеть цивилизованный мир, частью которого является Россия11.
Точно так же, как и Петр, Екатерина считала, что сможет добиться своих целей, если возьмет за образец просвещенную монархию, проведет реформы и поддержит образованный класс аристократов. Петр с мальчишеским рвением осуществлял свои проекты, которые через некоторое время давали видимые результаты – взять хотя бы строительство флота, но Екатерина подошла к делу более основательно, сосредоточив все свое внимание на государственных реформах. Вот лишь некоторые из ее начинаний: в 1767 году Екатерина созвала Комиссию об Уложении, чтобы составить свод законов империи. Для депутатов Комиссии она написала «Наказ», который отражал идеи передовых западных мыслителей того времени (работа Комиссии была прервана в 1768 году из-за войны с Турцией). В интересах дворянства было учреждено Вольное экономическое общество. Для упорядочения помещичьего землевладения начали проводить генеральное межевание. В 1775 году Екатерина подписала акт об укреплении бюрократического аппарата власти на местах. В 1785 году Жалованной грамотой дворянству она оформила сословные привилегии этого класса. «Россия есть европейская держава, – писала императрица Вольтеру из Казани в мае 1767 года. – В этом городе существует двадцать типов совершенно не похожих друг на друга людей, но мы, тем не менее, должны сшить платье, которое подошло бы им всем. Мне кажется, что надо создать и сохранить целый мир»12. «Я прошу вас, чтобы эти законы подходили как для Европы, так и для Азии… Не забывайте, что я в Азии»13, – добавляла она в другом письме.
Некоторые историки считают, что Екатерина подумывала о возможности отмены крепостного права. В 1776 году Вольное экономическое общество с согласия и при поддержке Двора спонсировало общеевропейский конкурс (с денежной премией победителю) по теме: «Что полезно обществу – чтобы крестьяне владели землей или только движимым имуществом?» Было получено 164 анонимных ответа, и только семь из них – на русском. Вольтер написал и отправил целых два предложения – одно на французском и одно на латинском языке.
Но вольнодумство – это одно, а управление империей – совсем другое. Кровавое крестьянское восстание под предводительством Емельяна Пугачёва 1773–1775 годов сильно охладило пыл Екатерины и почти на целый век отсрочило отмену крепостного права14, а отсоединение американских колоний от Англии и революция во Франции положили конец ее желанию ввести в России конституцию.
Вплоть до смерти Вольтера в 1778 году Екатерина продолжала переписку с ним, как и с Дени Дидро, умершим в 1784 году. Вольтер был рад тому, что его, по сути, сделали неофициальным советником российского трона. Императрицу он называл «Северной Семирамидой», в честь царицы Древней Ассирии, которая, как в те времена считали, дала своей стране свод законов.
Дени Дидро по приглашению Екатерины побывал в Петербурге. Общение с философом-энциклопедистом было таким активным, что Екатерина распорядилась поставить между ними столик, чтобы в порыве ораторского вдохновения Дидро перестал хлопать ее по коленкам. Еще до его приезда в Россию, в 1765 году, Екатерина купила библиотеку обедневшего философа и назначила Дидро хранителем книг с пожизненной пенсией. Приобретение библиотеки объяснялось, во-первых, ее личным интересом к философским вопросам, а во-вторых, и некоторыми политическими соображениями: Екатерина хотела показать французам, что те не ценят своих великих философов. «Разве кто-нибудь пятьдесят лет назад мог предположить, что скифы с таким благородством заплатят Парижу за философские и научные труды, к которым у нас никто уже не проявляет интерес?»15 – писал по этому поводу Вольтер.
В 1764 году Екатерина удивила Европу приобретением коллекции картин бывшего премьер-министра Англии Роберта Уолпола у его внука, который благополучно спускал семейное состояние. Среди приобретенных 225 работ были картины кисти Рембрандта, Рубенса, Ван Дейка, Франса Халса и Гвидо Рени. Именно эта коллекция легла в основу Эрмитажа, теперь всемирно известного музея. Европейская общественность была очень недовольна, разразился скандал. «Как грустно, что произведения искусства уходят к скифам, где их могут оценить не больше десятка людей»16, – писал французский коллекционер Жан-Анри Эбертс.
К тому времени, когда молодой Резанов прибыл в столицу из Пскова, энтузиазм Екатерины по поводу идей Просвещения поубавился, и она все больше склонялась в сторону абсолютизма, при котором каждое слово государя – закон для подданных. «Вы забываете, что мы с вами в разных положениях, вы работаете с бумагой, которая стерпит все, а я, бедная императрица, должна работать со шкурами людей», – писала Екатерина Дидро после того, как он уехал из Петербурга в 1774 году.
Фактической предшественницей Екатерины на российском престоле, если не считать короткого правления Петра III, была Елизавета Петровна, о которой сохранилась память как о «шальной» императрице. Но и Екатерина не чуралась плотских утех. Влияния и власти можно было добиться через ее постель.
Любовные похождения Великой до сих пор являются предметом сплетен и обсуждений. Но если рассудить, ничего порочного в этом не было. Екатерина была бесконечно одинокой женщиной и к тому же женщиной страстной. В возрасте четырнадцати лет ее привезли в Россию и выдали замуж за наследника престола – сына Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского и герцогини Голштинской Анны, внебрачной дочери Петра I и будущей императрицы Екатерины I (внебрачной в том смысле, что она родилась за два года до официального заключения союза между ее отцом и матерью). Муж молоденькой немки, мягко говоря, был человеком со странностями – он предпочитал играть в игрушечных солдатиков, чем спать со своей женой17. В написанной императрицей весьма откровенной автобиографии, запрещенной во времена правления ее сына, Екатерина писала, что Петр не спал с ней первые девять лет после свадьбы. Но Петр все же побывал в постели жены и выполнил свой супружеский долг: в 1754 году у них родился сын Павел (внешне он очень похож на отца), а в декабре 1757 года – дочь Анна, которая не прожила и двух лет. К своим детям Екатерина, испытывавшая к мужу брезгливость, была холодна. Зато она была открыта другим чувствам. «Проблема в том, что мое сердце не может и часа выжить без любви. Если ты хочешь, чтобы я была твоей навсегда, покажи мне свою дружбу и любовь, главное – любовь, и говори мне всегда правду», – писала она своему фавориту Григорию Потёмкину.
11
В 1790 году А. Н. Радищев опубликовал книгу «Путешествие из Петербурга в Москву», в которой раскритиковал крепостное право. Тираж был конфискован, а автора сослали в Сибирь.