Приз

Выйдя на палубу, она с наслаждением вдыхает морской воздух. Светит яркое солнце, небо абсолютно чистое. Качка действительно практически не ощущается. Кларк щурится, осматриваясь. К сожалению, это яркое солнце очень вредно для ее светлой кожи. Нужно было взять накидку.

Матросы или… остальные пираты занимаются разными делами. Кто-то ставит паруса, кто-то моет палубу. Кто-то ходит туда-сюда с какими-то ящиками. Внезапно она слышит окрик:

— Кларк!

Подняв голову, она видит Октавию, которая забралась пугающе высоко. И теперь машет ей откуда-то сверху:

— Привет, Кларк! Вид отсюда просто потрясающий, знаешь?

Впервые за последние дни Кларк искренне улыбается. Октавия похожа на маленькую обезьянку сейчас, весело качающуюся на одном из канатов. Отбросив немного свою вежливость и воспитание, Кларк негромко кричит ей в ответ:

— Это не опасно? Так высоко?

— Не волнуйтесь, леди Гриффин, — словно из ниоткуда, она видит рядом с собой нового члена команды — юношу с азиатской внешностью, — Октавия там как дома. Она ни за что не упадет вниз.

— Благодарю за пояснения, — приветливо отвечает юноше Кларк. Надо же, сколько их здесь… нормальных? Приветливых? Или новость о том, что все они получат за нее кучу денег заставляет их быть такими приветливыми и учтивыми? Они ведь все-таки пираты, грабящие корабли! — могу я узнать ваше имя?

— Монти! — парень застенчиво протягивает ей свою немного грязную ладонь. Кларк решает не обращать на это внимание и пожимает ее. За свою жизнь она никогда не пожимала руку мужчинам. Они могли только поцеловать ее в тыльную сторону ладони, выразив свое восхищение или сделав комплимент. — Я корабельный врач.

— Врач? — переспрашивает его Кларк, — моя мать тоже…

— И долго я буду слушать этот обмен любезностями? — слышится недовольный голос капитана где-то рядом.

Кларк совсем позабыла, что он тоже здесь и что они вообще куда-то шли.

— Невежливо прерывать беседу, сэр, — тем же ледяным голосом говорит ему Кларк. И с удовольствием наблюдает, как лицо того наполняется бешенством. Монти мгновенно куда-то исчезает. — Извиняюсь, что забыла о вас. Мы можем идти дальше, — скучающим тоном продолжает она.

На секунду Кларк думает, что он ударит ее или сильно встряхнет. Но он только бросает на нее испепеляющий взгляд и движется дальше.

Кларк не может этого объяснить, но с первой секунды, как она увидела этого капитана, он ее откровенно раздражает. Она просто не может находиться с ним рядом или смотреть на него. Ей хочется вылить всю ненависть и презрение на него, за его образ жизни, за то положение, в котором она оказалась сейчас. Она планировала интересную поездку по морю, новые впечатления по возвращению в их поместье в Лондоне. После у нее в планах был Осенний бал, затем прием у королевской четы. А вместо этого она оказалась на ужасном корабле, где приходится постоянно бояться за свою жизнь.

Они идут куда-то вниз. И неожиданно оказываются в довольно просторной и очень хорошо обставленной каюте. Здесь большая кровать, удобная кушетка. За занавеской некое подобие… ванны?

— Что это за помещение? — с небольшим удивлением спрашивает его Кларк, озираясь по сторонам.

— Моя каюта, леди Гриффин, — дерзко отвечает ей капитан, — в которой вы теперь будете жить.

Воздух покинул ее легкие. Нет-нет-нет. Он же обещал, что ее никто не тронет! У них сделка? Ее отец заплатит огромные деньги за нее!

Она умрет. Как только он захочет сделать это с ней… она просто умрет. Не переживет этого. Или она убьет его своим ножом, или она убьет себя. Она не станет жертвой насильника.

В полном шоке она смотрит в его глаза. И внезапно видит, что он посмеивается, а потом говорит:

— Не волнуйтесь, я в это время буду спать на палубе или в каком-то другом месте.

Впервые в жизни воспитание и сдержанность Кларк дали трещину. Ей захотелось заорать на него, буквально швырять в него стоявшую на столике неподалеку посуду и ругаться теми ужасными словами, какие она слышала несколько раз от пьяных мужчин. Этот мерзкий отвратительный тип сделал все это специально, и веселился над ее реакцией. Но нет, она не позволит ему вывести ее из себя. Она будет неизменно добра и учтива.

