Страница 20 из 21
Другой красавец (на мужчинах заметнее?) – обладатель не только привлекательной внешности, но и голоса. Понятное дело – на сцене. А что за ней? Неприкаянность, попытки выстраивания отношений (все неудачные). Дарованный в придачу к красоте ум не дает возможности останавливаться на достигнутом, хочется каких-то значительных дел, а всерьез никто не воспринимает. То ли из зависти, то ли из недоверия в реальности такого сочетания «ум+красота». А скорей всего из предыдущего опыта: красивым частенько свойственен эгоизм, а значит и ненадежность. Какие уж тут партнерские отношения?
Д. Билан. Если женщина успешна, хорошо выглядит и довольна жизнью, значит, она кому-то мстит!
А еще красота просто опасна для носителя. Она притягивает всех, но негодяи смелее к ней приближаются, стремятся подчинить, присвоить, распоряжаться. Проходимцы всех мастей не упускают возможности поэксплуатировать чужой ресурс. Не буду утомлять примерами, их легко найти в биографиях, например, победительниц конкурсов красоты.
А вот нормальные (не наделенные моральными пороками) люди любуются красотой чаще издали. И это создает человеческий вакуум вокруг внешне привлекательного человека. Замечали?
И. Глинников. Подойти к девушке и познакомиться – это для меня сложно. Я стесняюсь, а если она еще очень красивая, то я как страус – голову в песок или бежать.
Красота бывает опасна для пораженных ею. Вместо ожидаемых радостей красавцы чаще всего приносят море печалей тем, кто прельщается их внешностью. Причиной этого является не только нарциссизм объекта обожания, но и собственные измышления обожателя. Необыкновенная внешняя красота может породить иллюзию о сущностной неординарности. Случается, но ожидают ее намного чаще. Зажав себя в тиски собственных фантазий, искатели отношений с носителем красоты неминуемо разочаровываются «при ближайшем рассмотрении». Вопреки ожиданиям, сказочная красота не продолжается сказочным бытием. Может, поэтому красавицы редко могут похвалиться личным счастьем?
К. Мелихан. Часто мужчины предпочитают некрасивую женщину красивой, думая, что у красивой больше мужчин, чем у некрасивой. Но поскольку так думают почти все мужчины, у некрасивой оказывается больше мужчин, чем у красивой. И тогда мужчины вообще не знают, что и подумать!
Если в голове уже имеется сложившийся образ идеального мужчины (обязательно неотразимого), легко не заметить того, в кого действительно следует влюбиться. Силы и время расходуются на фантазии и борьбу с последствиями их разрушения. И не приведи бог быть однолюбом – собственноручно заключить себя в одиночную камеру собственных представлений.
Стараясь привлечь к себе внимание, искатели любви сами пытаются достичь «совершенства» в собственной внешности. Всяческие «привлекалочки» – духи, наряды, макияж, смоделированные формы лица и тела, отрепетированные позы и взгляды маскируют естество, что еще больше запутывает отношения. Иногда это диктуется выбором объекта обожания: он предпочитает девушек модельной внешности, например. Это и определяет вектор стараний. Хотя следовало бы задуматься: этот стандарт (модельная внешность) создавался не для жизни и не для любви, а для демонстрации одежды (кто-то из кутюрье сказал, что лучшая фигура для женщины – палка, потому что ее можно драпировать, как угодно). Скорее всего, тот, кто ориентируется на продвинутые стереотипы, просто боится собственного вкуса. Он все еще интересен?
Молодым (и глупым пожилым) кажется, что можно сразить красотой. Можно. В кино. В реальности, это мало кому удается. Наши улицы полны красивых женщин, на которых никто не обращает внимания (если к внешности не добавляется вызывающее поведение). Мы к этому настолько привыкли, что просто не замечаем. Да и сами красавицы, как правило, сомневаются в собственном совершенстве, потому что никто на самом деле не знает, что делает человека красивым. Есть мнения, версии, теории, а также многочисленные попытки «проверить алгеброй гармонию». Здесь и измеряемые параметры (типа 90-60-90), и образцы (Венера Милосская, которая, кстати сказать, не всем нравится), и перечни конкретных признаков, разные для разных народов и периодов времени. Однако, стремление к красоте неизживаемо, поскольку «болезнь» эта поражает каждого в своё время.