— Благодарю вас, сэр, — теперь ею гордились бы абсолютно все родственники женского пола, ибо она сама не понимает, как удалось сдержать свой гнев и свой порыв в узде, когда внутри все клокотало от ярости, — я могу принять ванну? Или вы позволите мне ходить здесь грязной, чтобы пахнуть так же отвратительно, как вы?

— Я подумаю над вашей просьбой, мисс. Или миссис? Уточните?

— И не подумаю. А теперь, будьте добры, перенести все мои вещи сюда. И раз уж решили вести себя, как джентльмен, подумайте насчет ванны.

Внезапно она чувствует, как он взял ее запястье. Она поворачивается к нему взглядом и видит в его глазах опасные огоньки. Взгляд хищника.

— Я не джентльмен, леди Гриффин, — очень привычно усмехаясь, отвечает он, — вы ошибаетесь.

— Тогда зачем вы привели меня сюда?

— Ну, знаете, здесь вы будете под большим присмотром. Нежели так далеко от меня.

— Отпустите мою руку. Я не хочу получить синяк.

Тот мгновенно ослабляет хватку, но вместо того, чтобы отпустить руку, ловко хватает ее ладошку в свои ладони. Его руки теплые и мягкие, очень неожиданно, ибо выглядят они очень грубыми и жесткими. Он держит ее ладошку и говорит:

— Смотрите-ка, какая нежная кожа. Вы что-нибудь делали своими руками в этой жизни, леди Гриффин?

Зачем она продолжает отвечать ему вообще?

— Да. Но вас это не касается, сэр Беллами. Отпустите мою руку — это совершенно неприлично.

Он слегка смеется, отпуская ее руку:

— Какая колючка? Ваш муж уделяет вам недостаточно внимания, я думаю? Поэтому вы такая злая и насупленная, да?

— У меня нет мужа, — с достоинством отвечает ему Кларк, — я еще не выбрала себе надежного спутника для брака.

Беллами выглядит ошарашенным. Потом переспрашивает:

— Вы не замужем?

— Нет, — раздраженно повторяет она, отходя, наконец, от него, чтобы получше рассмотреть вид из окна, — мои родители не торопят меня и предпочитают, чтобы я выбрала спутника своей жизни по зову сердца, как и они когда-то.

Беллами немного молчит, а потом продолжает:

— Надо же, как интересно! Брак по любви? Это ведь не модно в высшем свете, да?

— Я отказываюсь обсуждать с вами такие личные вещи, сэр. Я бы хотела позавтракать. Это можно осуществить? — воинственно спрашивает она его.

— Да, леди, — Беллами дает ей насмешливый поклон, его взгляд задерживается на ее платье.

Он ни за что не признается, но она выглядит просто восхитительно в этом тонком платье из невесомой ткани, название которой он даже не знает. Беллами вообще ничего не знает о том обществе, откуда эта дерзкая леди Гриффин. То, как она ведет себя с ним, ее вежливость, граничащая с язвительностью, просто дико сводит его с ума. Будь она простолюдинкой, он давно бы уже оттрахал ее, а потом отдал остальным для развлечения. Но Беллами не дурак, он инстинктивно чувствовал, что девушка говорит правду — она и впрямь очень богата. В таком случае ему же лучше спокойно и тихо довезти ее дома, быстро забрать деньги и уплыть как можно дальше. Хотя бы на некоторое время, ибо ее отец, владеющий такими деньгами, должен обладать такой же огромной властью. А он не хочет закончить свою жизнь на виселице, ему всего двадцать четыре года, и он слишком молод для такого.

Они двигаются в кают-компанию. Здесь пусто. Пока Кларк присаживается и начинает поглощать яичницу с беконом — очень неплохой завтрак, к ее огромному удивлению, Беллами никуда не уходит. Глотнув немного чая (откуда у этих пиратов чай? Наверняка, награбленный товар, ведь он стоит огромных денег даже в Лондоне), она вежливо интересуется:

— Я не помню, чтобы мне говорили, что вы теперь моя нянька, сэр.

— Пейте свой чай, леди Гриффин, — беззлобно отвечает ей Беллами. — Знаете, лучше бы всем в моей команде знать, что вы лично под моей защитой. Некоторым плевать на три тысячи золотых, они бы предпочли вас вместо денег.