Еще один аспект красоты человека – его имя. Всегда завидовала тем, кто мог с нескрываемой гордостью произнести свою фамилию. Мне от родителей досталось редкое (в моей юности) имя. Если где-то произносили «Юля», я знала, что это обо мне. И дочь Варварой назвала в память тех ощущений. Но мода на имена переменчива, и я, и Варенушка перестали так уж сильно выделяться.
Нас, недовольных своим именованием, много. И фамилия, и имя мы получаем от родителей, которых, как известно, не выбирают. Нас называют в честь бабушек (дедушек), знаменитостей, по святкам или календарю (родился первого числа, значит, имя должно быть на «А») и просто из эстетических предпочтений, иногда не задумываясь о сочетаемости с отчеством и фамилией, чего дети, повзрослев, могут очень стесняться.
Девочкам нравятся фамилии, по которым не определяется пол – мы живем в мужском мире, где женщины (честно) имеют статус пониже просто потому, что они женщины. Я взяла фамилию мужа (хоть и не была от нее в восторге) из простого уважения к нему, а его брат, который ее стеснялся, брал фамилию жены в каждом браке. Есть и другие законные способы «украшения» для тех, кто трепетно относится к записям в актах гражданского состояния.
А что определяет «красоту» имени? Знаю Объедковых, которые гордятся своей фамилией, поскольку их поддерживает исторический аспект, пусть и не широко известный. Все знают про Толстых, которые носят свою фамилию, как знамя. Но если вдуматься, впервые встретив в тексте Льва Толстого, непросвещенный читатель, скорее всего, представит себе упитанного африканского хищника. И Клаудию Шиффер задразнили бы в школьные годы, родись она на русскоязычной территории. И сочетание имени Рудольф с фамилией Нуриев странновато. Тебе не нравится твоя фамилия? Стань великим, и твои потомки ею будут гордиться.
Наверняка тебе доводилось завидовать чьей-то красоте. Казалось бы, так одарены, весь мир у их ног. Но много ли среди них счастливых? По моему глубокому убеждению, красота – огромное испытание, а иногда и наказание.
Излишество?
Так что, красота – зло?! Не этим ли тезисом руководствовалась святая инквизиция, выжигая красоту из генофонда Европы? Пора разобраться с самим понятием, и для начала обратимся к словарям:
Красота́ – эстетическая (неутилитарная, непрактическая) категория, обозначающая совершенство, гармоничное сочетание аспектов объекта, при котором последний вызывает у наблюдателя эстетическое наслаждение.
Но не все так просто. Гармония и пропорциональность частей (по Пифагору) со временем банально приедаются и заменяются чем-нибудь другим, например, диссонансом и асимметрией, которые в свою очередь тоже отвергаются. Красота непостоянна: то провозглашается лаконичность, четкие линии, потому что это элегантно, то насаждаются рюши, кружева и прочие замысловатости – женственно.
М. Вандерс. Ничто так быстро не устаревает, как новое.
Существует мнение, что наше восприятие красоты – инстинктивное, закрепившееся в памяти человека благодаря множеству предшествующих поколений с их бессознательным опытом и опытом осознаваемым. Историко-географический экскурс демонстрирует удивительное разнообразие стандартов красоты в разных странах и культурах. В Средние века можно отметить моду на бледность и худобу, но в эпоху барокко, напротив, появляется мода на полнотелость (вспомни Рубенса). В средневековом Китае во имя красоты уродовали детские ножки. Людям, по всей видимости, скучно восхищаться все время одним и тем же.
Мы удивляемся тому, что ценилось нашими предками. У моего дедушки, например, синонимами были понятия «полная» и «красивая». С такой концепцией сегодня согласятся немногие. Чем таким за последние десятилетия провинилась полнота? Похоже, неизящность фигуры подсознательно нами воспринимается как бессилие. Поэтому в тучных людях мы подозреваем лень, неспособность к самоконтролю. Еще шаг – и мы готовы считать их недалекими: тащат на себе лишний груз, чем усложняют собственную жизнь, и ничего не предпринимают. Я права?